Купол ловушки задребезжал, пошел кругами — с диким шипением в лицо Крауча вцепилась полосатая кошка. Ее шкура полыхала настоящим огнем. Даже сквозь щель под дверью Гарри учуял запах паленой шерсти. Директор МакГонагалл, отброшенная ударом опешившего от боли Крауча, легко приняла человеческое обличье и во весь рост встала между ним и Ханной.

— Какая ни есть, но это моя школа, мистер Крауч-младший, — едва сдерживая злость, прошипела она, и Гарри увидел, как передернуло Барти от этого «младший».— Я не позволю своему бывшему, пусть и во всех смыслах блестящему, ученику причинить вред детям, покуда могу двигаться и дышать.

Барти, уже пришедший в себя, согласно кивнул и возвел глаза к зачарованному потолку. Облака сгрудились в кучку, потемнели, скукожились; сверху послышался раскат грома. Две черных тучи расползлись и кинулись друг на друга, как животные в схватке. Меж ними сверкнула молния. Ее конец — яркая, сверкающая стрела — скользнул вниз и врезался в аккуратный пучок прически Минервы МакГонагалл. Отразившись от железной шпильки, многократно увеличенный, он отлетел в стену, и украшенная грифоном часть арки рухнула вниз, расколов голову директора. Скованный невидимыми цепями аврор даже не успел шевельнуться, чтобы вытолкнуть ее из-под смертоносных обломков. Кровь и осколки костей разлетелись фейерверком, пачкая пол, горящую мантию Крауча и носки дорогих сапог Джеймса.

— Красиво, не правда ли?! — восхитился Крауч.

Гарри рванул ручку двери. Снейп изо всех сил вцепился в него, до хруста в ребрах сдавив рукой поперек груди. Он держал крепко, не давая шевельнуться, левой ладонью стискивал рот, рвано и хищно дышал прямо в ухо и свистящим шепотом умолял:

— Молчи, ради всего святого, молчи! Сейчас ты ничем не поможешь.

Гарри оставалось только выворачиваться, стараясь побольней заехать ему пяткой в голень. Его переполняло отчаянье и ненависть, похожая на липкую пиявку, присосавшуюся прямо к сердцу. Снейп вжимал его в себя, не прекращая успокаивающе шептать на ухо. Гарри с трудом втянул воздух сквозь его сомкнутые пальцы, напрягся и изо всей силы вцепился в них зубами. Противно заскрипела и треснула кожа, Снейп вздрогнул, но продолжая удерживать его одной рукой, убрал ладонь. Он посмотрел на стекающую струйку крови как-то удивленно, поднес руку близко-близко к глазам и неожиданно лизнул алую дорожку, снимая языком капли. Гарри воспользовался моментом и толкнул его локтем под дых. Цепкие объятия разжались, Снейп согнулся, глотая воздух.

— Волнуешься, что обижу твоего любовничка? — зашипел Гарри.

— Дурак! — совсем по-детски откликнулся Снейп. — Он испепелит тебя быстрее, чем ты сумеешь приблизиться.

Оцепеневший Джеймс Поттер невидящими глазами смотрел мимо трупа директора.

— Я донесу твое послание до министерства, Барти, — глухо сказал он. — Но ты же сам из них. Должен понимать, что это дело не одного дня. Им понадобится тысяча циркуляров, миллион бумажек и особое заседание нескольких комиссий, чтобы только начать обсуждение твоих требований. Подумай, может, не все так хотят избавиться от запретов, как ты себе вообразил.

Струйки пота скользили по лицу и шее Поттера, расшитый золотом воротник пропитался насквозь. Барти подошел к нему вплотную, и Гарри хорошо видел, с каким трудом Джеймс удерживается на месте, чтобы не отступить на шаг, даже на полшага; как он дрожит от усилий, сопротивляясь напору чужой магии, похожему на буйство неведомой стихии.

— Прекрасная речь, Поттер. И благоразумная, — руки Крауча взмыли вверх, и на Джеймса внезапно обрушилась лавина розовых лепестков. Они возникали откуда-то сверху и растворялись на каменных плитах. — Но, поверь, совсем не трогает. Если бы министерство заботилось о волшебниках, то никогда не сделало бы из них рабов. Так что убирайся и передай сиятельной заднице Люциуса и всем другим задницам, протирающим штаны в кабинетах — чем дольше они будут думать, тем меньше детишек здесь останется. И даже сейчас я не могу гарантировать, что эти несчастные выйдут отсюда не сквибами. Магия не подчиняется вашим циркулярам, аврор.

Крауч в упор посмотрел на Ханну и хищно улыбнулся. Недвижно висящая девушка дернулась, задрожала, бессознательно прижала руки к груди и рухнула на пол.

— Вот что бывает, когда я даю ей полную волю. Убирайся и так и передай им всем!

Поттер кивнул, легко левитировал искалеченное тело Минервы к выходу и сквозь зубы бросил:

— Обходись с ними хорошо, и я клянусь, Крауч, что постараюсь сделать всё, чтобы ты дожил до суда.

Вслед Поттеру рассмеялись каменные статуи на стенах.

Вскоре стена возле Северуса и Гарри затрещала. Защитный барьер был вновь нарушен — аврор Поттер покинул пределы Хогвартса.

— Гарри, Гарри… — голос Снейпа звучал почти ласково, пытаясь достучаться до затуманенного сознания. Горячие пальцы шарили по мантии, удерживая, цепляясь, причиняя ощутимую боль.

— Прошу, веди себя благоразумно. Мы не сможем помочь, если бездумно кинемся в атаку. Ты сам видел, на что он способен. Мне не удастся отвлечь его так надолго, чтобы ты сумел его хотя бы обездвижить.

Крауч прохаживался по залу, дирижируя каменными статуями. Теперь они распевали гимн Хогвартса, по взмаху рук вставляя в него похабные словечки.

— Северус, как я могу тебе верить?! Ты не знаешь меня, зато я вижу, как ты боишься причинить ему вред.

— Я не прошу тебя мне верить, — зарычал Северус так громко, что даже сквозь какофонию ухо Крауча уловило посторонние звуки, и он, повернувшись, уставился на маленькую дверь.

Доски заискрились и вздрогнули. Снейп ухватил Гарри за шкирку, как котенка, и поволок вперед по сияющему коридору, подальше от ставшей прозрачной двери. Вдогонку им катилась огненная волна чужой магии. Осязаемая, опасная, чуткая, словно хищник, выискивающий добычу. Не хотелось сопротивляться и убегать. Только замереть, раствориться, добровольно сдаться на растерзание. Но Северус упрямо тащил его обмякшее тело, увлекая в подземелья, недовольно шипя себе под нос проклятия и спотыкаясь на поворотах.Только в комнате за портретом он остановился, с гримасой отвращения швырнув Гарри на шкуру.

— Что, приятно, мистер фантазер? Хотите приобщиться? Поверьте, вас ожидают непередаваемые впечатления.

— Тогда я понимаю, почему ты здесь, — ощетинившись, зарычал в ответ Гарри.— Ты никогда не мог устоять перед чужой силой. Всегда был таким. Ты же не брезговал им, как мной? Не отказывал, когда он просил, умолял взять его? Или ты сам подставлялся ему?

— Это совершенно не твое дело, мальчишка! И если кто-то поберег тебя только потому, что ты сам не был уверен в своих чувствах, то при чем тут я?

— Ага! Значит, ты все-таки помнишь?

Лицо Снейпа вмиг стало спокойным и равнодушным.

— Конечно, нет, — сказал он деревянным голосом. — Я видел это в вашей голове.

— Ты снова лжешь! — Гарри едва сдерживался, чтобы не наброситься на Снейпа с кулаками. — Ты даже не удивился, что я знаю, как выглядит твой дом. Да ты просто подлый слизеринский гад!

— Да, — бесстрастно кивнул Северус. — Урод, скотина, хитрая мразь. Ублюдок без роду и племени. Сука, поставившая клеймо на магический мир. Грязный пидор, жаждущий власти. Сальноволосый извращенец, убивший в волшебниках магию. Еще министерская подстилка и свихнувшаяся шлюха, продавшаяся Малфою за большие деньги. Тварь, с которой позорно дышать одним воздухом. Список моих достоинств займет футов десять отменнейшего пергамента. Не трудитесь, вы все равно не внесете туда ничего нового.

Гарри за время его тирады немного остыл.

— Северус, мне надо знать. Зачем?

— Я уже говорил, мистер Гарри. Потому, что мог это сделать.

— Ты и вправду редкая скотина!

Северус церемонно поклонился в ответ.

Громкий треск разрываемого холста застал обоих врасплох. Снейп бесшумно отступил в дальний угол, достав палочку. Гарри без сомнений занял место рядом и тихо шепнул:

— На счет три.

В хлипкую дверь врезалось мощное заклинание. Стряхивая с мантии-невидимки щепки, в комнату вошел Джеймс Поттер с улыбкой до ушей.