— Но не сидеть же мне без дела. Так ещё хуже. Видишь, я уже ногти крашу. Причём тебе.

Удивительно, что сегодня утром она умудрялась шутить. Белль искала работу уже третью неделю. Весь пол на чердаке был равномерно застелен газетными листами с красными галочками и кружочками. Крокодил ей даже мобильник поддержанный купил, чтобы она могла обзванивать вероятных работодателей. Но пока что не везло.

— Работника уже нашли.

— Нужен опыт работы.

— Вы нам не подходите.

— Вредное производство.

— Требуется специальное образование.

И самое любимое:

— Мы вам перезвоним.

Из-за этого Белль нервничала ещё больше. Пару раз она срывалась в истерику и рвала в клочья все газеты, что попали под руку. Панический ужас перед гоблинами никуда не делся. Почти каждую ночь крокодилу приходилось её успокаивать и напоминать, что она в безопасности. Монстры в её голове были сильнее всех внушений.

— Как ты думаешь, лак уже высох? — спросил Крокодил, когда Белль закончила с покраской и сидела рядом, пытаясь прочитать на флакончике состав, написанный микроскопическим шрифтом.

— Да. Если верить этикетке, он схватывается почти моментально. Как цемент… ой!

Флакончик лака закатился куда-то под койку. Белль сама не поняла, как оказалась опрокинутой на лопатки. Почти как в ту ночь, когда крокодил приставил ей к горлу ложку. Он снова нависал над ней, серьёзный и жуткий.

— Крокодил, ты чего? — Белль несмело улыбнулась, не понимая — он снова шутил… или уже не шутил?

— Я — чудовище. Вырывайся, — приказал он.

— Что?

— Что непонятного? Я — один из гоблинов. Я с ними заодно. Втёрся к тебе в доверие, чтобы заманить в ловушку. Ты в западне!

Белль попыталась вырваться, но крокодил крепко сжал её запястья над головой и буквально лёг сверху. Она и впрямь оказалась в западне.

— Крокодил, это не смешно. Отпусти.

— Если ты хочешь вырваться, то тебе стоит лучше стараться. Иначе не сбежишь, — крокодил склонился к ней и оскалив кривые зубы, лизнул от шеи до подбородка. — И я тебя наконец-то трахну.

— Нет! — Белль взвизгнула и затрепыхалась, пытаясь столкнуть его с себя. — Нет! Пожалуйста! Ты же обещал!

— Надоело ждать!

Крокодил стал грубо шарить рукой по её телу. Отстранился, чтобы стянуть с неё трусы. И вот тогда Белль стало жутковато. Освободить руки по-прежнему не получалось, крокодил держал крепко. Она дёрнула ногами, высвободилась из захвата его колен, но не так, как собиралась.

Крокодил скатился на бок, зажимая руками пах. Белль пулей слетела с кровати и отбежала за кухонный стол, не глядя подтягивая трусики. Крокодил смеялся.

— Ты в порядке? — спросила Белль, осторожно заглядывая через стол. Подходить ближе было по-прежнему страшно. По-хорошему, вообще следовало накинуть первое попавшееся из одежды и бежать отсюда, не оглядываясь.

— Я ещё полежу тут немножечко, — задумчиво ответил с пола крокодил. — Я раньше и не замечал, до чего же у нас красивый потолок на чердаке.

Белль осторожно глянула наверх. Купольная крыша с перегородками была выкрашена в тёмно-синий и уходила почти в черноту. Старая краска местами облупилась, пожухла и пошла трещинами. С перекладин и внутреннего каркаса свешивались вуали паутины. На боковой балке притулилось старое птичье гнездо. Жуть.

— Зачем ты на меня напал? — Белль подошла ближе и села на корточки рядом.

— Ну явно не для того, чтобы тебя изнасиловать, — съязвил он. — У меня даже не стояло в этот момент.

— Я была слишком напугана, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

— Вот сейчас обидно было.

— Нет. Я не про размер, я… Не отвлекай меня. Ты не ответил, зачем на меня напал?

— Я хотел, чтобы ты научилась давать отпор монстрам наяву, чтобы не бояться тех, которые сидят у тебя в голове.

Шурша газетами, которые теперь заменяли им ковёр, Белль улеглась рядом с крокодилом. С такого ракурса потолок казался ещё более пугающим. Как будто заглядываешь в бездну. Огромная всепожирающая бездна. Она же всё это время была у них над головами.

— У меня получилось?

— На первый раз сойдёт. Но потом я тебе покажу другие способы.

— И много ты их знаешь?

— Достаточно, чтобы снова угодить в тюрьму.

15

— Когда-нибудь это должно было случиться, — глубокомысленно произнесла Белль, разглядывая фрикадельку в томатной подливе.

— До сих пор не могу поверить, что он сдох! — простонал крокодил. Выглядел он совершенно несчастным.

— Он был уже старым.

Они сидели в кафе «У Бабушки» и завтракали. Народу было полно, и Белль постоянно неуютно поглядывала по сторонам. Теперь паранойя преследовала её и днём.

— Это ничего не значит! Когда я его подобрал, он уже был старым и сломанным! — Крокодил безжалостно всадил вилку в свою фрикадельку и отправил в рот. — Этот холодильник два года служил мне верой и правдой!

— Ты же в нём и не хранил ничего, — напомнила Белль. — Сам говорил, что не готовил и есть приходил сюда.

— Туда идеально помещались шесть банок пива! А теперь из-за поломки испортилась целая пачка масла! Ты знаешь, сколько стоит настоящее масло? Настоящее, а не та маргариновая отрава из супермаркета.

— Я никогда не покупала масло.

— Оно и видно.

Белль снова зыркнула в сторону, оглядывая зал кафетерия. Официантка Руби резво носилась между столиками. Посетители ели и разговаривали, если было с кем. Парочка молоденьких девиц за столиком справа от них громко смеялась, и почему-то упорно казалось, что над ними. Она с утра забыла расчесать волосы. И крокодил щеголял чёрными ногтями, напоминая стареющего рокера. Чуть дальше деловая дама пила кофе, пока читала свежую газету. А за ней, ещё дальше, почти у выхода, сидел мужчина, и Белль была готова поспорить, что он смотрел прямо на неё. Прямо в упор, даже встретился взглядом на какую-то секунду и сразу же уткнулся в свою чашку. Стал копаться в карманах.

— Крокодил?

— Что?

— Вон тот мужчина на меня пялился.

— Надеюсь, он не дрочил при этом? Потому что только я имею на это право.

— Нет. Просто смотрел. Хотя теперь копается в карманах. Деньги достал. Сейчас уйдёт.

Крокодил оглянулся, но увидел только спину уходящего полноватого мужика в серой кепке. Совершенно непримечательного.

— Какой мерзкий тип. Хочешь, догоним его, и я спрошу, чего это он глазел на мою девчонку?

— Не надо. Может, мне действительно показалось. Гоблины уже и днём мерещатся.

— Главное, чтобы мания преследования не превратилась в манию величия. Ты его запомнила?

— Не забуду уж точно.

— Если ещё раз увидишь, обязательно скажи. Не нравятся мне всякие смотрящие…

Белль подумала, что и раньше где-то видела этого человека, но не могла вспомнить, где, и крокодилу говорить не стала.

— Чёрт, где я холодильник теперь возьму?

16

— Ты уверен, что мне стоит учиться этим приёмам? — спросила Белль, разглядывая кухонный ножик. — Насколько я успела понять, они довольно… нечестные.

— Говори как есть! Подлые! Гнусные! Гадкие! Паскудные! Грязные! Низкие! Ссучные! Видишь сколько синонимов? — крокодил отложил словарик в сторону.

Белль тяжело вздохнула. Утреннего нападения крокодилу показалось мало, и после вынужденного завтрака в кафетерии свой выходной он решил полностью посвятить урокам по причинению тяжких телесных повреждений вероятному гоблину. Роль гоблина исполняла набитая газетой бывшая рабочая униформа Белль. Правда, без головы.

— Так даже органичней. Не думаю, что у гоблинов есть мозги.

На данный момент от Белль требовалось всадить нож для масла монстру под ребро. Но где у него вообще должны быть рёбра, если он набит газетами, оставалось загадкой.

— Ты в любом случае слабее любого противника, — продолжал крокодил, расхаживая по чердаку с видом профессора. — И ты физически не сможешь победить по-честному. Ты ведь женщина. Но тебе даже проще. Женщины вообще никогда не дерутся в открытую. В тот раз — врезать коленом по яйцам — был один из немногих выходов для тебя. Ну, ещё можно было ударить лбом мне в нос или по зубам. Это тоже довольно болезненно.