Он вообще, типичный представитель современной молодёжи. Всем должен, ото всех скрывается. Верит в некое внезапное обогащение. При этом, нигде не работает, постоянного места жительства не имеет. Потому и переночевать ему обычно негде. Вот и болтается парень черти где, иногда забегая к нам в цех на ночь подремать, да побухать на халяву.

– Помнится, Жителев говорил мне о том, что на ТЭЦ суровый «сухой закон».

– Пьяниц мы, конечно же, не держим, гоним взашей. Однако и трезвенниками мы так же не богаты. Хочешь, не хочешь, а здешние условия, нет-нет, да и вынудят опрокинуть стакан. Опять же традиции, прижившиеся со сталинских времён. Откуда, по-твоему, на станции чрезмерная любовь к чаю?.. Всё оттуда же, от зековского чифиря.

– Ну, а вчера был здесь Волков? – всё ещё натыкаясь на всякого рода несостыковки, вновь поинтересовался майор.

– Заходил, было дело. Да только послал я его куда подальше.

В это самое мгновение, в дальнем углу раздевалки скрипнуло что-то похожее на звук открывшейся двери, и как будто бы кто-то вошёл внутрь.

– Есть, кто живой? – выкрикнул вошедший. Из-за трёх плотных рядов шкафчиков, он оставался для Шаталова с Сидоровым невидим.

– Чё надо? – так же зычно переспросил начальник ночной смены.

– Там по телефону спрашивают какого-то майора Шаталова? – ответил «невидимый». – Случаем, нет тут такого?

– Уже иду… – вскочил с места Сергей и скоренько направился к выходу из раздевалки.

Шествуя по коридору в сторону рабочей комнаты, где находился тот злосчастный телефон, к которому и вызвали майора, Шаталов был полностью погружён в свои тревожные раздумья: кому это он мог сейчас понадобиться. Ведь по логике событий, если бы не Сидоров со своим алкогольным баром, он должен был уж давно покинуть территорию станции, как минимум пару часов назад. Потому и звонить сюда вовсе не имело какого-либо смысла.

«Это ж надо было, кому-то испортить такую задушевную беседу. Ведь мы так хорошо сидели, и на тебе. Интересно, кто может быть на другом конце провода? Пожалуй, всё тот же полковник, которой и звонил мне по этому самому телефону чуть ранее. Эх, чёрт. Походу, рано я расслабился, как и чересчур скоро присел я за стол. Теперь уж точно, жди неприятностей».

– Сергей Георгиевич, это Демченко… – уже через секунду услышал он в трубке.

– Что у тебя? – тут-то и вздохнул Шаталов с явным облегчением. Ведь его опасения полностью не оправдались. Звонил подчинённый. Он, похоже, ещё не был в курсе того, что дело по золоотвалу уж давно передано в более высокие инстанции.

– Я нашёл последнее место жительства Волкова. Он снимал комнату на Старой Московке. По словам хозяйки, около года назад этот самый Волков исчез, оставив в комнате все свои личные вещи. И где он находится в настоящее время ей неизвестно. Окружением Волков характеризуется, как достаточно импульсивный, неорганизованный и лишённый жизненных ориентиров молодой человек. Вот, собственно и всё, что я сумел по нему наработать.

Как не крути, а данная характеристика полностью соответствовала описаниям начальника ночной смены.

«Выходит, Сидоров был со мной абсолютно искренним. А ведь я поначалу собирался задержать его на пару суток, устроив ему интенсивный допрос. Теперь же, всякие подозрения с него, уж точно, могут быть сняты. А впрочем, о чём это я, о каких подозрениях и допросах? Ведь данное уголовное дело уже не в моей компетенции. И, тем не менее, всё равно приятно, что дядь Саша не имеет никакого отношения к тем чёртовым трупам».

– Спасибо, Володя, за информацию. Отправляйся-ка ты в отдел, в распоряжение капитана Кучеренко.

И только опустив трубку, Шаталов машинально глянул на циферблат своих наручных часов.

«Эх, чёрт. Уже семь!.. Время-то, как бежит. И на хрена теперь спрашивается, я отправил Демченко в отдел? Ему уж самое время быть дома или по пути к нему.

Шаталов, а ведь ты, похоже, прилично нажрался. Верка вновь обидеться. Так может, и не стоит мне спешить к домашнему ужину? Дождусь, пока супруга уляжется спать, после чего и прокрадусь тихо в квартиру. О том, что я могу сегодня задержаться она предупреждена. К тому же, Вера ещё вовсе не знает о моих предстоящих отгулах. Потому, если и соберётся супруга всё же побрюзжать, я сумею отмазаться. Дам ей честное слово провести ближайшие дни исключительно в семейном кругу».

– Серёга, ты как себя чувствуешь?.. – поинтересовался Сидоров у вернувшегося в раздевалку Шаталова. – …Если ты в состоянии продолжить наш сабантуй, то обожди меня здесь с пол часика. Я только наверх поднимусь смену принять, и сразу назад. Или может быть, ты предпочтёшь вернуться домой, дабы своим перегаром поиграть на нервах любимой жёнушки? По-моему, тебе лучше остаться. Уверяю тебя: самое интересное у нас ещё впереди.

Майора был вновь поражён прозорливостью Сидорова. В его сознание даже просочилось стойкое ощущение, будто бы этот толстяк каким-то немыслимым образом умеет читать текущие мысли своих собеседников. Ведь именно о доме и супруге, он в ту минуту и размышлял. Однако своё удивление Шаталов предпочёл не особо афишировать.

– Дядь Саша, о какой смене может идти нынче речь? Ведь ты в дупель бухой… – Сергей попытался образумить Сидорова. – …Быть может, тебе следует взять сегодня отгул? Уйдём со станции вместе. Заглянем по пути на пару рюмок в какую-либо забегаловку. Да и разойдёмся по домам отсыпаться.

– Ты с ума сошёл. Какие к чёрту отгулы?.. – в свою очередь возмутился Сидоров. – …На нашей ТЭЦ нет, и быть не может такого понятия. Отгулов на станции просто не существует. Будь ты хоть при смерти, а выйти на вахту, в любом случае ты обязан. Здесь, брат, непрерывное производство.

Да ты, не боись. Ничего с нашей котельной не случиться. Люди и не в таком состоянии управляли вахтами и, тем не менее, как работала наша ТЭЦ шестьдесят лет, так и ещё столько же отработает. Пойми. От нас здесь мало что зависит. Всем тут управляет огненная стихия. Короче, обожди меня в раздевалке. Я скоро вернусь.

Уже через мгновение Сидоров скрылся за массивной дверью. На какое-то время, Шаталов остался в полном одиночестве. Из последних слов начальника ночной смены о некой «огненной стихии» управляющей станцией, майор так ничего и не понял. Он лишь продолжал и продолжал удивляться местной рабочей специфике.

«Обалдеть!.. Как же можно доверить столь сложный объект, таким безответственным людям? Знал бы Жителев, директор этой самой ТЭЦ, что на самом деле твориться в ночное время на подведомственном ему предприятии…»

Постепенно раздевалка начала заполняться работниками ночной смены. Теми самыми, которых майор был вынужден задержать сегодняшним утром. Спрятавшись за одной из открытых дверок сидоровского шкафчика, Сергей постарался оставаться для прибывших на смену котельщиков, незамеченным. Сейчас ему было неловко встретиться даже взглядом с теми, которые по его же милости, ныне приступали к своей работе не в полной мере отдохнувшими.

Однако работягам было сейчас вовсе не до майора. Они молча переодевались и лишь изредка, о чём-то меж собой переговариваясь. При этом Шаталов, как будто бы слышал перезвон стеклянной посуды и некий отдалённый хруст, характерный для откусывания и пережёвывания каких-то твёрдых овощей или плотных фруктов. У Сергея даже возникло ощущение, что мужики, собравшиеся нынче в раздевалке, перед заступлением на вахту употребляли спиртное.

Слегка выглянув из-за дверцы шкафчика, он убедился в том, что подозрения его вовсе не беспочвенны. Рабочие действительно глушили полными стаканами водку и смачно закусывали тот выпитый алкоголь солёными огурцами…

Подспудно по спине Шаталова вдруг пробежал лёгкий холодок страха.

«Мать честная!.. Да, как же они работать-то будут?.. Здесь и оставаться-то теперь, становиться более чем не безопасно… Не дай-то Бог, не уследят они за каким-нибудь агрегатом и вся эта махина, так жутко гудящая за стеной раздевалки, вдруг рванёт разом всем своим многотонным зарядом…»