Первой была, разумеется, остролистовая палочка. А третьим памятным сувениром — монета в пятьдесят пенни, присланная семейкой Дарсли на первое мое Рождество в Хогвартсе. Нам с Роном тогда показалось очень смешным превратить неровную монетку с профилем королевы в брелок, продырявив обычным маггловским гвоздем, найденным у Хагрида. Ключей от чего бы то ни было у меня сроду не водилось, и все эти годы пятидесятипенсовик кочевал по моим карманам, цепляясь металлическим кольцом то за подкладку, то за петлю, а то и вовсе за пуговицу, словно напоминая о том, что кроме магического, существует и другой мир, с которым я связан. Гарри Поттер — Мальчик-Без-Прошлого. Звучит не так уж плохо, честно говоря. И даже куда лучше, чем Мальчик-Не-Знающий-Что-Делать-В-Будущем. Дорого бы я дал, чтобы избавиться от воспоминаний с такой же легкостью, как избавляюсь от вещей.
Я тряхнул головой, отгоняя глупые мысли, завернулся в мантию и, подхватив книжку о приключениях находчивого американца в средневековой Англии, отправился в большую гостиную. Там умостился в дальнем углу под разлапистой рождественской елкой, намереваясь невидимым для прибывающих гостей дождаться вызова Гермионы.
***
Она вышла в большую гостиную ровно без пяти восемь в коротком наглухо застегнутом платьице. Из огненных, высоко собранных волос торчали две длинных мерцающих зеленым заколки, по виду и длине напоминающих палочки восточных колдуний. Нервно потоптавшись у камина, она наконец-то выбрала позу, натянула на лицо фальшивую вовсе-не-джиннину улыбку и принялась ждать гостей.
Я с любопытством наблюдал за «своей девушкой» со стороны. Что, к мерлиновой матери, со мной не так? Красавица, каких поискать. Кто бы ни были эти Пэнтс и Букс, и чем бы они ни занимались, заполучив стройную, большегрудую умницу Джинни, они не прогадают. Но почему я, видя эту роскошную рыжеволосую девушку, соблазнительно опершуюся о каминную доску, вспоминаю не наши с ней ночи, и даже не жаркие поцелуи в хогвартских коридорах, а вспыхивающую при каждом взгляде на меня фирменным уизлиевским румянцем, заикающуюся, не умеющую выговорить «Гарри» без трех запинок в пяти звуках школьницу? В эту ли кареглазую красавицу я был влюблен все эти годы? Хотя, надо признаться, именно она доставила мне множество приятных мгновений, не особо настаивая на ответной инициативе.
— М-да, партнер в постели из меня, скорее всего, не самый лучший, — чуть слышно пробормотал я. «Да что там, прямо сказать, хреновый», — саркастически добавил писклявый внутренний голосок.
Самоуничижительный монолог прервался появлением первых гостей. Из позеленевшего каминного пламени выступила несколько странная пара — девушка, синеве волос которой в лучшие времена позавидовала бы Тонкс, в расшитом золотыми драконами длинном кимоно и ее спутник — высокий худой блондин в съезжающих ниже бедренных косточек бесформенных джинсах и яркой футболке. На шее гостя, стуча друг о друга, красовались несколько рядов цветных стеклянных бус.
Моя-не моя Джинни взвизгнула в лучших традициях незабвенной Лаванды Браун и кинулась на шею гостье.
— Аманда, милая, как я рада видеть тебя, — залепетала она, приникая фальшивым поцелуем к щечке синеволосой.
— Джинни, да ты красотка. Зеленый, безусловно, твой цвет, — вскричала гостья преувеличенно радостно и представила своего спутника.
— Теренс Барнаби.
— Мы знакомы, — широко улыбнулся парень.
— Как я могу забыть? Ты гений колдокамеры! Моя победа — только твоя заслуга, — воскликнула Джинни и заключила гостя в объятия. — Позвольте, я покажу вам мой дом, — защебетала она кокетливо.
— С удовольствием, если он так же прекрасен, как и эта гостиная, — с наигранным энтузиазмом отозвалась Аманда.
— Конечно, кое-что еще нуждается в доработке. Есть еще места, где требуется работа профессионалов. Но их я вам не покажу, — лукаво улыбнулась Джинни. — Кричер!
Домовой эльф, наряженный по случаю приема в накрахмаленную белую набедренную повязку, явился пред светлые очи хозяйки.
— Кричер, всем прибывающим аперитивы и закуски в эту гостиную!
— Да, хозяйка Джинни! — Кричер склонился в поклоне, сложив ладони у груди. Репетировала она с ним, что ли?
Гости прибывали один за другим, на втором десятке я сбился со счета. Я не увидел ни одного знакомого лица, но сплошь и рядом это были забавные персонажи, словно прибывшие в наш дом из какого-то другого мира.
Радостно щебечущая Джинни удалялась по коридору с очередными гостями, когда пламя в камине вновь позеленело, и из него появилась смутно знакомая мне фигура в сопровождении высокой, очень худой дамы, коротко стриженной, в очках и с таким носом, что я готов был под присягой засвидетельствовать ее родство с неким покойным профессором зельеварения.
—… не наилучший вариант, — договаривая фразу, длинная фигура переступила каминную решетку.
— Ах, брось, Изи, — отозвалась ее спутница, придерживая край тонкого одеяния, расшитого яркими перьями. Сто против одного — на плече красовалось перо феникса. — Он был весьма популярен долгое время.
Та, что звалась Изи, скривилась и пристально оглядела комнату. Из воздуха возник Кричер и рассыпался в любезностях, чего ранее за ним не замечалось.
— Дорогие гости хозяйки Джинни, соблаговолите подождать хозяйку в ее большой гостиной. Кричер рад служить гостям чистокровной хозяйки дома. Аперитив? Закуски? Кричер выполнит любую вашу просьбу.
Он указал на столик с тарелками и бокалами, сервированный чуть поодаль камина.
— Не требуется, эльф. Всего достаточно, — Изи резким жестом отмахнулась от него, и Кричер, кажется слегка обиженный, исчез.
— Не слабо, — присвистнула одетая в перья, оглядывая гостиную. Она вращала головой туда-сюда, оглядывая гостиную и даже наклонилась обнюхать столик. Когда она повернулась ко мне лицом, я узнал Пэнси Паркинсон — повзрослевшую, похорошевшую, но не утратившую черт лица, придававших ей сходство с короткомордой собачкой.
— Какой бы замечательной ни была та, ради которой ты притащила меня сюда, я ее уже ненавижу, — прошипела Изи сквозь зубы. — Паршивка, угробить такой интерьер!
— Ты что, уже бывала здесь раньше?
— Очень давно. В школе я дружила с Нарциссой Блэк. Недолго, она была годом старше. Однажды мы были приглашены на прием по случаю Хэллоуина. Теперь Нарцисса дружит со мной. Как все изменилось, — недобро хохотнула Изи. — Я хорошо помню этот дом. Слегка старомодный, но такой интересный. Старинный, с историей. Можно было конфетку сделать. А вместо этого, — скривив недовольную мину, она поцарапала ногтем подлокотник кресла у камина, — дорогущий маггловский новодел. Весьма естественно для гриффиндорки.
— Весьма недешево для Уизли, — рассмеялась Пэнси. — У тебя еще остались вопросы по поводу мотивов?
— Он настолько богат?
— Ну, он не беден, это точно. Если память мне не изменяет, был довольно симпатичным курсе на шестом. Глуповат, конечно, как все гриффиндорцы, и падок на дешевую популярность. Но в квиддич играл здорово.
— Все равно странно. Какой-то Поттер, — стриженная выплюнула мое имя так, как будто оно застряло у нее между зубов. — Сегодня она могла бы получить любого. А после «Пэнтс и Букс» у ее дверей будут стоять очереди самых богатых и чистокровных женихов мира. Пэксы славятся умением пристраивать своих девочек в хорошие руки.
— Надо же с чего-то начинать, — пожала плечами Пэнси и потянулась за малюсеньким пирожным на столике. — Тем более, что они не женаты.
— Девочка безусловно талантлива. Кое в чем, — хмыкнула Изи, и, взяв длинными пальцами со стола бокал, задумалась, поджав губы.
Определенно, она мне понравилась. Пожалуй, Рон нашел бы ее слишком худой. И, если бы мы разговаривали под пару кружек крепкого эля, даже слишком старой. По маггловским меркам я бы дал ей чуть больше сорока. Будь она соседкой Дарсли, у нее мог быть сын моего возраста. Но в волшебном мире ей с равным успехом могло быть и тридцать, и восемьдесят лет. Поэтому я решил не заморачиваться с этой загадкой и просто разглядывал ее во все глаза, пользуясь преимуществом мантии.
