…
Они лежали в кровати, и Белль впервые за долгое время было действительно жарко.
- Ты кончил мне на живот.
- Ты всё время жалуешься, когда я делаю это на простыни.
- Не сегодня. Я же собиралась после обеда в прачечную бельё отнести. Вечером бы уже на чистом спали.
- Хочешь, я согрею чайник, и ты сполоснёшься?
- Конечно, хочу.
Крокодил, подтягивая штаны, пошёл набирать воду в чайник. Они бы приняли ванну сегодня, но на этой неделе весь лимит горячей воды был уже беспощадно использован.
- Верёвки отпечатались, - равнодушно заметила Белль.
- Слишком крепко связал. Прости.
- Да нет. Это я руками дёргала, потому и остались. Просто, странно так…
- Тебе не понравилось?
- Понравилось. Знаешь, в следующий раз… я думаю, тебе стоит раскошелиться на презервативы.
- Я чуть чайник не уронил. Где же мне столько денег взять? Я же с тебя живой не слезу.
- А ты себя не переоцениваешь?
- Звучит, как вызов!
- Я пробудила чудовище.
- Оно и так не высыпалось. Теперь хоть будет повод… В принципе, - что-то прикинул в уме Крокодил. – Парочку резинок я могу и у Франки занять. На первый раз должно хватить…
30.
В тот же день Крокодил, как и собирался после работы, заскочил на квартиру к Руби. Франки узнав, зачем тот пришёл, естественно не смог оставить это без комментариев, но ленту аж из пяти квадратиков одолжил.
И теперь крокодил довольный, как слон, спешил домой, неловко оскальзываясь на заледеневшем тротуаре. Идти оставалось не много завернуть в переулок за библиотеку и подняться по пожарной лестнице. На очередном островке льда, снова поскользнулся, начал падать и почувствовал, как что-то больно чиркнула его по уху. Как только крокодил упал, поспешно откатился в сторону, и вовремя - в место где только что была его голова, с железным стуком, ударилась лопата. Лопату держал невысокий грузный мужчина в робе дворника. Лица было не разглядеть. Фонарей в этом проулке не было. Он и ударил крокодила, только падение и спасло.
- Какого чёрта? – только и успел спросить Крокодил, когда мужик снова попытался вырубить его лопатой.
Крокодил снова успел откатиться и пнуть нападавшего в коленку. Тот чуть отшатнулся, но ступил на скользкий лёд и тоже навернулся. Крокодил тут же подполз и отобрал лопату.
- Это ведьма тебя послала?!– крокодил навис с занесённым над горлом мужика остриём лопаты. – Говори!
- Моя девочка… - запричитал мужик. – Я видел следы верёвок у неё на руках! Почему я раньше тебя не…
- Что? – Кроколил убрал лопату и присел рядом. – Мужик, ты кто такой? Какая девочка?
- Я отец Белль, - ответил мужик.
Крокодил достал из кармана зажигалку и посветил. Заросшая короткой щетиной физиономия и впрямь имела сходство с той чёрно-белой фотографией из газеты. Даже козырёк кепки, торчаший из-под вязаной шапки был похож.
- Так с этого и стоило начинать! Зачем ты на меня с лопатой накинулся?
- Ты мучаешь мою девочку! У неё все запястья в синяках… - мужчина бессильно завыл.
- Морис… Мо? Тебя ведь можно по имени звать? Я твою дочь не насилую. Это такая игра была, понимаешь?
Ну не рассказывать же отцу, что он его дочери только отлизал, а потом подрочил на её живот? Крокодилу захотелось всё-таки побиться головой о стену.
- Слушай, давай поговорим где-нибудь в людном месте, а? Что бы ты снова на меня с лопатой не накинулся. Ну и, чтобы я тебя в живот не пырнул… Пошли, давай. Вставай-вставай…
…
- Мне этот парень сразу не понравился. Взгляд такой… будто прикидывает, что бы стащить. Но я не стал ничего делать. Думал, обычная влюблённость. И Коллет мне говорила то же самое. Что это пройдёт. Пройдёт…
Крокодил уже успел рассказать свою часть событий и убедить Мориса, что не делал с его дочерью ничего криминального. Ну, почти ничего.
- Да мы и не трахались ни разу. Так, баловство одно…
Бар был полон. Они расположились за маленьким столиком подальше от шумной толпы с парой стаканов дешёвого виски, который обещал оплатить Френч. Которая это была пара стаканов?
- Когда она пропала, я чуть с ума не сошёл, - рассказывал Мо, всё больше заплетающимся языком. – Шериф в нашем городе… только штаны протирал. Я все деньги пустил на частных детективов. Все деньги. Продал дом с участком, в магазине жил. Зачем мне дом, когда я остался один? Ни жены, ни… Целый год продолжались поиски. Я уже ни на что не надеялся, когда этот последний детектив мне принёс вести. В этом самом городе один из этих бандитов снимал комнатёнку. И с ним как будто видели девушку, похожую по описанию на… на Белль. Я тогда продал последнее, что у меня оставалось – магазин, и поехал сюда. Я собирался отдать ему все деньги. Если понадобится, на коленях его просить, чтобы он только мою девочку вернул. Она же последнее, что у меня вообще осталось, понимаешь?
- Понимаю, - ответил Крокодил и Морис почему-то ему поверил.
Они выпили.
- Я бы не пережил, если бы этот Билл мне сказал, что моей девочки больше нет… Я пришёл к нему с пакетом денег. Он меня не хотел впускать, загородил проход. Я его всё равно в сторону оттолкнул, когда её увидел. Она сидела на койке и в окно смотрела. На ней, знаешь, такое платьице было, как на кукле, с пуговицами на спине. Я ей в детстве дарил много кукол… Она сама так на куклу стала похожа, что я испугался… Как же объяснить? Понимаешь, я вбежал, на колени перед ней грохнулся, стал звать, а она даже в мою сторону не взглянула. В окно смотрела. Не вздрогнула даже. …А на ноге у неё верёвка… этот гад её за щиколотку к трубе привязал, как щенка. Ты теперь понимаешь, почему я на тебя накинулся? Хотел уже в зоопарк идти…
- Да уж. И что ты сделал тогда? – спросил Крокодил, уже предвидя развязку.
- Я стал развязывать верёвку. - Продолжил Мо, тихим охрипшим голосом. – Руки у меня вспотели. Не слушались совсем. И я полез в карман. У меня в одном из кармашков жилета ножницы завалялись по старой памяти. Я ими раньше черенки у цветов подрезал. Хотел эту чёртову верёвку перерезать. Мне важнее всего тогда было её увести подальше от этого места. Уже за руку взял, чтобы уйти. Только этот ублюдок дорогу загородил. Он меня толкнул в плечо, что-то сказал… уже не помню, но, кажется, он был против, чтобы я уводил Белль. Не знаю, что на меня нашло. Я испугался, что он сейчас меня выпроводит и снова сбежит… А Белль так и останется при нём. Ей нужна была помощь… это ненормально, то что она так сидела… И я воткнул ножницы ему в горло.
Голос у Мо совсем осип, и он смочил горло очередным глотком из стакана.
- Кровища брызнула. Но я уже не мог остановиться. Целый год этот ублюдок мучил мою девочку… довёл её до безумия. Я ещё пару раз всадил ножницы ему в горло, а он продолжал на меня смотреть своими бесстыжими глазами. Он и мёртвый надо мной потешался. Старый бесполезный тюфяк, который за собственной дочерью не уследил. В последний раз я всадил ножницы прямо в эти глаза. И только тогда опомнился, что натворил. – Мо растёр руками лицо и продолжил. – Я хотел достать ножницы, но они застряли, руки соскальзывали… А потом я заметил, что Белль исчезла. А дверь открыта. Я выглянул в окно – она за угол дома заворчивала. Так и шла босиком. Кусок верёвки по асфальту за ней волочился. Я кинулся из квартиры, но она как под землю провалилась. Уже вечер был, темно. Я чуть на патрульную машину не натолкнулся. А у меня руки в крови, рубашка… Про Билла вспомнил. Вернулся, отпечатки стирал…
Рассказ Мо стал совсем сбивчивым. О том, что Белль попала в больницу, он узнал через неделю. Убийство Билли списали на неё, даже расследовать ничего не стали. Как только улеглась шумиха, он наведался в больницу. Белль его сразу вспомнила, но от этого стало только хуже. Началась истерика, трое санитаров не могли её удержать – буянила, пока не сделали укол. Доктор Хоппер убедил Френча, что пока длится терапия Белль лучше не беспокоить воспоминаниями.
Так Морис и осел в этом городе. Летом подрабатывал садовником в пригороде – стрижка газонов, кустов, зимой – дворничал и в магазине игрушек – ночным сторожем. И время от времени навещал Белль, стараясь не показываться ей на глаза. Так продолжалось почти шесть лет, а потом Белль выписали. Доктор Хоппер тогда объяснил Морису, что радоваться не стоит, Белль не вылечилась полностью, но и лучше ей уже не будет. Что воспоминания нужно блокировать, иначе снова случится срыв.
