— Ты не заметил ничего необычного, когда наблюдал за мной у Малфоя?

— Я бы сказал, что необычным было всё, — уклончиво ответил я, благоразумно заталкивая в самый дальний уголок памяти его слова и взгляд — теперь я точно был уверен — в мою сторону. — Лучше скажи, как ты понял, что я там?

— Не многие знают о наличии у тебя мантии-невидимки.

— Я мог одолжить ее кому угодно.

— Мисс Грейнджер благоразумно не стала бы приближаться настолько, чтобы я различил запах.

— Я что, пахну как-то особенно?

— Миндалем и горячим чаем, — ответил Снейп, чуть помедлив. — И никто другой не был бы настолько неуклюж. Так что необычного ты заметил? И чтобы версии не растянулись до бесконечности — подсказка: сейчас этого у меня нет.

— Браслет с синим камнем! — воскликнул я, догадавшись.

Снейп картинно поаплодировал.

— Мощный аппарационный артефакт. Один из пяти существующих. Ныне находится в полном распоряжении Нарциссы Малфой. Остальные четыре в ведении Отдела исполнения наказаний министерства и охраняются не хуже, чем все другие артефакты. Предназначен для преодоления чар Нурменгада в момент заключения и освобождения узников, или для посещений инспекторов. — Снейп словно читал занудный справочник. — Созданы лично Гриндевальдом, отказавшимся увеличить их число. Иначе проникнуть в тюрьму или выйти из нее невозможно. Но у тебя как-то получилось, поздравляю, — обескураженно развел руками он.

— Я почувствовал там магию, во дворе, и… — я рассказал ему обо всем, что произошло. — А что такое Чары Химеры? — поинтересовался я в конце рассказа.

— Интересная и небесполезная разновидность чар, изобретенная Гриндевальдом. И неисследованная к тому же. Старый параноик славился тем, что не вел записей, но есть немало свидетельств их применения лично им. Чары Химеры создают иллюзию, основанную на личных переживаниях и впечатлениях попавших под них. Не всегда, кстати, неприятную, — поспешил добавить Снейп, увидев, как меня передернуло. Я отчего-то вспомнил, как изрыгал слова и образы медальон Слизерина, наш первый хоркрукс.

— Там, где ты увидел ледяную пустыню и холодные камни, другой нашел бы райский сад, полный птиц и женщин в экзотических нарядах.

— Но Нурменгард же находится на севере.

— Именно поэтому, — прищелкнул пальцами Снейп.

Я понял. Именно поэтому я чуть не околел в тюремном дворе.

— И что, никто… — неуверенно начал я.

— Никто, — отрезал Снейп. — Включая Дамблдора.

— Но…

— Понятия не имею, — пожал плечами Снейп в ответ на мой невысказанный вопрос.

— Я бы мог отправиться в Нурменгард еще разок, чтобы понять, действительно ли чары слушаются меня. Или мне просто опять повезло.

— Сейчас у нас есть дела поважнее, Гарри, — успокоил меня Снейп. — Позже мы разберемся с этим, без сомнения интересным, фактом.

— О да, ничего особенного, — проворчал я, — всего лишь очередная придурь Поттера.

— Ты остаешься здесь или предпочитаешь вернуться на Ноктюрн аллею? Если второе, то знай, нам завтра предстоит интересная встреча.

— Можно я останусь? — с замиранием сердца спросил я.

— Как хочешь, — пожал плечами он.

Я вскочил и с разбегу плюхнулся на привычный диван. Северус слегка поморщился.

— Доброй ночи, Гарри, — и он медленным жестом испепелил кучку посуды на столе и уничтожил пепел.

— Лень возиться, — неожиданно весело объяснил Северус и встал, направляясь к лестнице.

— Я ужасно скучал по тебе, — проговорил я тихо, оглядывая комнату в поисках чего-то, что можно трансфигурировать в постельное белье. — И где мой халат?

— Твой? — он замер на нижней ступеньке и резко повернулся. — Ты говоришь о моей вещи, которую испохабил до непотребного вида? Я сжег его.

— Жаль, — не удержал я печального вздоха. Мне действительно было жаль. — Он пах скошенной травой, нагретой солнцем. Ты так пахнешь. И это самый возбуждающий запах в мире.

— О, — ухмыльнувшись, сказал он, — я успел заметить насколько.

Кровь бросилась мне в лицо, и даже уши начали гореть от смущения. А он разглядывал меня с ехидной усмешкой, скрестив руки на груди и слегка покачиваясь с пятки на носок, словно ему не терпелось подняться в спальню.

— Послушай, Северус, — сказал я как можно спокойней, — я ведь давно не твой ученик. И ты прекрасно знаешь, что я, чёрт… я хочу тебя так, что иногда в глазах темнеет. Так почему бы просто не взять то, что предлагают так настойчиво?

— Может потому, что я не хочу? — хмыкнув, спросил он, не меняя позы.

— Неправда! — почти выкрикнул я. — Единственный, удивительный, давно хочу его. Это ты говорил мне. Обо мне. Ты смотрел на меня!

— Я говорил всего лишь о книге.

Я сдался и опустил глаза. Северус, спокойно развернувшись, удалился в спальню.

***

— Все не так как хотелось, да? — Том широко улыбался, глядя в небо. Мы лежали рядом на летнем лугу и вдали орала надоедливая птица.

— Всегда так бывает,— лениво ответил я, наблюдая за стрекозой, спланировавшей на травинку.

Том хохотнул и, перекатившись на живот, придвинулся поближе.

— Ничто не берется ниоткуда, — интимным шепотом сообщил мне он.

— Я знаю, Северус, я знаю! — закричал я, еще не открыв глаза.

Из кухни послышался звон металла. Должно быть, Снейп уронил один из своих любимых ножей.

— Если ты поставил целью довести меня до инфаркта, то прими поздравления. Почти удалось, — сказал он, появляясь на пороге.

Я вскочил, суетливо заворачиваясь в простыню.

— Да нет же, я понял, почему чары слушаются меня!

— Продолжай, — скользящий взгляд Северуса прошелся по моему телу, слегка задержавшись в паху. Ну да, утренняя эрекция. Можно подумать, что тебе никогда не было восемнадцать.

— Я видел, как погиб Гриндевальд. То есть не я, Волдеморт видел, он убил. Я смотрел его глазами и, возможно, часть магии Гриндевальда… особенно если он мог выбирать… или чувствовал мое присутствие…

— Возможно, — важно кивнул Снейп. — И возможно, в этом случае Волдеморт обладает не меньшими способностями к Чарам Химеры, чем ты.

— Обладал, — поправил его я. — Только не успел узнать об этом.

— В душ, завтракать и на выход! — рявкнул Снейп в лучших традициях моих школьных времен. — Свежая порция зелья на столе.

Бурча о профессорских замашках, неистребимых временем, я ринулся в душ, где тщательнейшим образом рассматривая себя в зеркале, применил бреющее заклятье. Кожу стянуло так, словно я опустил лицо в миску с лимонным соком. Но одобрительное хмыкание Северуса заставило забыть о неприятных ощущениях.

— Мы отправляемся в Лондон, — заявил он, отталкивая стул. — Живее. Ты — в мантии и, Мерлина ради, поклянись, что не проронишь ни слова. Или лучше превентивно наложить Силенцио?

Я отрицательно замотал головой и заметался по комнате в поисках теплой одежды. В итоге натянул единственную кофту и, сосредоточившись, вспомнил согревающее заклятье. Когда Снейп спустился из спальни, в длинном черном, наглухо застегнутом плаще, до боли напомнившем мне его привычную мантию, спина уже покрылась потом.

— Мантия где? — спросил он. Я подбросил в руке комок тонкой ткани. — Надевай прямо во дворе. Аппарируем вместе. Ни на шаг не отходить от меня и молчать, что бы ни услышал. Требования не слишком невыполнимы?

— Смотря что…

— Мерлин…

— Ну да, да, ладно. Быть рядом и молчать. Второе сложновато, но справлюсь.

— Надеюсь, — он быстрым шагом вышел во двор и обернулся, протягивая руку. — Ну что ты копаешься?

Я вовсе не копался. Просто сердце гулко и глубоко стукнуло, стоило лишь вспомнить об особенностях совместной аппарации. «Что ж, нужно радоваться хоть этому», — сказал я себе, накинул мантию и бросился к Снейпу, а после нерешительно вложил в свою ладонь его.