– Да, и правильно они делают… – Шаталов поспешил высказаться и по данному поводу. – …Я о том, что негоже переводить бумагу на всякого рода алкашей и тунеядцев. Подобная практика нынче встречается сплошь и рядом. Тут ты, Кучеренко, вряд ли кого-то сумел удивить… – с некоторым раздражением подытожил майор. – …Ты сам-то подумай. Какой контингент устраивается на перечисленные тобой специальности? Ведь это, даже не профессии, а шабашка какая-то. На ТЭЦ сегодня можешь не ездить. Присоединишься к Демченко. Опросишь сторожей дачных участков и всех тех, кто проводит зиму в том дачном посёлке.

Тут в дверь постучали, и в кабинет вошёл Кирилов. Тот самый криминалист, который и начинал вчерашние раскопки на золоотвале.

– Георгич, ты извини за вторжение, но у меня чрезвычайно важная информация.

– Присаживайся и излагай. – Шаталов указал на свободный стул.

– В общем, тут вот какое дело… – неуверенно начал Кирилов. – …Вся работа на золоотвале ещё вчера была закончена. Найденные останки увезли в областной морг и лабораторию. Место захоронения сфотографировали и задокументировали. При этом никто, как-то и не подумал оставить на том пустыре элементарную охрану.

И как результат, уже сегодня, около семи часов утра на пост дежурного поступило сообщение о том, что вблизи трубы обнаружены новые фрагменты обгоревшей «расчленёнки». Будто бы кто-то специально подбросил нам эти свежие улики. Вот, дескать, я какой дерзкий!.. И это, Сергей, больше похоже на почерк некоего маньяка, нежели криминальной братвы. Ведь подобного рода извращенцы, как правило, ждут и отчасти знают о том, что рано или поздно их поймают. Потому и стараются они проявить себя «во всей красе», надеясь откосить от расстрельной статьи по причине своей невменяемости. Дескать, чем больше трупов, тем выше шанс избежать наказания.

– Слушай… – Шаталов вдруг прервал несколько подзатянувшийся монолог криминалиста. – …Ты не мог бы, по вчерашним останкам одежды и обуви определить к какому социальному слою принадлежали погибшие? Сразу скажу, что если это будут некие отбросы общества… Ну, там бродяги, попрошайки, нищие. То ты меня, скажем так: не очень-то и огорчишь.

– Георгич, я готов обрадовать тебя прямо сейчас. Вещи, которые были на погибших в момент наступления смерти, вовсе не дорогие. Точнее, они изрядно поношены и старомодны… – пока Валерий говорил, Шаталов мысленно потирал руки в предвкушении своего вечернего отчёта. – …Да ты сам взгляни хотя бы на эти, последние снимки с места преступления. Имею в виду, уже утренние… – при этом криминалист передал майору пачку свежеотпечатанных фотографий. – …Ты только представь, погибший ходил при жизни в кедах. Такую обувку, пожалуй, ещё при Советской власти, лет пятнадцать тому назад носили физкультурники. Да и вовсе не по нынешнему, морозному сезону будет данная обувь.

Заслышав слово «кеды», Сергея будто кипятком ошпарило.

– Это и есть сегодняшние «находки»? – ткнув в лежащие перед ним снимки, поинтересовался майор.

– Они самые… – подтвердил Валерий. – …Нога и две руки, принадлежащие одному и тому же человеку. И как всегда, без головы. Там на золоотвале, уже полно ФСБшников и прокурорских.

Вглядевшись в фотографии, Шаталов непроизвольно припомнил своего вчерашнего собеседника, того самого Колю Волкова. И похоже, на снимках были те же самые кеды, на которые Сергей и обратил вчера своё внимание.

Мгновенно глянув на часы, майор подскочил со стула.

– Ребята, «по коням»! Сейчас четверть десятого и нам во чтобы-то ни стало, необходимо успеть перехватить ночную смену котельного цеха. Пока сдадутся, пока сходят в душ, переоденутся, пока передохнут. Авось, успеем мы взять их тёпленькими.

Дело в том, что каких-то семь-восемь часов назад, я беседовал с парнишкой, обутым в те же самые кеды… – дальнейшие распоряжения сыпались из Шаталова уже на ходу. Каждая выигранная у времени минута была нынче на вес золота. – …Кучеренко… По прибытию, возьмёшь на себя уже знакомый тебе отдел кадров. Опечатай там все кабинеты. Не дай им уничтожить ни одной бумажки. Демченко. Будь рядом с капитаном. Поднимешь в «кадрах» личное дело начальника смены, некоего Александра Сидорова. Пробей его по нашей «базе» на наличие судимостей. По возможности постарайся узнать его домашний адрес на момент трудоустройства на ТЭЦ. После чего установи, не проживал ли с ним на одной и той же улице или где-то рядом, некто Артём Скороходов. Если да, то выясни причину и год его смерти. На всё, про всё у тебя не более пары часов. Остальным перекрыть входы и выходы с территории данного предприятия. Ни одна сволота не должна улизнуть без вашего на то ведома.

Действуем быстро и слаженно. И не дай-то Бог нам нынче облажаться. Считайте, что сейчас я рискую, как своей должностью, так и своим званием.

Распоряжение по поводу Скороходова и судимости Сидорова, Шаталов отдал, можно сказать неосознанно и скорее интуитивно. В нём уже проснулся инстинкт охотника, потому и решения принимались им автоматически, на уровне профессионального чутья и именно той частью мозга, которая и отвечала за его подсознание, которая хранила память о безграничных возможностях человека. Именно из этой части мозга и приходят к человеку неосознанные пророческие сновидения и бессознательные образы, предвестники значимых событий.

Кажись, успели в самый раз. В половине десятого опергруппа уже выгрузилась у ворот станционной проходной. Благо ехать им пришлось не более пяти минут. Охранники предприятия, обескураженные столь внушительным милицейским десантом, немедленно сообщили, что в течение ближайших полутора часов территорию подведомственного им объекта так никто и не покидал.

Ночную вахту Сергей перехватил уже на выходе из «котельного». Не мешкая, он завернул рабочих обратно в цех. После чего обеспечил задержанных надлежащей охраной, дабы те не смогли предварительно сговориться.

Теперь, можно было и приступать непосредственно к опросу. Как и накануне, Шаталов намеревался вызвать каждого из рабочей смены в свой кабинет. В тот самый, в котором по-прежнему находились, оставленные им со вчерашнего вечера стол и пара стульев. Впрочем, на сей раз простой беседой майор предпочёл не ограничиться. Он решил провести допрос по полной форме, с использованием давно отработанных профессиональных тонкостей и хитростей.

Одновременно с начавшимся допросом, в цех были отправлены криминалисты, в надежде найти там хоть что-то, пусть и косвенно относящееся к данному уголовному делу.

Безусловно, майор отдавал отчёт в том, что идёт он ва-банк, что ставит он сейчас на карту всё: и свою должность, и свою службу, и свою честь. Ведь абсолютно все силы отдела были нынче брошены сюда, на этот самый объект. И если к вечеру он не получит более и менее положительного результата, то мягко говоря: его просто-напросто не поймут. Его опала или того хуже, его увольнение из органов будут в этом случае просто неотвратимы. И, тем не менее, Шаталов предпочёл не распыляться на отработку каких-то страховочных вариантов. Что-то внутри неотвратимо подсказывало ему, что движется он в правильном направлении и именно здесь необходимо искать ему разгадку столь дерзкого и кровожадного преступления.

Шаталов начал допрос с низшего звена котельной иерархии: с расшлаковщиков и слесарей вахты. В то время как начальник смены и дежурный инженер цеха были оставлены Сергеем «на закуску».

Первым допрашиваемым нынче стал машинист-обходчик Шурупов.

– Ну, орёл? Рассказывай, как смену отстоял? Каковой она была в целом?

– Смена, как смена. Ничего необычного. Запустили седьмой котёл. В третьем, во время расшлаковки зависла «глыба». Пришлось нам с ней изрядно повозиться. Пока разбили, пока дробилку провернули. Да, собственно, всё как всегда – обычная смена.

– А напарник твой, Волков Николай?.. – провокационно поинтересовался майор. – …Когда он домой ушёл? Чего-то не заметил я его среди остальных рабочих.

– Какой такой Волков?.. – с нескрываемым удивлением переспросил Шурупов. – …Впервые о таком слышу. Вы наверняка что-то путаете, гражданин следователь. Ведь я всю ночь работал на пару с Печёнкиным.