Вошел мистер Скелт с толстой сигарой в зубах. Сердечный янки невозмутимо спросил меня:

- Скажите, старина, быть может вы голодны? В моем предприятии имеется также аптека, где можно найти хороший бутерброд.

Я знал, что во многих аптеках в Америке можно купить напитки и закуски, но я не испытывал голода. Я зашел в аптеку лишь для того, чтобы прийти немного в себя от пережитых сцен.

Несколько дней спустя эксперты пришли к заключению, что сенатор умер от отравления. Все его родные и друзья были убеждены в том, что он стал жертвой мести со стороны гангстеров, подобно Джеку Линглу, репортеру "Чикаго Трибюн".

Однако темная история Джека Лингла совершенно другого характера, чем история молодого сенатора штата Иллинойс.

- Разве не смешно, когда человек покидает веселый Париж для того, чтобы заняться изучением нравов чикагских гангстеров?! Вам ведь хорошо известно, что они не особенно любят, когда вмешиваются в их дела. Вы своим глазам видели, как они расправились с сенатором Джойсом, видным политическим деятелем, виновным только в том, что он хотел заявить о вмешательстве гангстеров в выборную борьбу.

- Но журналист не из робких...

- Знайте, что журналисты могут стать жертвами мести бандитов скорее, чем парламентарии... Хотите, я могу проиллюстрировать это фактами. 9-го июня 1930 года Джек Лингл, репортер газеты "Чикаго Трибюн", был убит среди бела дня в центре города, по дороге от Рандольф-стрит к подземному пригородному вокзалу. Злоумышленник, стрелявший из револьвера, бесследно исчез. До сих пор он не разыскан.

Мой собеседник многозначительно посмотрел на меня и продолжал:

- Юлиус Розенгейм, временами доставлявший газете "Чикаго Дэйли Ньюс" информацию о гангстерах, тоже был расстрелян ими на улице. Наконец, всего несколько дней тому назад мистер Лиленд Риз, репортер той же "Чикаго Дэйли Ньюс", избег смерти только благодаря чуду. Бандиты и до этого многократно покушались на жизнь Риза, но безуспешно, так как он никогда не показывался на улицах без охраны из двух вооруженных детективов. На этот раз бандиты, сидевшие в автомобиле, выследили автомобиль Лиленда Риза и направили на него свою машину. Произошло столкновение, явно спровоцированный несчастный случай, во время которого пострадало три человека. Сам Риз получил ушибы головы, левой руки и спины, а у двух его телохранителей сильно пострадали бока.

Печальная хроника, не правда ли? Но на меня она не произвела должного впечатления и не запугала меня. Дело в том, что из трех журналистов, о злополучных похождениях которых рассказал мне мой пессимистический собеседник, только один заслуживает этого звания, а именно - Лиленд Риз. Юлиус Розенгейм не может считаться журналистом, ибо он жил в мире гангстеров и изменил им. Что касается Джека Лингла, то теперь всему миру известно, что он был посредником между худшими бандитами и деморализованной частью полиции. Итак, он ни в коем случае не заслуживает звания журналиста.

Все эти доводы я привел моему собеседнику, который, впрочем, не оспаривал их.

Беседа наша происходила в секционной камере, но не в частной камере мистера Скелта, где было вскрыто тело сенатора Джойса, а в официальной секционной камере округа Кук, к которому принадлежит город Чикаго.

Я был здесь с несколькими чикагскими собратьями по перу, двое из которых часто оказывали мне существенную помощь в выяснении нравов гангстеров. Это мистер Джон Дрейри, кузен детектива, упомянутого мною в первой главе, и Джон Бейтингер.

Мы были там - в городском морге - как раз на следующий день после смерти сенатора Джойса. Но на этот раз нас занимала уже другая драматическая история.

В тайном баре, где можно достать пиво и алкоголь, лучше не иметь представления о том, как они фабрикуются, - один субъект убил другого выстрелом из револьвера.

Кстати, здесь уместно вспомнить, что таких тайных баров в Чикаго несколько тысяч; здесь, как и везде в Соединенных Штатах Америки, закон о запрещении алкогольных напитков существует только на бумаге. Такие тайные бары носят название "speakeasy", так как для того, чтобы попасть туда, нужно сперва вести с содержателем бара диалог тихим голосом ( speak easy легко и нежно говорить) через чуть приоткрытую дверь или просто отверстие в ней.

И вот в таком "speakeasy" один человек убил другого и забаррикадировался в одной из комнат. Я и Джон Дрейри присутствовали при аресте убийцы. Это, действительно, был изумительный "фильм", но на этот раз я освобожу вас от сценария. Следует только заметить, что арестовать виновного удалось лишь после упорной осады его "крепости" большим отрядом полиции и применения слезоточивых газов; я оказался свидетелем сенсационной сцены: двести полицейских, двадцать журналистов и тридцать фотографов плакали горькими слезами... не испытывая, однако, ни малейшей печали, ни малейшего огорчения. Я, естественно, тоже пролил определенную дозу слез.

Я сопровождал труп убитого в морг округа Кук лишь потому, что коллеги возбудили мое любопытство, сказав, что осмотр этого учреждения стоит потраченного труда и времени.

- Самый красивый в мире! - сказал мне помощник коронера Бэйндзена, исполняющий обязанности директора морга, показывая мне свое учреждение.

На самом деле, морг рассчитан на шестьдесят трупов. Для каждого особый выдвижной ящик; ящики, благодаря двигающимся роликам, скользят по стене таким образом, что трупы могут быть осмотрены только один за другим, смотря по надобности.

- Видите, это весьма практично, - сказал мне директор.

Он нажал кнопку одного из ящиков, и к нам приблизился труп утопленника.

Он проделал то же у другого ящика, и показался труп женщины с растерзанной грудью.

Стоило только толкнуть ящик, и мертвец исчезал!

- Практично, не правда ли? - повторил директор.

Я должен был согласиться, что техническое оборудование совершенно. На стене даже имеется дощечка с предупредительной надписью, которую я благоговейно записал. Он гласит. "Просят не прикасаться к трупам. Обратиться к сторожу". "Не прикасаться к трупам"... Что вы скажете на это? Америка остается Америкой! Но покончим с этим и вернемся к истории Джека Лингла, убитого репортера... Ах! Я предпочел бы умолчать об этой трагической истории, если бы она не являлась своеобразным ключом к разъяснению интересующей нас истории чикагских бандитов. Не прекраснее ли было бы для самого Джека Лингла, если бы он пал жертвой своей журналистской профессии, своей смелости и отваги, а не простого неблагоразумия и даже неумелости?

Ясно, что такая смерть была красивее, чем та, которой он умер! Теперь уже всем известно, что Джек Лингл был одновременно покровителем и членом некоторых банд гангстеров. Его собственный шеф, полковник Мэк Кормик, весьма уважаемый директор газеты "Чикаго Трибюн", чистосердечно признал, что его репортер Лингл был "нечестным человеком".

Однако, какой шум всеобщего негодования поднялся во всей прессе после убийства Джека Лингла! Обычно борьба между разными газетами в Чикаго носит весьма резкий характер, но на этот раз все они объединились в общем протесте по поводу "неслыханного скандала". Шуточное ли дело? Убит журналист, пытавшийся проникнуть в тайны бандитов! Чаша терпения переполнена!

"Нужно покончить с этим злом", кричали хором все газеты. "Нужно освободить Чикаго от бандитов".

Один редактор в передовице даже провозгласил: - Борьба будет тяжела... Будут жертвы, но это - война! Многие газеты назначали премии "тому, кто знает кое-что об убийстве Лингла". Общая сумма премий достигла 55.725 долларов.

У тела Джека Лингла был найден автоматический пистолет, из которого он был убит. Следствие установило, что оружие это принадлежит одному из бандитов по имени Фэстер. Все думали, что дело приближается к концу. Но Фэстер упорно настаивал на своей неприкосновенности и почти доказал свое алиби. Он, однако, был оставлен в тюрьме, и о нем вскоре забыли...