собственными, задержался всего на мгновение, чтобы облизать собственные пальцы.

Надо сказать, этот жест Мик провожал уморительно удивлённым взглядом, и я не

сдержал улыбку. Затюканные старшеклассниками и родителями отличники нередко знают, зачем в их теле существуют те или иные отверстия. А пока мы истязали друг друга

поцелуями, пока он, обхватив пальцами наши члены, подливал масла в огонь, я пытался

подготовить себя. Так сказать, на скорую руку.

Не дав себе закончить мысль, чтобы не превратить теоретически хорошую ночь в одну

из тех, что не захочется потом вспоминать, я опустился ниже и забрал его плоть в

рот. Не то чтобы это было моим любимым занятием (та самая брезгливая принцесска и

вовсе падала в обморок от подобных ритуалов), но я знал, что после такого можно

получить удовольствие. И что если немного постараюсь, то приятно будет не только

моему партнёру. Напрягая собственные губы, при этом стараясь не смотреть на

Микаэлиса, я начал ласкать его длинный гибкий член, придерживая у основания

пальцами, и пустил свой игривый язык в дело. Перестав робеть и ждать чуда, Мик

уложил ладонь мне на затылок, помогая выбрать нужный ему темп. И хотя я невольно

напрягся, но трахать в горло он меня не стал — лишь слегка направил. Едва я

приготовился к длительному и нудному процессу, как Мик достаточно быстро прервал

меня, всего лишь прикоснувшись к щеке — как ни странно, этого было достаточно, чтобы заставить меня замереть. Подтянув меня к себе выше, он, не морщась и не строя

из себя поруганную невинность, как некоторые, даже по-настоящему поцеловал меня. И

это было не менее неожиданно, удивительно и безумно приятно. Совсем расслабившись,

успокоившись и перестав подбадривать себя глупыми и бессмысленными шутками, я взял

его плоть в руку и принялся медленно опускаться на неё. Главное было заставить себя

перетерпеть эти моменты, не останавливаясь, иначе никакого удовольствия от

сомнительного процесса подавно не будет.

Микаэлис был очень тёплым, а кожа его ощущалась такой упругой, что к ней было

восхитительно приятно прикасаться, прижимаясь ещё сильнее к веющему от неё аромату

виски. Более того, он сам притискивал меня к себе, когда чувствовал, что я

выдыхаюсь или сбиваюсь с ритма, давал продохнуть, неторопливо лаская и всё больше

распаляя. Когда же ноги мои отозвались болью на не весьма удобную позу, я поспешил

о том сказать, дрожа и прижимаясь взмокшей грудью к груди Микаэлиса. Он таки

перестал в весьма грубой форме насаживать меня на собственный член и медленно сел, обнимая за талию, а затем опрокинул на спину. Кровать предательски скрипнула, я сам

едва сдержал шумный вдох, но Мик вовремя закрыл мой рот собственным. И тут уже

никакой речи о пощаде не было. Словно искры ледяного тока, проходились вдоль

позвоночника судороги удовольствия и боли, заставляя выгибаться ему навстречу, впиваться пальцами и ногтями в крепкую спину любовника. Горло болело от судорожного

дыхания и тщательно укрываемых стонов, от удовольствия хотелось кричать и бежать

куда подальше. Вот не мог я его достойно получать, и всё тут. На мои метания

Микаэлис смотрел с ласковой, почти нежной улыбкой, но держать от того не

переставал. Более того, стоило мне начать упираться, как он перехватил мои руки

своими и прижал их к кровати над головой, приговаривая что-то успокаивающее. Но и

на достигнутом он не остановился: наблюдая за тем, как я изгибаюсь, до крови кусая

губы и пытаясь не стонать, он принялся оглаживать мой член по всей длине. Я

дёрнулся было от рук озабоченного прочь, ругаясь сквозь зубы и силясь пережить

выжигающее изнутри удовольствие, но Дей навалился сверху, сильно, резко, мощно

двигая бёдрами, загоняя в меня свою плоть. Я умолял себя отключиться, вырубиться, забыться до того, как кончу, но Мик сдерживал крепко. Словно коршун, он вцепился в

меня, истязая поцелуями, прикосновениями, удовольствием. Пожалуй, я готов был

вытерпеть сколько угодно побоев отца, но вот оргазм всегда был чем-то… Даже не

знаю. Впрочем, это и неважно.

Когда же Микаэлис наконец добился моего хриплого стона, когда я кончил на его

ладонь, он тихо, едва слышно и довольно хмыкнул, отодвинувшись. Я распластался по

кровати и не мог пошевелить ни ногой, ни рукой, мне было уже плевать, что

происходит. Но когда я почувствовал, как он кончил в меня, то едва сдержал гневный

вопль. Не то чтобы это могло привести к каким-то необратимым последствиям, но

ощущение было не из приятных.

— Чёрт бы тебя побрал, — прошипел я, вскидывая гневный взгляд на Мика. — Кто тебе

разрешал?

— Никто, — спокойно пожал плечами парень, плюхнув своё тело подле меня на кровать.

— Но твоя задница буквально напрашивалась.

❃ ❃ ❃

Я уже не слышал его дальнейшие рассуждения по поводу моей филейной части, а просто

улёгся на него и уснул. А утром, пока все спали, тихо собрался и ушёл. И даже

пожалел, что после выбирался на экзамены, ведь там, так или иначе приходилось

видеться с Миком. Мне было стыдно поднимать на него взгляд, даже думать о нём я не

мог себе позволить, и искренне переживал, что из-за минутной слабости потерял

друга. Но вот он сидит передо мной, как ни в чём не бывало, лакает сладкий коктейль

и улыбается. И лишь смутно я помнил, что ощутил ночью его поцелуй. Воспоминания

были сладкими, от них сердце бешено колотилось в груди, но вместе с тем я

чувствовал себя как никогда паскудно. Закончив машинально покручивать в руках одну

из бутылок, я отставил её на стойку и, поднявшись, подошёл к доске с фотографиями.

Одна из них была сделана ещё до того, как умер отец Мика: мы отправились нашей

компанией за город, собираясь немного поплавать и отдохнуть. И это было весьма

спонтанным решением: по мне только проехался отец, так что мне хотелось отдохнуть.

Тем более, что начались каникулы и сбегать из дома на целый день не получалось.

Звонок от друга стал приятной неожиданностью, но отказаться от его предложения я

просто не смог.

❃ ❃ ❃

Прихватив с собой Сэто, я вскоре уже встретился с Миком и его отцом. Алекс выглядел

таким страшно довольным, что мы невольно заражались его энтузиазмом и энергией.

— Мы ждём ещё кого-то или можем уже отправляться? — после пяти минут стояния на

одном месте и по большей части пустой болтовни, поинтересовался я.

— Сейчас подойдёт наша знакомая со своими приятелями — и можем отправляться, —

серьёзно кивнул Мик, несколько нервно переминаясь с ноги на ногу. Я его понимал: курить хотелось безумно, но закуривать при брате я не торопился, равно как и при

Алексе.

Ещё некоторое время мы просто молчали: Сэто уткнулся в телефон и во что-то играл, Мик рассматривал землю под ногами, а я же листал учебник по итальянскому, стараясь

не отвлекаться от новых и приятных находок, когда доходил до страниц с эротической

темой. Наконец, когда в нашу сторону от остановки двинулась яркая компания, что

привлекло меня больше всего — так это то, что с той стороны были слышны реплики на

французском. Я вскинул голову, как охотничий пёс, взявший след. Впереди всех шла

девушка в коротких шортах и топе. Туфли на высоком каблуке обхватывали её щиколотки

тонкими декоративными лентами. Чёрные волосы упруго подпрыгивали при каждом шаге, впрочем, как и небольшая, но весьма аппетитная грудь. Именно от неё исходило

картавое и быстрое лопотание, когда она отвечала рыжему высокому парню с бородкой-

колышком. Тот то и дело смеялся и закидывал назад голову, отчего кадык на его шее

красиво напрягался. Расстёгнутая рубашка открывала всем желающим его торс, брюки

были закатаны почти до колен, и собственные кроссовки он держал прямо в руках.