— Словно ты о мисс Грейнджер? — ехидно полюбопытствовал он.

— Мне показалось, иначе.

— Тебе показалось, — его голос резанул, словно край бумаги по пальцу. Неглубоко, но болезненно. — В любом случае, я не собираюсь оправдываться. Мы с леди Малфой имеем причины верить друг другу. К твоему сведению, она была единственной, кто пытался отговорить меня принимать метку. И если я о чем и жалею, то только о том, что у семнадцатилетних уши и разум расположены в другом месте.

— А почему ты называешь ее Нисса?

— Потому, что никто больше так ее не называет, — ответил он и, резко поднявшись, направился на кухню, завершая разговор.

И вновь у меня осталось вопросов больше, чем ответов. Как обычно после разговоров со Снейпом. А чему я удивляюсь?

__________________

*Ubi nil vales, ibi nil velis — Там, где ты ничего не можешь, там ты не должен ничего хотеть.

========== Глава 33 ==========

Я поплелся за ним на полусогнутых от слабости ногах, словно щенок на натянувшемся поводке за спешащим хозяином. Пробравшись в кухню, я скорчил самую извиняющуюся мину из всех, которые мог изобразить, и тихонечко, не открывая рта, примостился на дальнем из двух стульев. Снейп вскинул бровь, но тоже промолчал, сосредоточенно нарезая на узкой доске овощи для салата. Широкое лезвие ножа мерно постукивало, и было в этом звуке нечто настолько умиротворяющее, привычное, домашнее, словно я наблюдал эту картину тысячу раз. Как будто Снейп, готовящий мне завтрак, отрезая идеально ровные, одинаковой толщины куски мяса, сыра и свежайшего лукового хлеба — черт знает какая обыденность, ежедневно со мной приключающаяся. Три дня назад я без колебаний сдал бы в Мунго любого, кто рассказал бы мне подобное. Полтора года назад я заавадил бы сам себя от одной лишь мысли об этом. И это я говорил, что моя жизнь никак не меняется? К черту, к черту, к черту…

— Ждешь особого приглашения? — нарушил молчание Снейп, когда на столе возникли приборы и тарелки.

«Интересно, где он его берет?» — подумал я, потянувшись за ломтиком ароматного, с поджаристой корочкой, еще теплого хлеба.

Не пропустив моего безмолвного вопроса, Снейп легким кивком головы указал на отливающий серебром бок агрегата, примостившегося у плиты.

— Мы маги, — заметил он. — Но зачем же отказываться от достижений маггловского мира?

— Скажи еще, что у тебя компьютер и телевизор в спальне, — фыркнул я.

— Чего нет, того нет, — развел он руками. — Но ты же не думаешь, что я стираю одежду в корыте у берега реки?

Снейп с подвернутыми рукавами, остервенело трущий черную мантию о стиральную доску, стоя по колено в воде, и сдувающий с кончика носа мыльную пену, настолько живо предстал в моем воображении, что я не выдержал, прыснул и расхохотался. Он терпеливо выждал, пока я отсмеюсь, порылся в заднем кармане джинсов, выложил что-то на стол, и, накрыв ладонью, пододвинул ко мне.

— Кстати, о том, кто не видит дальше своего… кхм… ну ладно… Вовсе не обязательно было испепелять одежду, оставляя на чистом полу груду оплавленных кнопок и змеек. Стиральная машина у противоположной стены. Я решил, что тебе пригодится вот это.

Он поднял ладонь, и я увидел на столе пятидесятипенсовик с кольцом, забытый в кармане куртки.

— Теперь это портключ, — быстро сказал Снейп, когда я схватил монету. — Срабатывает после трех подряд прикосновений к профилю. Одно касание может быть случайностью, три последовательных — нет. При необходимости он перенесет тебя сюда. Во двор дома, — уточнил он. — Надеюсь, не понадобиться, но…

— Спасибо, — смущенно пробормотал я, опуская монету в карман. Это было равноценно получению ключей от дома и личного сейфа разом. — У нас опять намечаются неприятности?

— Одна перманентная. И, как обычно, она носит фамилию Поттер, — дернул уголком губ Снейп. Помолчал и добавил почти интимным шепотком, словно выдавая страшную тайну: — Я ужасно хочу курить. Давай переместимся на террасу.

Я кивнул и привязанный все той же невидимой ниточкой, поплелся за ним, дожевывая на ходу.

***

— Итак, моя рассеянная аудитория, — снова вернулся к шутливо-менторскому тону Снейп, — остались ли у тебя еще какие-то вопросы, кроме личных?

— Может, я просто посижу и послушаю то, что ты сочтешь нужным рассказать мне сам? А то опять сболтну чего лишнего, а ты опять обидишься, убежишь, и так мы точно не доберемся до сути.

Я сидел на деревянном полу, прислонившись спиной к перилам, и смотрел на него снизу вверх, закинув голову. Кресло на террасе Северуса было лишь одно.

Он с видимым наслаждением затянулся, выпустив две струйки дыма через нос, словно простуженная хвосторога, и заговорил:

— Леди Малфой была удивлена моему внезапному появлению.

— Еще бы, — встрял я. — Не она одна.

— Вида, однако, не подала и приняла меня приветливо. Сейчас у нее в жизни мало развлечений, с тех пор как Люциус….

— Нурменгард все же получше Азкабана.

— Нисса уверила, что он имеет там столько комфорта и свободы, сколько только можно купить за деньги.

— Могу себе представить, — фыркнул я.

— Скажи-ка, Гарри, ты бы добровольно отправился в тюрьму, в любую тюрьму, пусть даже самую комфортную, имея все возможности ее избежать?

— Ну ты же отправился, — опрометчивая фраза опять вылетела раньше, чем я успел подумать. — Что это, как не добровольное заточение? — уточнил я, обводя руками защитный купол.

Кажется, он обиделся, потому что очень уязвленно ответил:

— Не тебе судить, Поттер. В любом случае, если ты считаешь, что я настолько похож на Люциуса, то, может быть, нам не о чем больше говорить?

Я стушевался под гневным взглядом черных глаз, в них сейчас не было ни теплоты, ни спокойствия, к которым я почти привык за эти два дня. И извиняющимся тоном залепетал: — Я совсем не то… то есть.. ну не это… я другое хотел сказать.

— Повторю вопрос, — и голос его вновь был холоден и равнодушен. — Лично ты отправился бы в тюрьму, имея все возможности ее избежать?

— Ну, если так надо для дела, — пожал плечами я.

Снейп громко прищелкнул пальцами и направил на меня указующий жест:

— Вот! — воскликнул он и выпрямился в кресле. Глаза его вспыхнули, а недокуренная сигарета исчезла сама собой где-то на подлете к полу.

— Малфою что-то нужно в Нурменгарде, — проговорил я задумчиво.

— Твои мысли неповоротливы, как пара гриндилоу в брачном танце, — вздохнул Снейп. — Видимо, это все же наследственное.

Я пропустил мимо ушей очередную колкость и продолжил размышлять вслух:

— Гриндевальд добровольно провел там пятьдесят с лишком лет. В тюрьме им же самим и построенной, так?

— Я не был знаком с ним лично. Но имел несчастье знать общавшихся с ним, — заметил Снейп. — И уверен, что столь могущественный и амбициозный волшебник, даже после неудачной стычки с нашим мудрейшим и великодушнейшим далекоглядным добродетелем…

Глядя на губы Снейпа, я вспомнил иллюстрацию из учебника по зельям. «Цикута» — гласила подпись под изображением милых беленьких цветочков и перистых листьев. Лицо Снейпа сейчас с успехом могло заменить предупреждение огромными красными буквами: Смертельно ядовита!!!

— … не в шахматы там все пятьдесят лет играл, коротая время между подачей тюремной баланды и прогулками во дворе, — закончил он.

— Наверняка уж, — поддакнул я. — Вот только, когда я видел его… Ну, в смысле Волдеморт его убил, он был очень стар и болен.