Воспоминание свернулось плотной спиралью и перенесло Гарри в незнакомую комнату. Скорее всего, это были личные покои Снейпа, потому что он сам мерил шагами ковер, по диагонали расхаживая от кресла до заваленного свитками стола и обратно. Его челюсти были сжаты так, что губы превратились в тонкую нитку, лицо напоминало посмертную маску, а в глазах горел огонь такой яростный, что было странно, как воздух перед ним еще не воспламенился. Наконец Снейп с размаху упал в кресло и дрожащими руками нашарил где-то под мантией пачку обычных маггловских сигарет. Попытался прикурить от палочки, бросил сломанную сигарету прямо на ковер, достал следующую, нагнулся над камином, едва не опалив волосы, наконец-то выдохнул струйку синеватого дыма, выпрямился и замер. Он стоял, глядя куда-то в пространство, пока тлеющий огонек не добрался до самых пальцев. Снейп дернул рукой, удивленно посмотрел на ожог и решительно направился к двери. У порога директорского кабинета он наложил на себя дезиллюминационное заклинание.

В той же комнате Снейп быстро паковал коробочку с золотым бантом во множество слоев оберточной бумаги, изредка отхлебывая что-то из стакана. Рука дернулась, и часть жидкости выплеснулась на сверток. Снейп недовольно скривился, затем, ухмыльнувшись, обильно полил пакет из стоящей рядом колбы. Взмахнул палочкой, и на влажной бумаге появилась наклейка «Хозяину от Кричера».

Гарри уже давно видел перед глазами сплошную темную муть, но никак не мог вынуть голову из Омута. Сильные руки ухватили его за плечи и вырвали из черной пропасти.

— Всё так и было? С этим чудовищем ты должен был сражаться?— спросил Северус. — И старик… неужели он был так глуп, что боялся рассказать тебе правду? А я… я действительно мог стать таким?

Гарри едва смог разлепить губы.

— Во мне часть души Волдеморта. Я — хоркрукс! — заорал он, срываясь. — Ты понимаешь, что это значит?

— Конечно, — невозмутимо ответил Северус. — А ты собираешься опять воскрешать Темного Лорда? Уверяю, в прошлый раз мне не слишком понравилось.

— Конечно же нет!

— Вот и живи с ним спокойно. Мало ли у кого что внутри. Я вот только что узнал, что был без памяти влюблен в своего ученика. И ничего — жив. И даже ужин приготовил.

— Какая ерунда, Северус! Он не мог быть в меня влюблен, он ненавидел меня с первого дня. Профессор Снейп послал мне шкатулку потому, что не хотел убивать Дамблдора.

— Несомненно был, если он хоть каплю похож на меня. В противном случае — что мешало ему завладеть шкатулкой намного раньше и воспользоваться ею самому? Нет, Гарри. Тот Снейп, которого я не знаю, сделал это ради того, чтобы спасти тебя. Страшной ценой и одного тебя — только тебя в обмен на все судьбы, и даже на свою собственную. Ужасный риск и непредсказуемый исход, но, похоже, твоя смерть от руки Волдеморта была для него еще хуже. Неужели ты не понял? На такой поступок невозможно решиться из ненависти. Ты простишь его? Простишь… меня?

— Ведь все равно уже ничего не исправить, да?

— Без сомнения, наша встреча в измененном прошлом — одна из тех констант, о которых говорил Дамблдор. Как и печальная судьба самого Дамблдора. Как ни крути, он погиб от моей руки. Думаешь, я забыл единственное убийство в своей жизни? То, что мы встретились с тобой, и то, что глупый мальчишка Северус втрескался в тебя, как последний дурак…

— Самая важная константа. Любовь… — выдохнул Гарри. — Вполне в духе Дамблдора. В общем, все могло быть и хуже. Интересно, как ключ оказался здесь, если профессор Снейп ухитрился спрятать его в обложку моего учебника там?

— Понятия не имею, — пожал плечами Северус. — Темпоральные парадоксы — неизученная область. Может быть, ключ появился в момент твоего перемещения, а, может, тот Снейп использовал для этого какое-то хитрое заклинание. Я всегда старался держаться подальше от опытов со временем и не намерен ни расспрашивать Фламеля, ни подавать ему идею о возможности изменить прошлое. Но теперь я понимаю — твой профессор неспроста подсунул тебе учебник в начале года. Возможно, он решил, что его хозяин сможет тебя заинтересовать.

— Он своего добился, — улыбнулся Гарри.

— Я всегда добиваюсь своего. Пойдем ужинать.

*

— Северус, — сказал Гарри, поднимая бокал с легким, почти безвкусным вином, — пройдет еще какое-то время прежде, чем я смирюсь с тем, что произошло. Но прошу тебя, никогда больше не меняй мир ради меня. Двух раз вполне достаточно. И то, что получилось сейчас, меня вполне устраивает. Если ты, конечно, не против использовать мою метку для создания контрзаклинания.

— Не могу ничего обещать, — ухмыльнулся Северус. — Ты вечно влипаешь в истории, требующие кардинальных мер. Стоило оставить тебя на три дня…

— Знаю, знаю… Но кое-что ты мне точно обещал, когда уезжал!

— Не боишься? Тогда нет смысла отпираться, — притворно вздохнул Северус. — Возможно, твой мир перевернется еще раз.

— Мне следует наколдовать школьную мантию и кровать в гриффиндорской спальне для моего профессора?

— Мерлин, всё что угодно, только не это. Если я хоть раз задумаюсь над карьерой преподавателя, разрешаю меня отравить. Мне даже тебя не удается толком ничему научить.

— Да, профессор Снейп, сэр! Давайте-ка посмотрим, насколько хорошо я усвоил другие ваши уроки.

И Гарри медленно заскользил губами вдоль бьющейся жилки на его шее.

Ну вот как ему удается оставаться таким бледным под этим невероятно ласковым солнцем?