Подтянув миску с нарезанными фруктами, я ложкой наложила себе на тарелку чернику, ломтики яблока и клубнику. Затем я подтянула к себе миску с йогуртом, затем с гранолой, затем с мёдом. Я также взяла несколько ложек яиц и тоже положила себе на тарелку, все это время стискивая зубы, пока моя тарелка не наполнилась.
Наблюдая за мной, Ковбой недоверчиво расхохотался.
- Ты выглядишь так, будто на самом деле ничего не хочешь, - заметил он. - Если ты не голодна, зачем ты это ешь?
Вздохнув, я ложкой перемешала йогурт, гранолу, мёд и фрукты. Я постаралась не замечать, как его грудь проступает под тонкой тканью майки, или как само его присутствие служит беспрестанным напоминанием о Блэке.
- Мири, - обеспокоенно произнесла Энджел. - Ты в порядке? Ты действительно выглядишь не очень хорошо.
Я кивнула, мельком взглянув на неё и смутившись, когда осознала, что я пялилась на Ковбоя - осознанно или нет, из-за Блэка или нет.
- Мне просто нужно поесть, - сказала я ей. - Меня немножко подташнивает, но думаю, мне нужно поесть.
- Похмелье? - спросил Ковбой, все ещё наблюдая за мной с озадаченным выражением лица. - Хочешь немного кофе?
Мысль о кофе только усилила мою тошноту, но я не выказала этого на лице, кивнув Ковбою.
- Конечно, - сказала я. - Да. Было бы здорово.
И вновь Энджел и Ковбой переглянулись, Энджел выгнула одну идеальную чёрную бровь, чтобы показать Ковбою свой скептицизм. Я понимала, что должно быть, выгляжу для них странно, а мои слова звучат как минимум неубедительно, но я сосредоточилась на том, чтобы набрать ложку йогурта и фруктов и силой засунуть себе в рот.
Я заставила себя прожевать... затем сглотнуть.
Я ощутила прилив боли, когда все это опустилось по моему горлу.
Это жёстко ударило по мне из ниоткуда, дезориентировав меня.
В этот раз это исходило не от меня.
Сосредоточившись на собственном свете, я постаралась отделить другое присутствие, которое ощущала.
Присмотревшись, я осознала, что чувствую Блэка всюду вокруг себя. Его свет окружал мой, почти душа и притягивая как наркотик.
Ощущалось все так, будто он все ещё спал - или наполовину спал, наполовину бодрствовал.
Даже в те несколько секунд я чувствовала от него больше, чем хотелось бы, больше, чем я могла контролировать или даже осознать поначалу. Информация наводнила мой свет - он снаружи, ночью, на каком-то патруле, все они несут факелы и оружие, длинные деревянные палки привязаны к их сёдлам, оружие ремнями крепилось к бёдрам и груди.
У Блэка было три единицы оружия. Пистолеты покоились в нейлоновых кобурах на бёдрах, винтовка висела наперекрёст его спины. Я видела его на серой лошади аппалуза, с темно-серой гривой и хвостом, почти чёрной головой и грудью. Он держал в одной руке факел, деревянное копье в другой, и смотрел на человекоподобное создание со светящимися красными глазами, черными волосами, чёрной шляпой, черными перчатками и ботинками.
Оно даже было одето во что-то вроде чёрного плаща-тренч.
Что-то в одежде казалось... странным.
Это определённо был вампир.
Моргнув, я отключилась, прижав руку к груди.
Моё лицо залило жаром, бедра болели, мои руки - и, конечно, мой живот, горло и грудь горели, отчего становилось сложно дышать. Я вновь ощутила от Блэка прилив боли, в этот раз наполненный таким количеством тоски, что перед глазами все померкло.
Я ощутила, что он чувствует меня, чувствует мой свет.
Солнечный свет и голубое небо во второй раз померкли вокруг меня, и я увидела, как он лежит на маленькой постели, почти прикрытый клетчатым одеялом. Он был без рубашки, распластался так, что ноги свешивались с края матраса, слишком короткого для его роста.
Ему снился секс.
В этот раз я не приблизилась. Я не хотела приближаться.
Я задержалась на расстоянии, все ещё чувствуя себя сталкером, но все равно не желая приближаться и узнавать детали. Я не хотела знать, кто - или что - ему снилось.
Я не хотела знать, кто или что его возбуждало.
Вопреки своей неохоте и пришедшему с ней приливу печали, я все равно находилась слишком близко. Сексуальная боль сочилась из его света, ударив по мне достаточно сильно, чтобы парализовать меня и обернуться вокруг моего света как физическое существо.
Однако я не могла шевельнуться, не могла отстраниться.
Он издал во сне низкий звук, протягивая руки и ворочаясь под одеялом. Я почувствовала, как его тоска усиливается, когда он раскрыл руки, ища тело рядом с собой. Он был настолько возбуждён, что начинал просыпаться. Я чувствовала, как он борется с этим, старается задержаться во сне...
- МИРИ!
Мои глаза резко сфокусировались.
Я повернулась, уставившись на Энджел и тяжело дыша.
- Мири, ради всего святого... какого черта с тобой не так?
Она встретилась со мной взглядом широко раскрытых глаз и напряжённо поджала полные губы. Я все ещё смотрела на неё, стараясь сфокусировать глаза, когда она наклонилась ближе, стискивая мою руку ладонью.
- Мири, - она казалась растерянной. - Что происходит? - поколебавшись, она сказала: - Это связано с видящими? С вампирами? С тем, о чем мы говорили прошлой ночью?
Я также не знала, как на это ответить.
Чувствуя, как моё лицо заливает теплом, но уже от смущения, я откинулась назад, слегка отстранившись от неё. Только тогда я осознала, что навалилась на стол, рукой обхватив живот. Убрав её усилием воли, я посмотрела на йогурт и фрукты и поморщилась.
- Пожалуй, мне придётся подождать с завтраком, - сказала я, стараясь сохранять нормальный тон. - Вы двое хотите поехать со мной в офис ФБР? Вы не обязаны, - поспешно добавила я. - Честно говоря, вам не нужно ввязываться во все это.
Ковбой нахмурился, взглянув на Энджел, которая тоже хмурилась.
- Ты действительно не собираешься нам ничего говорить? - сказала Энджел, и в её голосе почти звучала боль.
- Я могу уйти, - сказал Ковбой. - Если нужен женский разговор, у меня есть чем заняться несколько часов.
Я посмотрела на него, затем на неё.
Я подумала о Блэке на том слишком коротком матрасе в доме Мэнни, о напряжённости черт его лица, когда он почувствовал мой свет. Боль в моем нутре усилилась, полыхнув полосой пламени до моего сердца и застряв в горле.
- Ты не можешь помочь мне с этим, - наконец, сказала я. Я посмотрела на Энджел, мимолётно коснувшись её руки пальцами и улыбнувшись. - Хотелось бы мне сказать обратно, Эндж, но ты правда не можешь помочь.
Взглянув на Ковбоя, я осознала, что его взгляд я тоже не могла выдержать.
Я посмотрела на бассейн.
Две семьи, явно путешествующие вместе, как раз входили через ворота. Они бросили белые пушистые отельные полотенца на скопление шезлонгов под зонтиками, переговариваясь между собой. Три маленьких ребёнка, два мальчика и девочка скинули сандалии и стянули футболки, чтобы прыгнуть в бассейн. Они обрызгали двух девочек-подростков, которые уже заняли шезлонги на солнце, держа телефоны и разговаривая о чем-то.
Двое из взрослых крикнули им, чтобы те перестали брызгать на девочек.
Однако я осознала, что наблюдаю за другой парой.
Глядя, как женщина смеётся над чем-то, что сказал мужчина, я почувствовала, как боль в моем нутре усиливается. Я узнала выражение её и его лица, когда он обвил рукой её талию, привлекая ближе свою спутницу в темно-красном бикини.
Отвернувшись от них, я подавила эмоцию, которая хотела нахлынуть - ту же эмоцию, которую я подавляла уже неделями, месяцами - с тех самых пор, как я поняла, что что-то с делами Блэка в Нью-Йорке не так.
С тех самых пор как узнала, что он мне врал.
Я поднялась на ноги, чувствуя, как при этом напрягаются мои челюсти.
- Мири, - сердито произнесла Энджел. - Ты не можешь продолжать в том же духе. Ты не можешь просто притворяться, что с тобой ничего не происходит, и что ты можешь сама справиться. Ты должна с кем-нибудь поговорить...
Я не ответила.
Вернувшись в номер, я схватила со стола сумочку и телефон, не оглядываясь.
