недовольно уставился на телефон в своих руках, точно это он был виноват в подобном.
А тем временем дурная улыбка всё ещё не спадала с моего лица. Встреча с близкими
после всего казалась мне панацеей, бальзамом на душу. Подспудно я понимал, какой на
самом деле я говнюк и что вся эта дурь с «безопасностью и защитой» — блажь. И
отнюдь не невинная. Мог ведь явиться ещё полгода назад, побиться лбом в пол и
объясниться. Теперь же мой идиотизм и свинство дошли до абсурдных размеров.
— По городу будешь ездить? — спохватившись, поинтересовался Лакруа, отрешённо глядя
на то, как я нажимаю на дверной звонок.
— Нет, не только. Но по нему тоже.
А пока я договаривал и пытался развить мысль, мне прилетела смачная оплеуха. Чего-
то такого я и ждал, но всё равно вздрогнул и уставился на девушку в дверном проёме.
Встрёпанная миниатюрная леди смотрела на меня даже не яростно. И это было даже не
бешенство. Такой явный пик невыносимого желания удавить меня я ещё никогда не
видел. Полупрозрачная чёрная кофточка нескромно приоткрывала её грудь, даже не
обнятую бюстгальтером, короткие шорты едва ли показывались из-под нижней границы
пикантного пеньюара. Она взвизгнула и ударила меня по другой щеке, затем крепко
обняла и разрыдалась. Сказать, что я удивился, — недостаточно ярко описать весь тот
спектр эмоций, что я испытал за то время, пока пытался успокоить Амели.
— Ты чёртов кусок говна, Артемис! — всхлипывала она, впиваясь пальцами с острыми
ноготками в мою спину, стискивая рубашку. — Я так волновалась за тебя. Мы всех
обзванивали, спрашивали, в полицию обращались! Думали, что ты уже умер. Ты… да как
ты можешь вот так вот просто после всего заявляться ко мне на порог с этой дурацкой
улыбочкой? Я тебя ненавижу, идиот!
Она рыдала очень долго, и за это время общими усилиями её удалось транспортировать
внутрь квартиры, хотя от меня она так и не отклеилась: должно быть, не так уж и
сильно меня ненавидела, раз так разорялась и кричала. Компания по успокоению Амели
заняла почти полчаса, и столько гадостей я о себе ещё никогда не слышал. Но от них
было тепло на душе.
— Матерь божья, как ты оброс, — утирая слёзы уголком платочка, пробормотала она, осторожно касаясь моих волос, — и синяки такие под глазами. Тебя что, в тюрьме
держали? Фу, и алкоголем разит. Ты дурак, что ли, с утра пораньше пить?
— На утро попозже у меня были другие планы, — заговорил я, наконец высвобождаясь из
её объятий, хотя не сказал бы, что ощущение тёплого хрупкого мягкого тела столь
тесно рядом с моим было неприятно, — да и на вечер тоже. Надо будет добраться до
Мика и получить ещё кучу тумаков. Но это после Рисы и Лиз.
— Ты что, в таком виде к нему пойдёшь? — с лёгким недоверием и почти что
отвращением поинтересовалась она. — Лучше бы ты не ко мне зашёл, а в
парикмахерскую, идиот. Причешись хотя бы.
Тут она была права, но я пошёл дальше, даже собрал волосы в хвост, чтобы не
мешались. Идея отрезать их уже не казалась мне такой дурацкой, и я поставил себе
галочку — заглянуть к парикмахеру. Пока она носилась по огромной двухэтажной
квартире, одеваясь и собираясь, мы с Лакруа нескромно расселись на диване, наблюдая
за ней, как за теннисным мячиком. По крайней мере, бегала она так же быстро, а
грудь её весьма ответственно подпрыгивала при каждом упругом шаге. Девушка выходила
к нам несколько раз, показываясь в разных нарядах, красуясь и интересуясь, стоит ли
так одеваться сегодня или же нет. Мы ехидно переглядывались и с лыбой качали
головами. Думаю, Ричарду тоже было любопытно, как быстро она поймёт, что мы просто-
напросто подтруниваем над ней. Тем более полюбоваться на её пропорциональное и
весьма симпатичное тело, со вкусом облачённое в качественную и дорогую одежду, оказалось приятно.
На самом деле находиться в такой обстановке было несколько странно. Казалось, Амели
даже не подозревала, что там, за дверьми, есть какой-то мир, что там что-то
происходит, потому что здесь было абсолютно всё, что может быть нужно человеку. И
даже сверх этого! Огромная плазма занимала большую часть стены гостиной напротив
столь же необъятной софы, на которой в длину могли бы вытянуться почти трое
сумоистов. И потому мы с Ричардом сидели рядом, ощущая себя совсем неуютно в таком
огромном помещении. Всё здесь было такое светлое, сливочное и лёгкое, что
пространство казалось абсолютно бесконечным и воздушным. Дорогущий ворсистый ковёр
обнимал ноги, и мне было интересно, как долго в нём можно искать, предположим, упавшее кольцо или серьгу. А их Амели носила столько, что в аэропорту её ждали бы
абсолютно точно час. На кофейном столике красовалось огромное количество крохотных
статуэток, подставок для палочек благовоний, аромаламп, лежали просто стопки
журналов о моде, хоть мне было и непонятно, для чего они могут быть нужны такой
девушке, как Серро: эта дама сама могла одеть кого угодно лучше всякого модельера.
Да будь я фотографом, то уже бы выпустил с ней пару-тройку журналов и даже не был
бы уверен, приличного ли были бы они содержания или же нет.
— Вы на машине? — деловитым образом поинтересовалась она, спускаясь к нам после
полуторачасовых сборов. При нарастающим цокании её каблучков по деревянной лестнице
внутри нас нарастало волнение, и наконец мы разом обернулись. Девушка явилась в
новом задорном наряде: полупрозрачная маечка, отчасти скрытая лёгким светлым шарфом
и пиджаком; джинсы-облипки, обхватившие её ноги столь крепко, что я даже начал
сомневаться в том, что это удобный вид одежды; и наконец дополняющие весь образ
туфли на высокой шпильке — иначе говоря, непревзойдённое средство для пыток.
— Мы же собираемся в бар. Конечно же нет. И тебе не советуем, — просто пожал
плечами Лакруа, разведя руки в стороны. — Ты закончила возиться? Давай, идём.
Амели брезгливо наморщила носик. Конечно же, это же придётся пользоваться
общественным транспортом! А там гадкие люди! Фыркнув себе под нос, я поднялся с
дивана и направился на выход:
— Идём, брюзга. Я вызову тебе потом такси.
— А почему нельзя такси вызвать сейчас? — капризно поинтересовалась Серро. Она даже
губы надула, но, поскольку в этот момент закрывала бесконечные замки на дверях, я
сделал вид, что не заметил этого.
— Потому что нам надо подхватить Лиззи и Рису. А таким составом мы точно не влезем
ни в одно стандартное такси, которое мне известно, — пояснил я, когда мы уже
двигались в сторону ближайшей станции метро. — Кстати, как они? Мы их не разбудим?
— А меня ты, значит, не боялся разбудить? — возмутилась девушка, больно ущипнув
меня за филейную часть, но я и бровью не повёл.
— Заметь, сначала он зашёл ко мне. К самому известному жаворонку из всех, —
ухмыльнулся Лакруа, наблюдая за нами с лёгкой хитринкой.
Серро не раз намекала мне, что отношения с девушкой — не так уж и страшно и она
вообще-то не против попробовать встречаться. Мне же было забавно, ведь я привык в
ней видеть скорее младшую сестру, нежели чем подругу или женщину как таковую. В
метро она не переставала кривиться, а затем и вовсе прижалась ко мне столь тесно, что это даже трудно было назвать неприличным подкатом. Впрочем, хлынувшая в вагон
толпа была отличной причиной и отмазкой для подобного. Я поднял на Ричарда
мученический взгляд, а тот только ухмыльнулся из другого конца вагона, куда его
отнёс людской поток. А пока мы двигались от метро в сторону наших общих прелестных
знакомых, я начал рассказывать, что же всё-таки произошло. И особенно мне подсобило
то, что Ричард живо подключился к байке, эмоционально жестикулируя. Получалось куда
как ярче, чем у меня самого, и мне даже было интересно, что же именно из всего
