Здесь было жарко, поэтому я, аккуратно, стараясь не потерять равновесие, скинула пальто, повесила его на спинку стула; перчатки засунула в карманы.

Посмотрела на часы: Сокол скоро вернется, где эта клуша бегает?!

О, легка на помине! Катя появилась из другой комнаты, еще и с бутербродом!

— Привет! Очнулась уже? — спросила девушка, жуя.

— Как видишь! — едко ответила я. — И пора сматываться!

— Зачем? Давай хозяев дождемся!

— Тебе жить надоело?!

— Ты знаешь, чья это комната! — резюмировала Катерина.

Когда бежала, координация восстановилась. Чудеса!

Надо еще к директору зайти — оповестить об очередном покушении.

Я только и успела, что постучать: дверь распахнулась сама.

Ниайас Эриар сидел за столом в расслабленной позе, с граненым стаканом в руке; в стакане была золотистая жидкость. Коньяк? Похоже, я оторвала директора от очень важного дела.

Мужчина метнул ко мне вопросительный взгляд. Я присела за стол и, вкратце, пересказала всю историю. Ниайас Эриар хотел глотнуть коньяк, но я выхватила стакан и осушила, закусив лимоном.

— Госпожа Девиер, а тебе не вредно? — спросил глава Академии со смешинками в голосе.

— Маринке вредно, а у меня стресс! — парировала я.

— Может, было что-то еще?

— А, да! Когда я переносилась, то услышала голос. Он сказал: «сейчас твоя взяла, но это ненадолго...». Кажется, говорил мужчина.

Катька, стоявшая все это время молчаливым изваянием, открыла рот, закрыла, и выдала:

— Снимите рубашку, а? — и посмотрела так просяще на директора.

Ниайас Эриар выгнул бровь, но на этом фарс не закончился! В кабинет вошел Кир с моим пальто в руках.

— Амина, что твои вещи делают в моей комнате?

У Катерины, как всегда, нашелся и на это комментарий:

— О, плейбой пришел! А я тебя видела вчера! Покажешь кубики? Амина сказала, что уже видела. А я чем хуже? — надула губки Катя.

Лицо Кира вытянулось.

Я уронила голову на стол и страдальчески застонала. Какой позор! Как я теперь им в глаза смотреть буду!?

— Это не я тебе прозвище придумала! — поспешила откреститься я, не отрывая головы от стола.

— А я, почему-то, не удивлен, что ты вернулась в Академию. — Бросил пальто на кресло, и ушел. Катя, естественно, за ним.

Я, стараясь не смотреть на директора, схватила пальто и выбежала из кабинета.

Хотелось напиться, так, чтобы до зеленых чертей! Но я поборола желание.

Навстречу шла Марина.

— Амина, я больше не выдержу! — жаловалась сестра. Как в детстве!

— Что случилось? — устало спросила я.

— Эти маги меня скоро доконают!

— Не вижу проблемы: ты же целитель, нашли на них повальную диарею!

— Тоже мне! Очень смешно! Тебе-то легче!

— С какого это боку, мне легче? — поинтересовалась я.

—Сестренка, ты работаешь в ОСС…

— Не работаю, а числюсь! — парировала я.

…— У тебя Сокол есть, в конце-концов!

— А последнее — вообще не в тему! — недовольно заявила я.

— А что? Вся Академия об этом знает! — опять двадцать пять! У Норы научилась, что ли?!

Я промолчала и направилась в комнату. А там все осталось таким же, как и до моего ухода; щепки, оставшиеся от стула, тоже были на своем месте.

Но было одно отличие: на тумбочке, около кровати, лежала коробочка с запиской.

От кого?

Я, с подозрением, открыла коробку. Там лежало кольцо из белого золота с темной драгоценностью; в глубине камня, плясали игривые искорки: голубые, синие, зеленые, фиолетовые, серебристые, янтарные...

Осторожно развернула записку. А там, кривоватым почерком Сокола, было накалякано следующее:

«С днем рождения, Ехидна!

Я знаю, ты бы сама мне не сказала, даже под пытками!

Это не простое кольцо. Морозный агат многие маги используют, как сильный артефакт проводящий магию, а также, камешек работает как накопитель, и прочая чушь из разряда магии.

Конкретно эта побрякушка является универсальным защитным артефактом от стихийной, ментальной, проклятийной, а еще некоторых заклинаний боевой магии.

Прошу, носить кольцо НЕ СНИМАЯ, даже в душе!».

Вот жук! Откуда только узнал?! Я же никому не говорила, что сегодня мне исполняется двадцать два! Я вообще уже боюсь принимать подарки от мужчин в магической Академии, особенно украшения!

« P . S : проклясть, приворожить, убить, подчинить не пытаюсь! Не надо мне такого счастья, тебя всю жизнь терпеть!

Откуда я узнал? Тайна!».

Сокол, как всегда — в своем репертуаре!

Я села на кровать, закуталась в одеяло, взяла колечко в руки, и стала размышлять, завороженная цветными всполохами; провела по граням камня, по белому золоту, легким кружевом опутавшему драгоценность со всех сторон. Примерила на палец — сидело, как влитое! Колечко было прохладным и невесомым, я почти не чувствовала его на пальце.

Любуясь украшением, даже не заметила, как уснула.

Кругом черные пески; я стою в одиночестве, среди барханов; горячий ветер задувает песчинки в лицо, обжигая кожу; распущенные волосы загораживают обзор. Темно-багровая юбка длинного платья постоянно вздымается вверх, гонимая сильными порывами. Я даже не пытаюсь ее удержать.

Я прищурилась, пытаясь разглядеть, что впереди. Словно почувствовав это, буря поутихла, и я смогла рассмотреть дворец из непроницаемо – черного камня.

Меня вдруг необъяснимо потянуло к этому строению. И я пошла на зов.

Идти было тяжело: босые ноги вязли в угольно-черном песке; но, несмотря ни на что, я шла к цели.

Не удержалась и упала; это стало роковой ошибкой.

Барханы начали поглощать меня; вот уже руки завязли, тело. На поверхности осталась лишь голова; но ненадолго — она тоже начала тонуть.

Песок попадал в глаза, нос, рот, перекрывая путь кислорода. Я задыхалась, глотая последние крохи воздуха, пытаясь выбраться.

Безуспешно. Вот уже перестала видеть серое небо, нависавшее надо мной. Пустыня поглощает случайно забредших в нее путников без надежды на спасение...

Очнулась из-за ощущения холода. Ледяной ветер задувал в лицо капли дождя и мокрые пряди, я жадно глотала такой свежий воздух и, как никогда, ощущала, что ЖИВА! Просто жива... Все тело затопила безграничная эйфория.

— Амина, родненькая! Не надо! — раздался жалобный голос Марины откуда-то снизу.

Тогда, я решила оглядеться; я стояла на крыше Академии. На самом карнизе, и уже почти сделала шаг в никуда...

Испуганно отскочила от края.

Что я здесь делаю!? Сама бы я сюда точно не залезла! Высоты с детства боюсь!

— Ты, видимо, не выдержала позора. и решила с крыши сигануть, да?! — донесся до меня саркастичный вопрос Кира.

— Сокол, сними меня отсюда! — выкрикнула я в ответ. Голос прозвучал хрипло.

Я села подальше от края, подобрала ноги к себе, обняла их руками и положила голову на колени. Нет, слезы лить я не собиралась: вообще редко плачу.

— И каким ветром тебя сюда занесло? — ухо обожгло горячим шепотом.

Я повернула голову. Рядом на корточках сидел Кир.

— Не знаю! Я что, похожа на самоубийцу?! Да я высоты панически боюсь! С детства!

— Разберемся!

На меня накинули куртку. Она была теплой и сухой, несмотря на дождь, а еще приятно пахла своим хозяином, пеной для бритья и одеколоном; вряд ли Кир ее теперь получит назад!

Сокол помог мне спуститься без происшествий.

Только я ступила на твердую землю, как меня заключили в такие объятия, что начали трещать косточки.

— Сестренка, больше никогда не пугай меня так, слышишь?! Ты — единственный родной человек в этом враждебном, чужом магическом мире!

— Марина, отпусти! Задавишь!