— Все, что выступают в кабинках — перед тобой.

Ответ можно было считать прямым и предельно правдивым. Значит, Белль точно здесь.

«Вон та как будто похожа… или эта?» — Голд потёр слезившиеся глаза. Это было бессмысленно! Какого чёрта он играет в эту игру? Пытается среди многих найти девушку, которая была украдена у него же!

— Не прогадайте, господин мэр, — змеёй шептала на ухо Регина, — какую выберете, с той и уйдёте. Возврату и обмену товар не подлежит.

Он старался не вслушиваться в слова Регины. Переводил взгляд с одной на другую девушку. Все они продолжали изображать эти дёрганые, плавные жесты и прогибы. Каждое движение заучено и идеально исполнено, Регина даже специально нанимала учителя для своих стриптизёрш. Всё идеально. Да…

Четвёртая из двенадцати танцовщиц чуть припала на ногу. Слишком неуклюже для профи, ведь её прежде никогда не выпускали на большую сцену.

Вот оно.

— Кажется, я сделал выбор, — сказал Голд, отметив, как глаза Регины непроизвольно метнулись влево, только подтвердив догадку.

— Да? Может быть, всё же досмотрите до конца? У вас ещё есть время, — Регина снова играла, она хотела, чтобы он передумал.

— Зачем же? Я уверен. Четвёртая девушка слева. Я забираю её.

Регина приказала поднять стекло. Танцовщицы уже перестали танцевать и теперь стояли совершенно голые, с распущенными волосами, лишь обутые в туфли на высоченных каблуках. На некоторых действительно были светлые парики. Четвёртой слева стояла его Белль и, глядя в пол, виновато переминалась с ноги на ногу.

— Это действительно та, которую вы так искали? — спросила Регина.

— Не всё ли теперь равно? — пожал плечами Голд. — Ведь обмену и возврату товар не подлежит. Называйте свою цену, мадам Миллс, и я забираю девушку.

— Думаю, самой лучшей ценой будет услуга. Когда мне понадобится ваша помощь, господин мэр, вы не откажете мне, — Регина протянула руку, и они закрепили сделку.

К нему подвели Белль, всё ещё голую, а теперь и без тех ужасных туфель.

— Она ваша, мистер Голд, — издевательски протянула Регина. — К сожалению, её одежда не сохранилась, а сценические костюмы — собственность «Чёртовой мельницы»…

— Не нужно, — Голд стянул свой пиджак и набросил на плечи Белль. Она тут же плотно в него закуталась. — Пойдём.

Они уже направились к выходу, но Регина притормозила его и шепнула так, чтобы услышал только Голд:

— Она никогда тебя не полюбит.

«Посмотрим», — злобно подумал он, обещая, что ноги его не будет даже близко рядом с «Чёртовой мельницей».

***

Когда они сели в машину и отъехали, Белль откашлялась и тихо спросила:

— А можно мне увидеться с отцом? Я только скажу, что со мной всё в порядке…

— Нет! — тут же отрезал Голд. Получилось слишком резко, но одно только напоминание о Мо Френче моментально его разозлило. Теперь он был должен королеве, а это не самый лучший исход в предстоящем будущем.

И сам же себя одёрнул. Зачем он её напугал? Она и так его боится до дрожи. Помнится даже, когда он был чешуйчатым монстром, она боялась его меньше, чем сейчас. Голд хотел сказать что-нибудь успокаивающее, но ничего не придумал и предпочёл помалкивать. Всё равно он сможет нормально соображать только тогда, когда Белль будет в безопасности.

***

К полудню они уже были в особняке Голда. Белль тут же была отправлена в душ, а теперь сидела перед Голдом за кухонным столом в его халате и ковырялась вилкой в спагетти. Голд специально выбрал кухню, он считал это место самым уютным в доме — спокойным, располагающим к беседе. И, как ему казалось, здесь Белль должна была чувствовать себя в большей безопасности.

— Я могу называть тебя Белль? — спросил он.

— Вы можете называть меня как угодно, — почти равнодушно пожала плечами она и зыркнула с опаской голубыми глазищами.

— Расскажи мне о своей… — Голд запнулся на полуслове. — О своей работе в клубе.

— Ничего особенного, — тихо ответила она, и у Голда тут же закралось нехорошее подозрение. — Работа, как работа.

— Тебе не нужно меня бояться. Понимаешь? — в который раз за последние полчаса повторил он. Его уже начинало подбешивать, что его боится та, что по определению не была трусихой.

— Действительно, ничего особенного, — поторопилась заверить его Белль. — Я работала только в кабинке. Танцы с полным разоблачением, иногда просили приласкать себя. Работы всё равно было мало…

— И чем же ты занималась в свободное время? — как можно более непринуждённо спросил Голд, старательно делая вид, что процесс намазывания масла на ломтик хлеба, на самом деле, волнует его больше всего на свете.

— Да много чем, — чуть спокойнее ответила она, тоже загипнотизированно глядя в свою тарелку. — Помогала Эшли с ребёнком, пока она была занята с клиентами. Болтала с подругами. Репетировала в танцклассе. Иногда гуляла во внутреннем дворике. Читала по вечерам…

— И где же ты брала книги?

— Руби иногда удавалось пронести мимо Грэма. Она вообще очень многое для нас делала. Передавала записки от родных, всякие мелочи…

— Так чего же ты не послала весточку своему отцу?

— Не знаю, — пожала она плечами. — Не хотела его расстраивать? Мадам Миллс всё равно меня не отпустила бы. А он бы мучился…

Уже мучается, невольно подумал Голд, но сообщать об этом Белль не стал.

— Как ты попала в «Чёртову мельницу»? — снова спросил он вместо этого.

— Кажется, это было ужасно давно. Даже припомнить не могу. Я возвращалась домой… — Белль нахмурила брови, силясь вспомнить. — Нет. Не помню.

Они замолчали. Голд тихо радовался, что ущерб, причинённый Белль, оказался меньше, чем он успел себе надумать, но всё равно, придёт время, и этот фокус с перегородкой ещё аукнется Регине.

После обеда он оставил Белль осваиваться в доме, а сам поехал в город, строго-настрого запретив ей выходить из дома. Нужно было купить ей одежды и прочих мелочей. По идее, стоило взять Белль с собой, но Голд параноидально боялся показывать её хоть кому-то. Позже, не сейчас. Сейчас он до сих пор не мог поверить, что всё это не сон. Наверное, поэтому он так торопился с покупками.

***

Он застал Белль в гостиной на диване. Когда он ввалился в дом с ворохом пакетов и коробок, она испуганно ойкнула и попыталась что-то спрятать под подушкой.

— Что там у тебя? — Голд бросил пакеты на пол и решительно направился к сжавшейся от ужаса девушке.

— «Путешествие Гулливера», — прочитал он на обложке. — Ты нашла библиотеку?

— Я положу на место! — выпалила она.

— Конечно, положишь, — Голд протянул ей книгу, — когда дочитаешь. Всё должно лежать на своих местах, верно?

— Ага, — растерянно кивнула она, прижимая книгу к груди.

— Почему ты так испугалась? — требовательно спросил он, невольно вспомнив, как увидел её в кабинке спящей над книжкой.

— В клубе мне частенько влетало, если клиент заставал меня в кабинке за книжкой, — подтвердила его догадку Белль, — мадам Миллс говорила, что это портит впечатление.

— Ну, в клубе — может, это и было верно, но в моём доме ты можешь брать всё, что тебе понадобится. Книга это или ключ от сейфа. Давай посмотрим покупки? — предложил Голд, решив сменить тему. — Смелее, это всё тебе!

Сначала Белль недоверчиво заглядывала в пакеты, осторожно вытаскивала юбки и платья, как будто они могли рассыпаться в её руках. Но постепенно смелела и под конец, уже не стесняясь, примеряла вещи одну за другой, как будто, кроме неё, в этой комнате никого и не было.

— Столько всего! И это всё мне, да? — спросила Белль в очередной раз.

— Я уже устал повторять, это твои вещи, — Голд ободряюще улыбнулся. — Если ты заметила, я ношу одежду в несколько другом стиле.

— Спасибо вам, мистер Голд, — поблагодарила она без тени улыбки на лице, хотя минуту назад казалась такой радостной.

Белль принялась собирать вещи, которые уже успела примерить, и застыла с этим ворохом посреди комнаты.

— Куда я могу их сложить? — растерянно спросила она.