– Поверьте, я никогда не причиню вреда вашей дочери, – более чем убедительно прозвучал голос, от которого у меня и сейчас мурашки по телу побежали, а сама я обомлела, – Я дам Сати защиту рода и полностью обеспечу, а взамен она будет моей. Дом в пригороде столицы уже куплен, вы можете поехать с ней, чтобы девочка ничего не боялась. Даю слово: вы ни в чем не будете нуждаться. Гарантом безопасности предлагаю сделать договор.

После слов о том, что мне никогда не причинят вреда, я поплыла. Еще бы, молодой симпатичный мужчина проявляет откровенную заинтересованность во мне, обычной провинциалке. В какой-то момент я даже представила себя в свадебном платье и с алой лентой в волосах. На долю секунды поверила в то, что совсем скоро нарожаю герцогу пять – нет, шесть – детишек, и мы будет жить долго и счастливо. Но после слов о договоре мои наивные детские мечты вмиг лопнули, как огромный мыльный пузырь.

Я обиженно засопела, представляя себя эдакой комнатной зверушкой, которая будет развлекать сильного мира сего. И ладно бы развлекать! Уж там бы я взяла быка за рога да придумала, как упрочить свое положение. Откровенно пугало другое: развлечения ожидались до первого активного проявления сил энканты. Или до первого визита Ларгуса, или любых других энкант. Как пить дать, обнаружили бы меня очень быстро. Словом, если с ролью содержанки еще худо-бедно можно было смириться, хоть мне и претила подобная мысль, то быть прибитой с легкой подачи случайных посетителей вовсе не хотелось. Я напоследок грустно шмыгнула носом, обреченно набросила капюшон на голову и медленно засеменила к полю, намереваясь самым трусливым способом сбежать через портальную дверь.

Любопытство съедало меня изнутри, требуя дослушать неоконченный разговор, симпатия к магу вовсю вопила в голове: «Он не такой! Он нас защитит! Ноги в руки – и бежим к магу с повинной!», а вот разум требовал ретироваться. Послушала последнего: в отличие от остальных он меня еще ни разу не подводил.

И вот я нерадостно поплелась через сад, напоследок грустно окинула взглядом конюшни, обогнула старую мельницу… И остановилась как вкопанная. Пони! На пути к заветному полю и портальной арке стоял самый настоящий белоснежный пони. Он потряхивал челкой и косил любопытным карим глазом, пожевывая травку и выжидая. Сложно он вовсе не милая лошадка, а как минимум цепной пес.

Мне такое богатство, разумеется, не было нужно. И вообще, я о другом просила Сатияру. Молила помочь мне отвлечь мага, к примеру, а она что? Подкинула пони. Не простую иллюзию, как показалось вчера, а коня!

Аккуратной дугой я попыталась обойти препятствие – само спокойствие, сама сдержанность.

– Куда?! – басом вопросило «препятствие» и фыркнуло.

Я аж подпрыгнула от неожиданности и удивленно вытаращилась на диво дивное, а потом зажмурилась. Медленно втянув носом воздух, сосчитала про себя до десяти и снова окинула взглядом никуда не исчезнувшего пони. Собралась с силами и сделала бочком еще один аккуратный шажок к полю, искренне надеясь, что говорящая лошадка – просто плод моего больного воображения. Не зря же я вчера получила от Ларгуса?

По всей видимости, «подарочек» был со мной категорически не согласен, исчезать не хотел, зато невинно хлопал длинными пушистыми ресницами. И совесть моя как назло активизировалась, тихонько ворочаясь внутри.

– Сутки стою – шагу ступить не могу, – грустно пробасил пони мне вслед. – Есть охота, хозяйка бросила. Хоть прямо сейчас ложись и помирай!

– Вообще-то тут полно травы, – буркнула я, на корню заталкивая собственную совесть куда подальше и подсматривая одним глазом, все еще отступая.

– Было, – почти деликатно, но бескомпромиссно, словно говоря очевидную истину, заметил конь. Вот только не вязалась деликатность с этим прокуренным хрипящим голосом. Стоит себе такой игрушечный, милый, белый и пушистый зверек, а как заговорит… Окинув взглядом «игрушечку», заметила, что трава действительно есть, но только там, куда не может дотянуться лошадиная морда, а на меня с укором смотрят глаза – грустные-грустные.

– И что мне прикажешь с тобой делать? – шепотом спросила я, указывая на пони руками.

– Взять с собой, кормить, любить, холить и лелеять, – просипел Баян и бросил еще более жалобный взгляд на меня.

На что я обреченно вздохнула: теоретически могла бы его тут бросить и уйти в закат – точнее, в портальную дверь. Но вот не влетит ли мне потом от богини? Как ни крути, а ведь я сама ее попросила о помощи, и пусть помощь пришла не в том виде, в каком я ее ожидала, все же Сатияра откликнулась.

– Как мне тебя с собой взять? Ты слишком тяжелый, я не подниму, – поколебавшись с минуту, резюмировала я.

На что пони посмотрел на меня, как на умалишенную, и открыл правду:

– Достаточно позвать или разрешить двигаться, – великодушно поведал зверь. – И я пойду, если, конечно, умею ходить.

– Что ж, двигайся на здоровье! А знаешь, что? – обрадовалась я улыбаясь во весь рот. – У меня для тебя отличная новость.

– В твоем рюкзаке портвейн? – недоверчиво, но с надеждой в голосе спросил Баян и сделал робкий шажок ко мне, преданно заглядывая в глаза и принюхиваясь. – Не знаю, что это, но я бы душу за него отдал.

– Да нет же, – отмахнулась я. – Это здесь при чем? Другая новость: мы с тобой поедем вместе.

– Ура, – как-то нерадостно отозвался Баян. – Хотя портвейну я был бы рад больше.

А я тем временем решила поторопиться: в любой момент за мной могли отправить погоню. Хотя, возможно, я слишком дорого ценила собственную жизнь. И, тем не менее, подошла к пони, ухватилась за его шикарную гриву и взобралась на блестящую белую спину лошадки, поясняя на ходу:

– Ты, как самый настоящий конь, повезешь меня. Вперед! – И с этими словами лягнула пятками круглые бока лошадки. Лягнула несильно, самую малость, на что Баян отчего-то вдруг взвыл, словно раненый, и поскакал со всех ног, стеная на ходу:

– Это возмутительно! Произвол! Я же маленький!

От страха я вцепилась в пушистые лошадиные уши, изо всех сил стараясь не свалиться с опасного малогабаритного транспорта.

– Баян, ты же конь! Конь – вот и вези! – взмолилась я, втихаря костеря Сатияру за малофункциональный подарок.

– Я создан для созидания, а не для езды! – ворчал пони.

– Вот я и созидаю! К арке беги, не туда, влево!

Путем нехитрых манипуляций с лошадиными ушами я с горем пополам привела Баяна к каменной арке в центре поля. После пяти кругов, нарезанных вокруг портала, пони, наконец, выдохся и остановился.

– Мое бедное слабое сердце не выдержит таких издевательств, – резюмировал он, пока я, кряхтя, слезала на землю. На что я погрозила ему пальцем:

– Не хочешь со мной – оставайся тут! Больно надо!

«Подарочек», очевидно, обиделся. Пони вдруг преобразился: приосанился, гордо откинул челку и проникновенным басом заключил:

– Если бы я мог, я бы еще вчера убежал в зеленые заливные луга к молодым кобылкам.

– Вот и придется тебе меня терпеть, – фыркнула я, совсем как он недавно. Нужно было поторапливаться, потому я прекратила злиться, взяла себя в руки и рассказала Баяну план дальнейших действий. – Порталом я пользоваться не умею, поэтому входим в арку одновременно, чтобы нас не разбросало по разным концам мира.

Старый лэр Карол категорически не переносил магию, если, конечно, ее продуктом нельзя было разгладить морщины или подлечить сердце. Неприязнь дошла до того, что стандартную портальную арку установили ровнехонько в центре поля за старой мельницей, а не в доме, как принято. Были в этом как преимущества, так и недостатки. Из последних – арка здорово потрепалась за годы проливных дождей и под палящими лучами дневного светила.

– Почему она такая маленькая? – спросил у меня Баян, когда я уже сидела у него на спине и прижималась к белоснежной гриве. – Мне страшно в нее заходить.

Прижималась я не от великой любви к странной лошадке, а для собственной безопасности: так мы оба занимали меньше места, и риск получить булыжником по голове был минимален.