— Смотри, Себастьянчик, уговор есть уговор! – обиженно протянул Грелль, а затем, резко переменив тон, воскликнул с неподдельным восторгом: — Я смогу целовать тебя в течение целых пяти минут! Как же это прекрасно, мой жестокий демон! Ради такого счастья можно и пострадать!

Михаэлис нахмурился, он уже жалел, что не было возможности подождать еще немного, может тогда Грелль вел бы себя потише, но, увы, время действительно поджимало.

Воспользовавшись тем, что докучливый жнец увлекся просмотром пленки поверженного врага, Себастьян прошел в угол камеры и осторожно вынул из внутреннего кармана платок с прахом Леонарда Колье. Одно движение пальцев и все, что осталось от смазливого любимчика Азазеля рассыпалось по полу, приняв очертания искаженной болью фигуры демона. Теперь можно было заняться душой Марии.

— Себастьянчик, ты только глянь! Этот садист-извращенец сам убил свою женушку! – принялся комментировать жнец просматриваемые воспоминания, — Черт! Он встал рядом с ней на колени, она плакала и молила спасти их ребенка.

А муженек обещал, потом трогательно просил у нее прощенья, прежде чем обнял и свернул шею! Как это романтично, Себастьянчик! Почему я не могу иметь от тебя детей!

Стараясь не слушать отвратительные признания Сатклиффа, Себастьян прошел вглубь камеры и присел рядом с израненной, измученной пытками душой жертвы жестокого палача. Проведя руками над эфирным телом, он исцелил все раны. Мария открыла глаза и взглянула ему в лицо с искренним изумлением. Ласково улыбнувшись, демон приподнял её, склонился к приоткрытым губам, коснувшись их словно в поцелуе, и втянул спасенную душу внутрь себя.

— Приятного аппетита! – сердито воскликнул за спиной Михаэлиса диспетчер Сатклифф, — И ты позволил выпороть меня как мальчишку ради ужина?!

Он стоял, уперев руки в бедра, и с укором смотрел на своего спутника.

— Идемте, нам пора! – вместо ответа приказал Себастьян и, схватив возмущенного жнеца за руку, вылетел вместе с ним из башни.

Уже выйдя из портала в доме Марии, Себастьян взглянул на часы, у него как раз хватало времени для того чтоб вернуть спасенную душу в ее тело, прежде чем перейти к третьей — самой опасной части плана.

— Ну вот, Себастьянчик! Теперь-то я могу, наконец, получить свою награду? – игриво передернув плечами, спросил Грелль и обнял демона, заглядывая в глаза.

— Нет. – Резко отрезал Михаэлис, оттолкнув диспетчера в сторону. — Сейчас нас обоих ждут неотложные дела. Вы летите возвращать Косу Спирса, а у меня есть свои планы. Встретимся в субботу днем у дома моего господина. Тогда и получите награду, как договаривались.

— Да… Ты прав, Себастьянчик! – неожиданно быстро согласился Грелль, — Мне нужно скорее вернуть секатор, пока Уилли его не хватился! Иначе меня убьют! До субботы, ворон мой чернокрылый!

Сказав это, жнец послал на прощание воздушный поцелуй и, выскочив из дома, взмыл в беспросветную мглу зимней ночи.

Себастьян опустился на замерзшую мостовую перед высоким забором из металлической ажурной решетки. Здание, возвышающееся над кронами голых, заснеженных тополей, казалось сейчас похожим на гигантского паука, с желтыми, слабо светящими в ночной мгле, глазами окон. Бетлем или “Бедлам” начал свое существование в четырнадцатом столетии. С тех пор не раз менялась его архитектура и управители, но, что бы ни происходило с ним в бренном земном мире, “душа” этого мрачного заведения оставалась черной, как и в те времена, когда в его стенах пациентов держали на цепи. Это прекрасное сооружение виделось демону совсем иначе, чем простым смертным.

Бетлемский королевский госпиталь весь был опутан густой паутиной боли, страха и неизбывной тоски сотен тысяч погибших в его стенах метущихся душ. Все они оставили свой след, словно на пленке, запечатлев самые жуткие минуты своего существования. Чувствительным к потустороннему миру людям становилось дурно возле столь красивого внешне здания, а демоны, напротив, испытывали подлинное наслаждение, подпитываясь копившейся веками темной энергией дома скорби.

Себастьян хорошо знал это место, пару столетий назад он использовал его, чтоб дополнить и усовершенствовать вкус душ своих контрактеров. Искушая властью, славой и могуществом, он развивал в людях гордыню, а затем, отняв все, повергал в глубины безумия. После же, отправлял несчастных в Бетлем, где к прочим вкуснейшим грехам добавлялись еще и ненависть в купе с безысходным отчаяньем.

«Приготовленное» таким методом «блюдо», удовлетворяло изысканный вкус демона, позволяя получить от поглощения погубленной души незабываемое наслаждение.

Сейчас же Себастьян Михаэлис вошел в ворота психиатрической клиники, намереваясь не погубить, а спасти человеческую жизнь.

Проникнуть в здание демону было так же просто, как и в особняк юного графа Фантомхайв, а в каком крыле находится нужная ему палата, Себастьян узнал, еще утром, когда встретился с полицейскими в квартире Марии.

Несчастная женщина, измученная физическими и душевными страданиями, лежала в маленькой одиночной клетушке, крепко пристегнутая ремнями к узкой кровати. Ее лицо казалось мертвенно бледным, под глазами залегли глубокие тени, но все же, сейчас Мария выглядела спокойной, словно просто спала.

На мгновение Себастьян замер, удивленно глядя на еще совсем молодую женщину, одетую в больничную рубаху. Ее длинные волосы разметались по подушке, теперь они были абсолютно белыми, как снежинки, медленно падающие за зарешеченным окном.

Подойдя к кровати, демон склонил голову на бок и коснулся пальцами поседевших волос. Они оказались настолько мягкими и шелковистыми, что он невольно улыбнулся приятному ощущению. Сейчас Мария напоминала погибшего ангела, но Себастьян собирался вновь вдохнуть в нее жизнь.

Михаэлис медленно опустился на колени, не отводя взгляд от словно воскового лица, осторожно проведя рукой по щеке женщины, он отвел в сторону белоснежную прядь и склонился к ее губам.

В карих глазах вспыхнуло малиновое пламя, а зрачки приняли вертикальную форму, демон выпустил на свободу принесенную душу и тотчас увидел, что она изменилась. Серебристое свечение вновь стало ровным и чистым, а одна из двух слабо мерцавших белых точек, вспыхнула ярче ночной звезды.

Обычно демонам не под силу даже приближаться к столь невинным душам, а потому Себастьян оказался искренне потрясен, ощутив насколько сильные светлые чувства испытывает сейчас эта женщина к нему — проклятому служителю Зла. В его руках, вопреки правилам мироздания, оказалось нечто недостижимое и прекрасное. Воля и сила духа Марии вызывали уважение, а то, как преобразились грубоватые черты женщины, едва лишь душа вернулась в тело, заставило демона восхититься ее красотой и еще на миг продлить поцелуй.

Последний раз взглянув на «белоснежного ангела», прикованного ремнями к убогой койке, Себастьян быстро покинул палату. За Марией он рассчитывал вернуться ближе к утру, а сейчас нужно было спешить. До полуночи оставалось всего четверть часа.

Обратно в квартиру на первом этаже демон вернулся вовремя, на последние приготовления времени вполне хватало. Стараясь сосредоточиться на точном исполнении всех деталей плана и не думать о смертельной угрозе, Себастьян неспешно прошелся по маленькой гостиной и остановился у стола, покрытого кружевной скатертью.

Все в этом скромном жилище среднего класса дышало теплом семейного очага, словно хозяева, запечатленные на стоящей перед ним фотографии, только что вышли и вот-вот вернутся. Себастьян осторожно взял со стола портрет молодой пары и его глаза немедленно вспыхнули малиновым огнем. Инспектор Абберлайн, живой и счастливый смотрел на демона с улыбкой на губах.

«Какая жестокая ирония, Фредерик.» — зло усмехнувшись, подумал Михаэлис, — «Кто бы мог подумать, что однажды у нас с тобой появится столько общего…»

— Без трех минут полночь! Мы чуть не опоздали из-за вашей неаккуратности, Нокс. – Строго произнес глава Лондонского отделения «Несущих смерть» и ловко поправил очки лезвием секатора.