Но сегодня в коридорах достаточно тихо, уже почти восемь часов вечера, Паха вот-вот должен появиться, а я сижу, закрыв глаза, и думаю, что мне дальше делать с моей вконец запутавшейся жизнью.

— Привет, — раздаётся надо мной тихий голос.

Я открываю глаза, передо мной стоит тот самый парень, с которым Илья обжимается уже на протяжении нескольких дней. Он стоит так близко, что я, наконец, могу хорошо рассмотреть его. Симпатичный, улыбчивый, с двумя проколами в нижней, капризно оттянутой губе, и вставленными в неё двумя колечками. Я смотрю на него, пытаясь понять, что ему надо, а он присаживается рядом и наклоняется ко мне так близко, что я чувствую его запах, что-то очень сладкое, почти приторное.

Он улыбается и облизывает губы, проходясь языком по одному из колечек:

— Не хочешь пригласить меня куда-нибудь? Например, к себе в гости?

Ну нихрена себе! Вечер перестаёт быть томным. Мне становится настолько смешно, что я не могу удержаться от смеха. Парень хмурится и почти обиженно смотрит на меня:

— Что смешного?

— Тебя Фролов ко мне подослал? Зачем?

Он пожимает плечами и пытается сохранить лицо:

— С чего бы ему меня к тебе подсылать. Может, я сам…

— С хуя ли? — скептически интересуюсь я.

— Ну, ты классный, такой весь…

Я не даю ему договорить:

— Огрести не боишься?

— Но Илай сказал…

— Ах, всё-таки сказал… — ухмыляюсь я. — Так что ты хочешь мне предложить?

Вместо ответа он придвигается ещё ближе вместе со своими колечками в губе — надо сказать, почему-то волнующее зрелище… я протягиваю руку и трогаю их, он приоткрывает губы, снова облизывает их, задевая мои пальцы. Мелькает мысль, а почему бы и нет, раз с Фроловым всё равно полный пролёт. Но тут же какая-то волна отвращения поднимается во мне к этому парню, но я всё же смотрю на его приближающееся ко мне лицо — мне интересно, до какой ступени он готов дойти сейчас.

— Отбой, — резкий голос заставляет нас вздрогнуть. Мы одновременно поворачиваем головы — невдалеке стоит Илья, красивый, надменный ангел, такой охеренно прекрасный, что сдавливает горло. Он смотрит на своего приближённого и сквозь зубы приказывает: — Съебись.

Тот быстро ретируется, а Илья подходит ко мне:

— Меня, говоришь, хочешь? Или тебе без разницы кого?

Я поднимаюсь со своего места:

— Чтобы это выяснить, тебе надо было досмотреть этот акт пьесы до конца. Что же ты так нетерпеливо оборвал шоу на самом интересном месте?

— Не хотелось никого бить, — нехотя цедит он.

Я удивлённо приподнимаю брови:

— Надо же. А кого именно тебе не хотелось бить? Своего подосланного дружка? Зачем весь этот фарс, Илья?

Тот усмехается и вызывающе смотрит на меня:

— А мне так захотелось.

Ему так захотелось. Что ж тут непонятно, всё понятно. А вот мне сейчас хочется вдавить его в стену, чтобы он хоть на минуту стал человеком, а не вот этой сволочью, которую все знают. А мне в принципе, уже и похрен, я толкаю его к стене, прижимаю так крепко, что не вырваться, блокирую с двух сторон руками. Он тяжело дышит напротив меня, губы так рядом, я смотрю в его глаза, меня тянет к нему так, что сил сопротивляться этому нет.

— Илья…

— Ну же, — шепчет он.

— Ну нихуя себе, — громкий голос Мальцева заставляет нас отшатнуться друг от друга, и пока я привожу в порядок дыхание и гневно смотрю на Пашку, Фролов подныривает под мою руку и сбегает так быстро, будто за ним гонится стая бешеных псов.

========== Часть 19 ==========

— Ты какого хрена вылез вообще? — я готов прибить Мальцева прямо тут, не заморачиваясь на детали.

— Да я от неожиданности, — оправдывается тот, краснея и нервно почёсывая шею— Я выхожу такой, а тут вы, сосётесь…

— Никто не сосался, — обрываю его я. — Благодаря тебе, кстати.

Пашка вздыхает, смущённо переступает с ноги на ногу и говорит:

— Мне надо тут по делам смотаться. Халтурка образовалась. Ты со мной?

Я отрицательно качаю головой:

— Нет уж, я до дома погнал. Что-то у меня настроение не особо для прогулок. Потом созвонимся.

Паха кивает:

— Лады. Созвонимся. Ты прости, что я так влез некстати.

— Да ладно, что уж теперь, всё равно бы фигня какая-нибудь вышла. Не заморачивайся.

Я еду домой, но по дороге резко передумываю, сидеть сейчас дома и предаваться охуенным размышлениям — нет, вот чего мне сейчас не хочется, так этого.

Поэтому я звоню Вике:

— Привет. Ты где?

— «Чердак» знаешь? — Вика говорит громко, слышна музыка и чьи-то весёлые голоса.

— Знаю.

— Подъезжай, если хочешь. Мы тут с девчонками.

Отличная идея, кстати. В «Чердаке» неплохая атмосфера, можно посидеть и расслабиться. Подъезжаю туда минут через тридцать — девчонки уже навеселе, заказываю себе вискарь, чтобы быстрее догнаться до их кондиции. Вика хохочет, лезет ко мне обниматься — я совсем не против, всё-таки отличная девчонка, жаль, что у нас с ней так ничего и не вышло.

Чёртов Фролов, так некстати влез в мою жизнь.

В голове уже шумит, а вечер перестает быть таким паршивым. Я уже начинаю подумывать о том, а не попробовать ли нам с Викой начать всё заново, ведь видно же, что у неё ко мне остался интерес, и она бы встретила такой поворот событий только с радостью.

Её подруги сидят тут же и подливают масла в огонь:

— Егор, вы с Викой такая красивая пара и так подходите друг другу.

Щёки Андреевой розовеют от выпитого вина, она улыбается и просит девчонок:

— А сфотографируйте нас, — и тут же обнимает меня за шею, прижимаясь своей щекой к моей.

Смотрит на получившуюся фотографию — мы и в самом деле хорошо смотримся вместе, а тут даже похожи на влюблённых.

— Отличная фотка, — с удовлетворением говорит Вика. — Я её сейчас в инсту кину. Ты не против? — она выжидающе смотрит на меня.

— Я не против, — улыбаюсь я. — Хоть по всем каналам покажи.

Вечер катится дальше, готовясь плавно перекатиться в ночь, а я уже планирую предложить Андреевой продолжить общение в более спокойном месте. Судя по её румянцу на щеках и взглядах, которые она на меня время от времени бросает, она думает о том же самом.

Я уже почти себя убеждаю, что это и в самом деле была блажь, мало ли что бывает с людьми, вот и мне взбрендило что-то несусветное и потянуло на «голубую любовь». А по факту я об этой «голубой любви» знаю столько же, сколько первоклассник об ядерной физике.

— Егор, — расстроенная Вика протягивает мне свой телефон, — опять.

Я беру её мобильник и читаю входящее сообщение:

«Хорошо проводишь время, шалава? Фоточки выкладываешь с чужими парнями? Смотри, не пожалей!».

Да что же это такое. Бешенство медленно закипает в моей груди. Я поднимаюсь с места:

— Я отъеду ненадолго.

Вика обеспокоенно смотрит на меня:

— Всё в порядке?

— Будет в порядке, когда я вернусь. Тебе больше никто писать не будет, — убеждённо говорю я, вызываю такси и еду к дому Фролова.

В этот раз мне незамеченным пройти не удаётся, у входа меня тормозит охранник. Я, уверенный, что Илья по-любому ждёт моей реакции на его выходку, говорю охраннику кто я и в какую квартиру направляюсь. Тот звонит, спрашивает, а потом кивает мне, что я могу проходить. Ещё бы, даже не сомневался.

Илья открывает мне с дверь, а я с порога начинаю гневно выговаривать:

— Какого хрена ты до Вики доёбы…

— Проходи, — не дослушав меня, хмыкает он и идёт в сторону спальни. Я тащусь за ним, тут же растеряв весь свой воинственный вид.

— Выпить хочешь? — спрашивает он, не оборачиваясь.

Я молчу, а он продолжает:

— А я тут забухать решил, да думаю, без компании скучно. Полистал ленту в инсте… оп-па, а вот и компания.

Он садится на кровать, я стою напротив него, Илья откидывается на покрывало и, закусив губу, говорит:

— Жизнь — такое дерьмо, знаешь?

— Знаю, — киваю я и сажусь рядом с ним.

На Фролове длинный чёрный халат, тоже вроде шёлковый, в каких-то золотых птицах, он сгибает ногу в колене, полы халата расходятся, обнажая кожу почти до самого бедра. Я вспоминаю, что в прошлый раз под кимоно у него не было белья, да и сейчас не похоже на то, чтобы оно было — громко сглатываю и с шумом выдыхаю.