Когда появился босс, парни расступились и поздоровались кивками, пара приближенных протянули Марку руки. Он молча ответил и вошел в клуб, задержавшись на мгновение на пороге, чтобы высмотреть брата. Север проявлял чудеса послушания, он шел следом и вел за собой девицу, которую, впрочем, передал на поруки первому же бойцу.
– В вашу подсобку, – отозвался Марк, – пусть посидит пока.
Там поставили кушетки и большой стол, напротив которого нависали шкафчики. Что—то вроде комнаты отдыха для охраны, так что там постоянно толпились парни с незатейливыми представлениями об ухаживаниях. Марк подумал, что девушке вряд ли будет там уютно, а ему вот будет легче с ней беседовать, когда вновь появится время.
После смерти матери Марк перенес все дела в Пиранью, устроил себе кабинет на втором этаже и большинство «офисных» часов проводил там. При этом Пиранья осталась той же дырой, худшим его клубом, тут ничего не поменялось. И встречи теперь проводил здесь, не обращая внимания на чью—то проснувшуюся брезгливость или же высокомерие. Он разговаривал в этих грязных стенах и точка.
– Нечетный в подвале, – бросил Север, нагнав брата. – Антон говорит, только выгрузили.
Марк не имел понятия, кто такой Антон. Это Север знал всех и каждого. За последний год он перестал был угрюмым молчуном, не в душе, конечно, но на людях стал вести себя по—другому. Он чертовски ловко наладил отношения с простыми ребятами из костяка, завел друзей и десятки приятелей, Марк то и дело видел, как брат счастливо скалится, разговаривая с кем—то из охраны. Севера можно было оставить на тех ступеньках, и он без скуки провел бы битый час с ребятами, перешучиваясь с ними за компанию. Уж такой весельчак, уж такой свой парень…
Марк прекрасно видел, что делает Север, оппозиция всегда за простой народ, пока не добьется своей главной цели – власти. Но Марк пока не вмешивался.
– Ты еще не закурил? – спросил Марк с насмешкой.
– Ага, – Север кивнул и первым свернул к ступенькам вниз, – и татуировками забился.
Еще Север на отлично научился игнорировать выпады Марка, благодушное равнодушие и соглашательство на словах как отменная тактика.
– И сколько там предателей? Скольких уговорил? – Марк кивнул, указывая на черный вход, через который они вошли в клуб. – Или уже бросились из города?
– Твои люди – это твои люди, Марк. Не сходи с ума.
– А твои где…
– Зачем мне? – Север вдруг остановился и обернулся, посмотрев брату в глаза. – Ты судишь по себе, твои рычаги – манипуляция и приказ, а я делаю дела по—другому.
– Ты их паршиво делаешь.
– Научусь, не беспокойся.
Марк выругался в адрес Севера с мягкой улыбкой, угадав свою фразу на его губах. И подумал, что Север изучил его лучше, чем он его.
– Я больше не мальчик для битья, Марк. Найди другую мишень, потому что со мной ты закончил. Прошлое в прошлом, я готов забыть всё дерьмо и готов работать с тобой. Нам обоим выгодно держаться друг друга, последний год выдался успешным, мы разрослись и выбились в другую лигу. Я принес тебе много денег.
– Да, только ты сам нарисовал на мне мишень.
– Ты жив? – Север усмехнулся и словно вспомнил о недавней передряге, которая все же отпустила их живыми, он собрал лохмотья разорванной футболки и стянул их с себя, бросив на пол. – Ты все же считаешь меня тупицей… Почему ты думаешь, что я хотел убить тебя? Пусть чужими руками, но почему сразу убить?
Марк проигнорировал риторические вопросы и подумал, что ему тоже нужно переодеться.
– Тебя ужалили, и мне достаточно, – продолжил брат. – Посмотри на себя, тебя помяли и хорошенько прошлись по самолюбию. У тебя взгляд злой и нервный, хотя ты и улыбаешься по привычке. И вот этому я точно научился у тебя, улыбаться при любом раскладе.
– Хоть чему—то.
– Ты правильно назвал причину, Агата уехала из города. Она больше не прикрывает мою спину, но она уже давно не делала этого. Я могу постоять за себя сам, как сегодня, например, я просто ударил первым, потому что ты бы не удержался… И я могу устроить тебе проблемы намного серьезнее.
– Так мы строим бизнес на доверии? – ухмыльнулся Марк.
– Мы строим бизнес.
В подвал стащили деревянные коробы, промаркированные черными печатями. Недостатка в оружии не было, Нечетный стоял посреди огнестрельного разнообразия и проверял образцы.
– Ложная тревога, – бросил Север, поймав взгляд второго босса. – Не будет никакой стрельбы.
– Дурной пример заразителен, – Нечетный уколол его и отвернулся.
Марк давно заметил, что Нечетный ждет Севера по свою душу. Что тот подвинет его и заберет все привилегии правой руки.
– Как прошло? – спросил Марк у Нечетного
– Гладко, легенда вполне может сработать, если, конечно, Север не пристрелит последнего.
– Что за легенда? – отозвался Север, не заметив и второй укол.
– Ты дня два посидишь в клубе, поможешь Нечетному. И оденься, и найди врача.
После Марк посмотрел на Нечетного, но тот не стал ничего добавлять, значит важных новостей никаких, можно уходить. На два этажа выше, чтобы найти свежую рубашку в кабинете и заодно какие—нибудь таблетки, потому что боль в боку только нарастала, чертов темпалгин оказался бесполезной ромашкой.
– Босс, – в кабинет заглянул парень из другого клуба, в белой дорогой рубашке и с модельной стрижкой. – Там девчонка истерит.
– Какая еще девчонка?
– Которую только привезли… Алиса, вроде.
– Ее кто—то трогал?
– Нет, она на взводе просто. На наркоманку похожа.
– Ну так дайте ей, что она хочет.
– Понял.
Парень тут же исчез, чувствуя, что терпение босса на исходе. Марк проглотил несколько таблеток, когда он захлопнул дверь, и жадно запил их водой. Правда, он не заметил, что в стакане оставался скотч, так что вода получила характерный привкус. Марк скривился и покосился на начатую бутылку, прикинув, на то ли обезболивающее он сделал ставку. Алкоголь помогал всегда.
А отвлечься хотелось не только от ссадин, но и от мыслей. Вытаскивая Севера, он хорошо подставлялся, и дело было не в Гансе, тут Север прав, не будет никакой стрельбы. Стопроцентную гарантию никто не даст, конечно, но Ганс из спокойных игроков, он любит медленно—медленно затягивать удавку, чтобы ты захлебнулся в собственных конвульсиях, а не пачкать руки и бить наотмашь.
Дело было в Агате. Она значилась в легенде, и, когда Север узнает подробности, он будет в бешенстве. А Агата запомнит выходку Марка на всю жизнь и еще спросит, стерва. И плевать. Марк ловил себя на кураже. Он не страдал благородством, Севера он вытаскивал во многом в собственных интересах, на брате замкнулась большая часть бизнеса и терпеть убытки из—за его похорон Марк как управляющий не собирался, но главное – ему зверски хотелось пройтись по Агате. За прошедший год она слишком часто утирала ему нос и лезла в его дела, в семейные дела… Она вздумала усадить ему на шею своего любовника, а Марк умел пригибаться, жизнь научила, но всего на пару секунд. Потом он выпрямлялся и отвечал.
Марк спустился в прокуренный зал, обведя панорамным взглядом столики. Посетители с мутными глазами и пьяными улыбками, два столика занимала компания в темной спецовке какой—то фирмы, то ли охранной, то ли строительной, и от них шел основной шум, громкие мужские голоса и взрывы смеха. Девочки липли к ним, надеясь на щедрые чаевые, а мужчины смеялись еще громче.
Подиум перенесли полгода назад, и теперь основная сцена была в центре зала, так себе решение, если честно. Пиранья с трудом доставала второй сорт, чаще третий… Марк не мог смотреть на потрепанных девиц больше пары секунд, не боясь за потенцию. И он готов был спорить, что каждую вторую из них можно нагуглить на порнохостингах, причем в самых грязных категориях.
Марк почему—то вспомнил Яну и не смог представить ее на этой сцене, среди остальных девиц в блестящем белье. Пиранью и раньше называли отстойником, но смысл слова стал понятен не так давно, вот теперь да, он самый. Как чулан в большой доме, куда стаскивают весь мусор, чтобы убрать с глаз подальше и не разочаровывать гостей. Остальные клубы Марк уверенно и успешно тянул к эталону и раз за разом ужесточал фейс—контроль на входе, некоторые вообще работали только для своих, закрытые вечеринки и дорогие удовольствия.
