Ее руки вернулись к ремню, но их скрутила судорога, когда он коснулся ее между ног. Нежное касание, он провел пальцами, лаская.

– Выше, – подсказала Яна.

И он надавил выше. Вскоре она перестала сдерживаться и застонала, скрутившись в пульсирующий узел. Север обнял ее за плечи и увлек на диван. Навис над ней, продолжая надавливать и гладить там, где она попросила. И он жадно смотрел на нее, как она морщилась и закусывала губу, и беспокойно искала опору руками. Сжимала то спинку дивана, то его плечи или шею. До боли, оставляя красные отметины. Она уже была так далеко из-за наслаждения, подрагивая. Потерялась и запуталась в наваждении. И у него кружилась голова от того, что он делал с ней. От того, как отзывчиво и благодарно его ласке ее тело.

– Войди в меня, – выдохнула она.

Ее ладони нашли мужские руки и, вцепившись в них, она приблизилась к нему, прижалась и жадными поцелуями покрыла его кожу. Он ощущал ее горячий язык и ее испарину, что выступила от его стараний.

– Хочешь?

– Да, я хочу. Хочу тебя.

Север прождал в машине минут пятнадцать. И, когда Яна, наконец, забралась в салон, не сдержал усталый вздох.

– Я и так быстро, – бросила она в ответ.

И это было правдой. Нечетный позвонил в восемь утра и приказал срочно явиться. Завтрак отменился сам собой, как и будильник, заведенный на пару часов позже. Север уже научился спать лишнее и впрок, когда представлялась возможность, и десять, и двенадцать часов, потому что завтра могла образоваться суточная и больше смена. Его расписание постоянно тасовали и вырывали часы отдыха без спроса. Но он все же решил сперва отвезти Яну домой, к счастью, жила она рядом с клубом и по дороге.

– Высади меня у пешика. Не надо в квартал, – она попыталась сэкономить ему пару минут.

– Успею.

Она запахнула черный плащ, который норовил распахнуться и оголить ее ноги. И Север заметил, что она натянула его синюю футболку.

– Она несвежая.

– Первая попавшаяся, – сказала она с кивком. – И пахнет тобой, да.

Он вывернул на дорогу, что уже гудела от спешащих на работу, и встроился в общий поток, который то и дело замирал. К тому же они поймали красную волну.

– Ты молчишь, – произнес Север.

– Как и ты.

– Боюсь, сказать не то.

– Или вернее моей реакции?

– Или так, – улыбнулся он.

Было слышно, как скрипят шестеренки. Осязаемо. Они никак не могли приноровиться друг к другу, бродили где-то на подступах и собирали толчки. И он чувствовал, что секс скорее доставил удовольствие, пусть сумасшедшее удовольствие, чем сблизил их.

– Она странная, по-твоему?

– Я такого не говорил.

– Как-то я разбила бутылку об голову посетителя, – вдруг произнесла Яна, уткнувшись слепым взглядом в окно.

На подступах подступов. Он, приоткрыв дверь этого мира, мог сделать какие-то выводы или просящиеся предположения, но Яна явно знала там каждый поворот.

– Меня тогда хорошо потрепали. Один из охраны давно на меня зуб точил, а тут такой повод… отвел душу.

Север заметил, как ее руки нервно скользнули к груди, словно хотели закрыться от удара.

– Кто?

Она повернула голову и посмотрела ему в глаза.

– Давно было, – буднично добавила Яна, хотя по воспаленному взгляду было видно, что помнит всё, как вчера, – не у Марка.

– У Марка такого дерьма не случалось?

– Не проверяла. Я после того раза сделала выводы.

– А как ты попала в «Пиранью»?

За что?

– О той истории знают. Это как запись в трудовой, – усмехнулась Яна.

– И только?

– Еще как-то повздорила с одной стервой, которая выбросила мои вещи из гримерки.

– С рукоприкладством?

– Да.

– Но без бутылки об голову?

Вхолостую. Не улыбнулась.

– Но это не самое главное.

И она вновь отвлеклась на городской пейзаж и, кажется, передумала заканчивать фразу.

– А что? – спросил Север.

– Что? – повторила она, просыпаясь. – Самое главное – это деньги. В хорошие клубы ходят богатые люди, которые не привыкли к отказам. Если девочка разделась у шеста, что ей мешает снять последнее, сидя на их члене?

Он рефлекторно поморщился и едва отогнал тошнотворную картинку… И вспомнил первый день. Свою дорогую одежду и свои же жадные руки на ее теле. А потом он еще оказался и братом… Она боится его и будет бояться. Ничего не поможет, хоть подсознательно, хоть приливами, но она будет сжиматься и ждать от него удара. Вырвавшееся грубое слово, а он теперь часто не в духе, лишнее выпитое или еще что-то… Черт.

– Ты права, – Север взглянул на нее через зеркало. – Я из этих ребят. Я привык к деньгам, привык к власти, которую они дают. И не привык к отказам.

Она кивнула и, кажется, даже выдохнула с облегчением. Наконец-то, он забыл дурацкую мантру «я никто».

– И как ты попал в «Пиранью»?

– Не поинтересовался, что будет в машине, которую надо было перегнать.

– Наркота?

– Да. Я запаниковал и слетел с трассы. Запаниковал снова, выбросил сотовый и спрятался.

– Но кого-то нашли.

Ему показалось, что она может дорассказать историю и без его помощи. И от этого стало легче, слова сами коснулись губ, хотя он боялся произносить их и в мыслях. Казалось, удастся просто забыть, если не тревожить.

– Приятеля, который отвечал за товар, убили, с ним еще двоих… И девушку, оказалась не в том месте.

– Скверно, – выдохнула Яна. – И босс значит организовал тебе своего рода исправительную колонию.

– Я отрабатываю долг.

Она не сдержалась и неприятно рассмеялась.

– Нет, Север, тебе вправляют мозги.

Он все-таки подвез ее к подъезду и осторожно поймал за ладонь, когда девушка без слов потянулась к ручке.

– Не знаю, во сколько закончу, – сказал Север, – но я постараюсь захватить тебя.

– Хорошо.

– Хорошо?

Он приблизился и поцеловал ее. Хотелось вновь ощутить ее тепло и увидеть ее тихую улыбку. Она так редко улыбалась, намного чаще усмехалась или иронически кривилась, умножая год, на который была старше, на пару веков. Впрочем, это он тоже чертовски любил, все ее колючки и запасные титановые панцири. Только мутило от понимания того, от чего они появились. Кто и как долго старался… И в такие моменты он думал только о том, чтобы обнять ее покрепче и не отпускать.

– Да, хорошо…

Яна собиралась добавить еще что-то, но его настырный язык… Она все-таки прикрыла глаза и отдалась его ласке. Север вновь угадал, как расслабляется и тает ее тело в его руках, самый настоящий воск, податливый и мягкий. Может, эта тропинка и была самой примитивной, но она не заставляла его петлять понапрасну и раз за разом приводила к цели. Желание, жажда, похоть… тут она проигрывала и тянулась к нему. И ему хотелось, чтобы она запомнила его ласку. Чтобы та осталась с ней.

– Тебе пора, – она не придумала ничего лучше, как сцепить железные пальцы на его подбородке.

– Моя челюсть, Яна.

Только ей вчера и не досталось от брата.

– Увидимся.

И она выпорхнула прочь.

А утро испортилось вместе с хмурой рожей Нечетного. Рядом с ним крутился Яки, который стаскивал картонные коробки с погрузчика.

– Ты не знаешь значение слова «срочно»? – спросил Нечетный.

– Знаю, босс.

Мужчина резко шагнул к нему, отреагировав на неподобающий тон.

– Обвыкся? Голос вспомнил?

Север не сдвинулся с места и выдержал пригвождающий к полу взгляд.

– Охранники болтают, что я брат. И Яки в курсе, – он ткнул в застывшего парня. – Уговор был другой.

– Ты тему не переводи.

– А я и не перевожу, – и Север сделал последний шаг навстречу, после чего положил руки на плечи Нечетного, нависнув над ним.

И тот, к удивлению, не стал скидывать его ладони, а лишь скосил на них взгляд на мгновение. Нечетный ждал, к чему он ведет. И Север подумал, что этот спектакль даже не раздражает его, ничего подобного, только холодное внимание, да скучающие ожидание.