— Прекрати гипнотизировать. Нервирует.

— И как, понравилось раздевать девушку в беспамятстве? — вместо «доброе утро», спросила я.

— Знаешь, я как-то не обращал на это внимание, когда снимал с тебя окровавленную одежду! — раздраженно ответил Азар.

Я вопросительно вскинула бровь.

— Кровь была твоя.

Теперь вверх удивленно взлетели обе брови.

— Неважно! Ты, лучше скажи: давно у тебя такое?

— Какое?

— Заклинания, кровопускание, пентаграммы, мертвое пламя... — Перечислял ведьмак, загибая пальцы.

Захотелось покрутить пальцем у виска. Азар все понял без слов и жестов.

— То есть? Ты, вообще, ничего не помнишь?!

Я отрицательно покачала головой.

— Зато я все помню преотлично! И вряд ли смогу когда-нибудь забыть...

— Это же насколько глубоко надо запереть исконную силу, чтобы проснулся дар Странницы?! Надо умереть и воскреснуть! Как ты это провернула?!

Да, Тьму я действительно больше не слышу, и метка поблекла.

— Значит, так: с этого дня я буду будить в тебе Исконную силу. Начнем прямо сейчас!

— Нет! — я скрестила руки на груди в защитном жесте.

— А тебя, красавица, никто не спрашивает! — сладко улыбнулся Азар. — Повторения этой ночи ты не выдержишь! Выжила ты только по счастливой случайности. Оставив тебя целой и невредимой, я нарушил закон.

— Вот как? А что мешало прикончить сразу? — голос звучал апатично.

— Совесть...

— Ух ты! У ведьмаков есть совесть! — флегматично заключила я.

Азар зажал меня в углу, оперевшись руками о стену, и прошипел, угрожающе сверкнув серебристыми глазами:

— Знаешь, если бы мне не надо было защищать твою особу, я бы не стал нарушать закон! Поэтому, будь добра, делай, что я скажу!

— Я тебе тоже кое-что скажу, ведьмак: Амина Девиер никогда, никому, не подчинялась!

Азар оттолкнулся от стены. Ушел из комнаты ведьмак в полном молчании.

Вдогонку ведьмаку донеслось мое: «отправь меня домой!». Парень мгновенно оказался нос к носу со мной.

— Это не лучшая идея! — заявил Азар ледяным тоном, с непроницаемым выражением на лице. — Во-первых, ты буквально разодрала пространство в клочья своими заклинаниями, и перенос порталом в этой местности, будет невозможен еще, минимум, месяц. А во-вторых, едва я оставлю тебя одну, другие ведьмаки почуют нечисть, и начнется весьма занятная игра в «кошки-мышки». Но мои «коллеги» церемониться не будут!

— И кто «кошка», а кто «мышка»?

Я вдруг вспомнила охотничий азарт в тот момент, когда ловишь свою жертву, и поняла, что с радостью бы «поиграла».

Я плотоядно облизнула пересохшие губы.

Метка напомнила о себе неожиданной, острой болью. Знак снова закровоточил, по руке побежали быстрые алые ручейки.

Вены обожгло огнем, выжигая кровь. Я согнулась пополам, вытирая губы тыльной стороной ладони, на руке осталась потемневшая кровь. Я не на шутку испугалась, ведь такого раньше не было!

Но, если вы думаете, что кошмар на этом закончился, то ошиблись! Он только начинался!

В голове наперебой зашептали голоса, грозясь разорвать черепную коробку на части. Я схватилась за голову, упав на колени.

Голоса, голоса, голоса... Я не слышала ничего, кроме этого шепота, не разбирала слов. Глаза заволокла пелена, я кричала, кричала, кричала, на пределе сил, а они все не замолкали! Я была близка к полному безумию. Казалось, рассудок уже покидает меня...

Меня подняли на руки, и начали медленно, как маленькую, укачивать, успокаивая.

Я отстраненно подумала, что баюкать меня сейчас должен Кир, и именно он должен стоять в данный момент рядом!

— Отпусти! — почти прокаркала я. Нормальный голос вернется еще нескоро.

Удивительно, но ведьмак послушался, аккуратно опустив меня на покрытый мягким ковром пол.

Я снова настойчиво попросила отправить меня домой. Мир покачнулся (или это я?). Предплечье опять будто полоснули бритвой, но не настолько сильно. Я просто заставила себя не обращать внимания на боль. Голоса замолкли. Как же это радует!

После долгого спора (в течение которого я умудрилась сорвать голос повторно, как такое возможно — не представляю!), мне таки-удалось стребовать с ведьмака согласие на отправку меня домой. Мужчина не выдержал аргумента: «ты же моя тень!».

Меня снова схватили в охапку, протащив через слои подпространства, еще больше разрывая бедную ткань миров (ощущение не из приятных!), и вот он — дом, милый дом!

Ведьмак исчез, как только мои ноги коснулись скользкого линолеума.

Первым делом, я сходила в душ и переоделась в свои вещи. А чужую майку забросила в самую глубину шкафа, чтоб на глаза не попадалась!

Любимая футболка скользнула по обнаженной, ставшей чересчур чувствительной, коже, и я с удовольствием вдохнула запах дешевой «Альпийской свежести».

Поймав свое отражение в зеркале, я заметила за своей спиной фигуру, затянутую во все черное.

В память занозой врезались те самые слова...

Когда никого не будет рядом, я приду...

Я мгновенно обернулась. Мужчина шел медленно, но от этого выглядел не менее угрожающе. Он остановился в каком-то сантиметре от меня, и провел рукой, затянутой в черную перчатку, перед лицом.

На глаза словно набросили мягкую, непроницаемую ткань.

Я снова не могла шевелиться, как тогда... Отвратительное ощущение беспомощности...

Все, сейчас он свернет мне шею, и поминай, как звали...

В следующее мгновение, я ощутила на своих губах... поцелуй! Вот, уж чего я точно не ожидала! Губы поклонника оказались грубыми и ледяными; мне еще никогда не было так мерзко с кем-то целоваться!

В знак протеста я укусила нахала за губу. Послышался удивленно-восхищенный смешок. Я почувствовала еле ощутимое прикосновение костяшек пальцев к щеке. И я бы отпрянула, если бы могла...

Вслед за прикосновением послышался полный обожания шепот:

— Моя императрица...

Когда иллюзия осыпалась, никого рядом не было.

Я сплюнула чужую горькую кровь, и нестерпимо захотелось почистить зубы, или, хотя бы, прополоскать рот.

В комнату влетает встревоженная Марина.

— Жива... — выдыхает Марина, и у сестры, будто груз с плеч валится.

— А надо наоборот? Разве ты не должна быть в Академии?

— То же самое я у тебя хотела спросить! Ты зачем отдала кольцо?! Что еще за Ведьмак?!

— Здрасте, приехали! А кольцо тут, каким боком?!

— Если бы ты не отдала кольцо...

— Ну?!

— Я бы не потеряла сестру!

Не вижу логики!

— Я знаю, что ты ушла из-за Сокола, и плакала из-за него!

Плакала? Она думает, я из-за него плакала?!

Я громко, горько расхохоталась:

— Так, тебе до сих пор ничего не сказали?!

Стоит, молчит.

— Олег Девиер — твой отец, не мой. Я тебе не сестра. — В голосе звучал лед.

Я почувствовала боль в предплечье, и по руке снова заструились кровавые ручейки.

В зеркале, за спиной Марины появилась Тьма. Кровь отхлынула от моего лица. Богиня жутко улыбалась.

Тьма ступила на пол, черная коса змеилась следом.

Марина вздрогнула. Сестра не видела, но ощущала.

— Здравствуй, Странница. Ты по мне скучала?

— Пошла вон! Что тебе нужно?! — ощетинилась я.

Я понимала, что со стороны похожа на душевнобольную.

— Отдай мне это тело. Иначе, ты лишишься всего! Я отниму у тебя всех, кто тебе так дорог! — в подтверждение своих слов, Тьма провела острым когтем по щеке Марины. Струйка потекла вниз. — Ты одинока. Сломана. Не в состоянии бороться!

Богиня испарилась.

По венам прошелся огонь, сопровождающийся нестерпимой болью. Ноги подкосились, на полу, где я упала, остались алые разводы. Я утерла рот рукой, уже зная, что увижу там кровь.

— Ами...

— Уходи. Со мной все нормально! — сдавленно прохрипела я.

— Но...

— Пошла вон из квартиры! Немедленно!

Щелчок замка я, скорее, почувствовала, чем услышала.