О, дьявол.
Ему не повезло, вся рука оказалась полностью нерабочей.
К счастью, никто на него не смотрел. Кеншин медленно подобрал ноги, зафиксировав взгляд на цели. Ближе всех к нему стоял бородатый юноша. Он стоял спиной к нему и о чем-то спрашивал Ито-сана… не обращая внимания на жестокость Такахаши. Добряк Акио стоял в стороне и грыз костяшки пальцев, полностью захваченный спектаклем. Последний подбадривал Такахаши…
Я убью их всех.
Ярость вспыхнула внутри него, Кеншин бросился вперед, схватил меч бородатого юноши единственной рабочей рукой и обнажил его. У него не было времени на раздумья, и он перешел на рефлексы. Большой парень, самый опасный, Такахаши, был повержен первым – Кеншин перерезал ему горло до позвоночника. Бородатый юноша замер в шоке, его поза была открытой и беззащитной, и Кеншин вскрыл его от правого бедра к левому плечу. Жестокий и слабый удар, у него не было сил, чтобы разрубить его на части и гарантировать быструю смерть, но кровотечение быстро прикончит его.
Молчаливый, тот, кто подбадривал Такахаши, довольно быстро оправился от удивления и успел вытащить свой меч. Он закричал в гневе и напал на Кеншина из чистого отчаяния. Кеншин слабо отразил удар, его правая рука дрожала от напряжения, вызванного тяжестью чужой катаны. Но он сумел направить его в сторону, а затем скользнул парню за спину и нанес удар в спину. Новобранец упал на колени и попытался схватить лезвие, на которое был нанизан, как на вертел, но его рукам не хватило сил, чтобы удержать клинок, когда Кеншин поставил ногу ему на спину и вытащил меч.
А потом остался только один.
Интеллигентная серая мышь, отчаянно выдернутый из своего окружения добряк Акио дрожал от испуга, держа меч в идеальной оборонительной позиции. Это было понятно – Акио много лет тренировался в кендзюцу, оттачивая свое мастерство, чтобы быть готовым постоять за себя.
Однако, несмотря на факты, лежащие на поверхности – то, что Кеншин вот-вот рухнет от ран и истощения, а самурай Мимаваригуми гораздо свежее… у Кеншина даже на мгновение не возникло сомнений, что он сможет убить этого человека. Все было в глазах. Несмотря на отточенный стиль меча, добряк Акио не был убийцей. Кеншин сомневался, что этот Акио сможет когда-нибудь кому-нибудь навредить.
Рука Кеншина тряслась, когда он с готовностью поднял чужой меч. Он был длинным и неудобным в обращении, слишком тяжелый, чтобы использовать его одной рукой. И дьявол подери, он так устал. Кеншин сузил глаза и прошептал:
– Пожалуйста, уходите.
Глаза добряка Акио распахнулись от этих слов… а потом у него что-то словно сломалось. Новобранец Мимаваригуми бросил меч и сделал шаг назад, потом еще один, повернулся и убежал.
Кеншин закрыл глаза и вздохнул, совершенно истощенный.
Он подошел к Ито-сану, перерезал веревку, связывающую его руки, и встал на колени рядом с ним. Ито-сан был еще в сознании. Его лицо было в беспорядке. Синяки набухли и потемнели, правый глаз уже заплыл, на губах выступила кровь, и он слабо кашлял. Принимая во внимание удары в корпус, наверняка у старика также было внутреннее кровотечение и, скорее всего, сотрясение мозга.
– Ито-сан, пожалуйста, очнитесь, – мягко сказал Кеншин. Он осторожно похлопал старика по щеке, стараясь привести его в сознание. – Пожалуйста, мы должны идти.
Старик мучительно медленно открыл глаза.
– Ох… Химура-кун… все уже закончилось?
– Да, – подтвердил Кеншин, оглядев поляну. Трое мертвых самурая и… да, мечи, которые новобранцы отобрали у них. – Погодите секунду.
Кеншин неловко подтянул к себе их мечи бесполезной сейчас левой рукой и стал думать, как все это унести. Судя по положению солнца, прошла уже половина утра – слишком поздно для него передвигаться без маскировки. Хуже того, последний из Мимаваригуми может вернуться в любой момент. Им на самом деле нужно идти.
Но как им добраться до ближайшего безопасного места по улицам?
Может, стоит спрятаться в лесу до ночи, а потом под покровом темноты проскользнуть обратно в город? Но Ито-сан не слишком хорошо выглядит. Им нужно попасть к врачу. И если быть честным с самим собой, Кеншину было не до разбивки лагеря. Его левая рука опухла, кровь сочилась там, где веревка сорвала кожу, у него было сломано по крайней мере одно ребро, ушибов было не сосчитать, не говоря уже обо всем остальном…
Но если он появится в городе в таком виде, каждый, у кого есть глаза, поймет, кто он такой.
Кеншин вздохнул.
Да пошло все к черту!
Не позволяя себе сомневаться, Кеншин развязал пояс хакама и вышел из них, положил на широкие штаны мечи и завернул ткань вокруг них, придав вид импровизированного свертка для путешествий. Потом распустил волосы из высокого хвоста, расчесал их пальцами, так что большая часть прядей спереди упала на лицо, скрывая шрам, а остальные рассыпались по плечам и спине. Он поправил кимоно, разгладив складки так хорошо, как только мог, подтянул пояс выше, намного выше, чем обычно, завязывая его несколько неловким узлом спереди, сотворив что-то вроде того, что делают дешевые юдзё, чтобы легко продать свою доступность.
Завершив приготовления, он привязал мечи за спину и поставил Ито-сана на ноги, перекидывая его левую руку через плечо, и, прихрамывая, двинулся вперед. Это было медленное движение. Каждый шаг отдавался болью, но с небольшой помощью старик мог идти, и эта затея сработает. Должна сработать. У них не было выбора.
– Химура-кун… могу я узнать, что ты задумал? – прохрипел Ито-сан.
– Нет, – хмыкнул Кеншин и продолжил путь, абсолютно отказываясь краснеть, потому что прямо сейчас его женственная юная внешность могла спасти им жизнь. В конце концов, если люди будут считать, что он не более чем продажный мальчик из Шимабары, они не станут задавать вопросы, и если повезет, все будет выглядеть так, будто он просто помогает своему побитому покровителю добраться до дома.
Ито-сан громко захохотал, а потом застонал.
– О, боги… даже смеяться больно.
Комментарий к Глава 34. Беда приходит внезапно
Чудный арт: https://vk.com/photo-128853700_456239079
========== Глава 35. Неудержимые ==========
В этой главе, только вдумайтесь, 26 (двадцать шесть!) страниц. Наслаждайтесь))
Чем меньше говорили об этом эпизоде с Мимаваригуми, тем лучше, но впоследствии даже Кеншин был вынужден признать, что в утверждении, что хитокири Баттосай спустил штаны ради Ито-сана, была доля истины. Следующие несколько недель люди шутили на эту тему беспрестанно, но, к счастью, эти разговоры не пошли дальше. В некотором смысле, это была их частная шутка, и ничья больше. К тому же, хотя никто ничего не говорил, все знали, что дерзкое возвращение во время утренней уличной суеты спасло старику жизнь.
Но не карьеру.
Удары Такахаши сломали несколько ребер Ито-сану, и весь его торс был покрыт синяками. Хуже того, опасения Кеншина подтвердились, и у старика возникло внутреннее кровотечение. Врач придерживался мнения, что Ито-сан выжил благодаря невероятной удаче, и любые нагрузки или волнения могут угрожать его жизни. Поэтому никто не удивился, когда Кацура-сан отправил Ито-сана обратно в Чоушуу, управлять делами клана в провинции.
Однако Кеншин не мог не испытывать по этому поводу чувства вины. Не только из-за того, что дружил со стариком, но и потому, что по-настоящему любил его. Ито-сан был начальником такого рода, который не только требовал результатов, но и тем, с которым люди могли говорить спокойно.
Этот эпизод терзал Кеншина в течение многих недель, и постоянные лекции Ито-сана о его расточительном обращении с ки наконец достигли цели. Если бы он не был таким гордым, таким преданным своей морали, то послушал бы советы Ито-сана. Он был бы более осторожным, более эффективным, и их не захватили бы в плен, в конце концов.
Да, все это случилось по его вине. Он напортачил… и они оба чуть не погибли.
Что же касается его собственного здоровья, что ж, его сломанные ребра туго забинтовали, и сейчас они достаточно быстро заживали. К сожалению, то же самое нельзя было сказать о его левой руке. Содранная веревками кожа мокла и легко повреждалась, сохранялся риск инфицирования. Его попытка поставить выдернутый сустав большого пальца вполне удалась, но врач все еще хотел это переделать, чтобы убедиться, что все заживет правильно. По всей видимости, этой уловкой Кеншин мог легко повредить свою руку, и если она не заживет правильно, сустав либо будет легко выскакивать, либо закостенеет. Поэтому Кеншину было строго-настрого запрещено брать что-либо левой рукой, тренироваться в кендзюцу или делать что-нибудь, что могло помешать его выздоровлению.
