Кажется, Анюта представляла себе сельский клуб как-то иначе, но смутить ее трудно. Буквально через десять минут она уже с кем-то болтала у стола, изображающего барную стойку. О чем именно – я разобрать не мог. Прислонился к стене и старался быть как можно менее заметным, приглядывая за общей обстановкой.

Сначала все шло нормально – Аня спрашивала, улыбалась, снова спрашивала, что-то записывала в блокнот, меняла собеседников, была очаровательна и неотразима, как всегда. Но потом я заметил, как кто-то начал, украдкой показывая на нее пальцем, что-то шептать на ухо лидеру компании довольно агрессивно выглядевших ребят. Этот «шептун» был явно старше большинства здешних посетителей, и, закончив свое дело, сразу ушел. Зато его визави начал, поглядывая в нашу сторону, разговаривать с остальными.

– Ань, нам пора, – мне пришлось почти орать ей на ухо.

– Я еще не закончила…

– Поверь мне, нам действительно пора, – сказал я, глядя на то, как часть молодых людей, кидая на нас внимательные взгляды, выходит из клуба, а часть приближается, блокируя другие выходы.

Нас встретили на улице, примерно на полдороге к машине. Было уже совсем темно и удивительно безлюдно. Их было пятеро, и задохликами они не выглядели. Много физического труда на свежем воздухе и здоровое калорийное питание.

– Слышь, городской! – сказал их фронтмен. – А спорим, я тебя с одного удара положу?

Он был не самым крепким из этой компании и не выглядел особо умным. Непонятно, почему он за альфу.

– Спасибо, не интересует, – ответил я спокойно, задвигая Аню себе за спину.

– Чо, ссышь, когда страшно, городской? – ухмыльнулся парень.

Я неопределенно пожал плечами – что-то в их поведении не вязалось с типичным уличным наездом, была какая-то фальшь. Но бежать было некуда, и звать на помощь некого.

– Говорили вам – езжайте, нечего вам тут делать! Говорили же? – он упорно заводил себя. Вот что неправильно – нет в нем куража, с которым начинают такие базары. Непривычно ему и неловко.

– Интересуетесь, куда люди пропадают? – он уже почти довел себя до нужной кондиции, но все же ему было почему-то ссыкотно. – Ходите тут, вынюхиваете, выспрашиваете… Может, вы вообще – пуклы, уж больно гладкие!

Ему уже пора было меня бить, это важный момент – когда начать драку, но он чего-то тянул.

– Тут вас искать некому! Тебя в силосную яму, а пуклу твою…

– Что, пейзанин, перековать тебе орало? – помог я ему решиться. Надоели эти неловкие предварительные ласки.

– Ах, ты… – именно этого ему не хватало. Какой-нибудь моей реакции, любой.

Он размахнулся и изо всех сил врезал мне в ухо – то есть, врезал бы, если бы я не пригнулся, пропуская удар, и не отработал ему прямой встречный. На самом замахе, на выдохе – так, что дыхалку ему заперло, он начал валиться на землю, пытаясь вдохнуть, но я поддел его крюком с левой, заставив разогнуться и проводил в нокаут двумя хуками в челюсть. Надеюсь, их деревенский стоматолог так плох, как я себе представляю. Пусть помучается.

Им бы кинуться на меня вчетвером, но, лишившись лидера, колхозаны растерялись.

– Но… как? – выпучил глаза здоровый рыжий парень. – У него же талант!

– Хренант, – сказал я и пнул его по яйцам, добавив кулаком по затылку, когда тот согнулся. Опасный удар, так и убить можно, но я был очень зол. Минус один, осталось трое.

Я решительно шагнул вперед – левый хук, правый, нелепая попытка поймать меня на встречный, пинок в колено – кто держит вес на прямой ноге, деревенщина? Ничего, пара месяцев в гипсе и связки срастутся. Нос, глаз, снова нос, уже коленом, локоть в переносицу – рефери тут нет…

– Стой, стой, Антон, хватит! – тьфу, Анюта уже меня оттаскивает. Ох уж эти женщины – никогда не дадут повеселиться. Я, может, весь день мечтал кому-нибудь врезать…

– Хватит, мне нужен кто-то в сознании! У меня есть вопросы! – ну, так бы сразу и сказала.

А потом я, видите ли, «злой»… Пойми этих женщин.

– Итак, это «Радио Морзе», и мы все еще в эфире. Передаем привет нашим сельским слушателям! Если бы сегодня было семнадцатое февраля, они могли бы отпраздновать День спонтанного проявления доброты. В этот день надо подкараулить кого-нибудь и нанести ласки, поцелуи или иные насильственные действия, причиняющие физическую радость. Вломить пользы, отвесить доброты или причинить счастья – до наступления каких-либо позитивных последствий средней и меньшей тяжести…

Следующая песня – Rock It For Me от электросвингеров Caravan Palace!

– Ребята поют нам о том, что все плохие мальчики любят подраться, и, черт побери, девочкам это нравится!

– Сегодняшнее музыкальное утро мы начинаем с доброй лиричной песенки под названием Shut up в исполнении Little Violet. «Заткнись» от «Маленькой фиолетовой»!

– Перевести это можно примерно: «Заткнись, ты всех уже достал», но, конечно, с нежным женским вокалом всё звучит намного романтичнее…

Чото принес мне кофе.

– Кто у нас на первом эфире?

– Малдер… – недовольно сказал он.

– Опять?

Персонаж, представляющийся «мастер-уфолог» и требующий, чтобы его называли исключительно «Малдер», всегда был с изрядной придурью, а по нынешним обстоятельствам стал и вовсе несносен. У нас с ним была редкая взаимность чувств: я считал его никчемным болваном, он меня – заносчивой сволочью. Возможно, мы оба были правы.

– Святые инопланетяне, за что мне это! Ладно, гони уродца в эфирную.

Длинный и нескладный, с волосами, завязанными в конский хвост, худой и плохо выбритый Малдер был визуально негигиеничен, и после него всегда хотелось помыть стул. Одетый во что-то камуфляжное и не очень чистое, он как будто только что вылез из своей любимой канализации. (Никогда не понимал, почему инопланетян надо ловить в каких-то говнах, но ему, безусловно, виднее).

Кофе я ему не предложил – много чести. Я кофе за свои деньги покупаю. В отличие от киношного Малдера, наш не имеет ни должности в ФБР, ни желания работать в принципе. Зато готов выпить и съесть все, что ему предложат. И то, что не предложат, тоже.

Чото показал на часы и указательный палец – минута до эфира. Я водрузил на голову наушники, дослушал музыку до тишины и потянул ползунки на пульте.

– Вы все еще на волне «Радио Морзе», с вами Антон Эшерский и программа «Антонов огонь». Если бы сегодня было не тринадцатое, а второе июля, то мы отмечали бы Всемирный День НЛО и выстригали круги на полях, подавая сигналы кораблям рептилоидов. Хотя у нас тут и без рептилоидов весело.

– Итак, сегодня в нашей студии Вла…

– Малдер! – перебил недовольный тарелкер. – Называйте меня Малдер! Это важно!

– Как скажете! Встречайте – Неагент Батькович Малдер, уважаемый в узких кругах специалист по всему непознанному, что не вошло в школьную программу пятого класса.

– Здравствуйте, уважаемые радиослушатели…

Малдер, в девичестве – Вова, говорил быстро, невнятно, глотая слоги, брызгая слюной, но так убежденно и горячо, что аудитории нравилось. Во всяком случае, так думали наши рекламодатели. На мой взгляд, нес он какой-то болезненный бред, но у меня специфический ракурс.