Уборщица попыталась поднять Лену с пола, но не смогла: ноги нарушительницы бабушкиного спокойствия разъехались, и она снова бессильно хлюпнулась на пол, громко всхлипнув при приземлении.
- А я щас охрану, и всё, в милицию заберут! Наркоманка, - бабуля почесала прочь, шурша тряпичными чешками по влажному полу.
Надо бы подняться, уйти, пока злые дяди не навешали для ускорения, но сил не было совсем. Лена ощущала, что её обманули, предали: Кирюша сделал это специально, втёрся к ней в доверие, чтобы побольнее задеть. Всё те её слова, та игра в стерву... нужно было ему нормально объяснить, что будущего у них нет никакого, что он ещё юн, и кого-то обязательно встретит... и...
- Чего расселась, дурёха? - проговорил нежно Кирюша над самым ухом, аккуратно поднял на ноги, закинув руку девушки себе на плечо. Не как в мелодрамах, на руки не подхватил, но и в этом жесте, в крепкой руке, поддержавшей бессильную Лену за талию, были забота и нежность.
- Отомстил? - всхлипнула Лена. - Посмеялся? Доволен?..
- Пойдём, поговорим в машине, - негромко проговорил мальчишка.
Лена висла на нём совсем безвольно, едва перебирая ватными ногами. Одна туфля куда-то исчезла - девушка осознала это только коснувшись голой пяткой нагретой солнцем решётки водостока. Накатившая снова жалость к себе заставила очередной приступ рыданий засвербить в носу заблудившимся насекомым. Куда он её тащит? Недостаточно отомстил за единственную совместную ночь?..
Открыл дверь машины, аккуратно он опустил свою хлюпающую носом ношу на переднее сиденье. Подержаная легковушка вместо привычных корейских внедорожников только подчеркнула разницу между мальчишкой и остальными ухажёрами. На задворках сознания мелькнула мысль:
"У него есть машина? А это законно?"
Кирюша пристегнул ремень безопасности, мешая безвольно хнычущей девушке сползти под бардачок, и через несколько секунд уже сидел рядом, на месте водителя. Истерика отступала: Лена внимательно следила за мальчишкой, который, кажется, что-то искал. Перегнувшись назад, к заднему сиденью, он зашуршал каким-то пакетом, сдавленно ойкнул, завозился...
"Оружие ищет. Убьёт меня... и дело с концом", - решила девушка. Сердце билось уже лениво, истерика уступила место обречённой апатии.
Мальчишка тем временем опустил пятую точку на кресло и протянул Лене...
Кактус. Небольшой, круглый, в аккуратном глиняном горшочке, перевязанном розовым бантом. Лена удивлённо и недоверчиво поглядела на Кирюшу, бровь вопросительно изогнулась. Мальчишка улыбался во все зубы и терпеливо ждал загрузки Лениной реплики, которая крутилась на языке, но прозвучать смогла только через пару минут немой сцены.
- Это что? - хрипло спросила девушка.
- Кактус, - пожал плечами Кирюша.
- Я вижу, - она старательно взяла себя в руки, напустив во взгляд холода. - Зачем ты его притащил?
- Почему я не могу подарить цветы понравившейся девушке? - вопросом ответил мальчишка, смыкая обмякшие Ленкины пальцы на глиняной прохладе горшочка.
- Ты ещё маленький, чтобы ко взрослым тёткам... - наставительно начала девушка, но замолчала, прерванная звонким смехом мальчишки.
- Ты ещё маленькая, чтобы называться взрослой тёткой, - он протянул девушке тоненькую книжицу. - Вот паспорт, как и обещал. Окунев Кирилл Михалыч, восемнадцать лет.
В горле пересохло.
"Восемнадцать? Это же... почти ребёнок! Что же это... за что мне всё это?!"
Она смотрела на него и чувствовала, что начинает таять. Теперь, когда выяснилось, что мальчишка не только божественно красив, но и собеседником умеет быть отличным, отказать ему будет практически невозможно. Дабы придать себе уверенности, Лена вспомнила симпатичного Миху, который - совершенно неожиданно - приходится этому ребёнку отцом. Миха, которого Лена воспринимала, как равного, был отцом мальчишки, который ей нравится.
Самоубеждение работало слабо. Снова подступили слёзы, предвещая новый виток истерики.
- Зачем я тебе нужна? - выдавила из себя Лена, ощущая, что нечто очень хрупкое внутри сейчас разлетается на крохотные осколки. То ли самомнение, то ли багаж убеждений... то ли совесть.
Мальчишка пожал плечами.
- В причинах не шарю, - заявил он. - Нужна - и всё. И теперь знаю, что ты чувствуешь то же.
Отпираться бесполезно - Лена выдала себя с головой дурацкой попыткой побега, она поняла это невероятно ясно. Крепче сжав кактус, девушка едва слышно произнесла:
- И что мы теперь будем делать?
- Для начала тебе нужно переодеться, - мягко усмехнулся Кирюша. - А потом можно съесть что-нибудь очень вредное... и выбрать Серёгиной жене подарок. Кстати, совершенно вылетело из головы, как её зовут?..
- Нет, - Лена отрицательно качнула головой. - Не сейчас, вообще. Что мы будем делать... друг с другом? Ты же... ты же ещё...
Очевидно, устав слушать женское слёзное лепетание, Кирюша смело - даже слишком смело - поцеловал её, нагло, но легко коснувшись губ. Без грязи, без пошлости, будто целовал не взрослую тётю, а свою стеснительную ровесницу.
Остатки самообладания отступили окончательно, логичные доводы, сонмом голосившие в сознании, утихли и пропали.
"Будь, что будет."
- Кажется, я люблю тебя, - негромко произнёс мальчишка.
"Я тебя тоже, кажется," - подумала Лена. Но промолчала, робко улыбнувшись.
---
Дима рванул за жёлтой "Волгой", стараясь держаться на расстоянии. Ушла? Бросила? Стерва! Да где бы она была, если бы он, Дима, не взял её под своё крыло! В груди клокотало, обжигая ненавистью, кажется, саму душу. Взгляд прожигал маячащую вдалеке жёлтую задницу порождения "ГАЗ"а, пальцы сжались на руле.
