— Некоторое время она жила в деревне, — продолжил Арден, и голос его звучал, словно обращённый к самому себе. — Человек в деревне волков — просто нонсенс. Но к ней почему-то все привязались.

— И ты, — не спрашивала, а констатировала я.

Волк запрокинул голову и посмотрел на звёзды:

— Хотел уехать вместе с ней. Послать к чертям эту деревню, обязанности…Грета согласилась. А на следующее утро обнаружил, что она ушла. Тихо, не прощаясь, будто её и не было. Дура! — неожиданно эмоционально выругался он, заставив меня вздрогнуть. — Боялась, что из-за неё испорчу себе жизнь. Как будто ей было решать!

Я не смогла сдержать удивления:

— Ты ведь сказал, что она умерла…

Блэк перевёл на меня взгляд и несколько долгих мгновений смотрел в глаза. Меня захлестнуло волной эмоций и призраков чужого прошлого.

— Для меня — умерла, — наконец, произнёс он. — Грета ушла в обитель, находящуюся в окрестностях столицы. Посчитала, что в этом мире для неё нет места и решила отречься от земного.

Теперь в его голосе звучала горечь. Но не та, что снедает изнутри, мешая жить, а далёкая и практически призрачная. Такая появляется между примирением с утратой и последними попытками не отпускать. Мне она хорошо знакома. Примерно также чувствовала себя семь лет назад, когда внезапно оказалась оторвана от дорогих людей. Хотя и верила, что они живы, всё равно остро ощущала потерю и чувствовала себя одинокой. В этом наши ситуации схожи.

Блэк небрежно усмехнулся:

— Не бери в голову. Это дела давно минувших дней. Не знаю, зачем тебе об этом рассказал.

— Это всё вечер, — мои губы сложились в едва заметную улыбку. — Момент такой…

Я хотела сказать совсем не это — в ответ тоже могла бы поделиться с ним очень многим. Но не стала. Волк явно не нуждался в сочувствии, а лезть к нему в душу, или тем более тяготить своими проблемами, не собиралась. Хватит того, что он и так посвящает мне очень много времени.

Арден Блэк был тем, в ком я видела нечто близкое. Мне кажется, некоторые встречаются на жизненном пути не просто так, и высший волк относился к их числу. На уровне интуиции зрело понимание, что мы неким образом связаны, и это причиняло ещё больше душевных беспокойств. Не страданий, нет — я никогда не была склонна драматизировать и создавать проблемы из ничего. Но сейчас, вопреки логике и здравому смыслу, ревновала его к той, что ушла три года назад. Да, глупо и бессмысленно.

Всё-таки, Юта, ты безнадёжна…

Незаметно вечер превратился в ночь. Воздух стал чуть прохладным, освежающим, но по-прежнему остался дурманяще-пряным. А звёзды всё висели в тёмно-синем небе и походили не то на осколки голубого стекла, не то на маленькие блуждающие огоньки — того и гляди, поманят и утащат в свою вселенную, заставив позабыть о былом.

Движение внизу я заметила не сразу. В какой-то момент на поле, которое раскинулось рядом с деревней, запалили костры. Туда сбежалось множество жителей, чьи голоса, сливающиеся в единый гул, долетали и до возвышенности, где сидели мы с Блэком.

— Сегодня Волчедождь, — проследив за моим взглядом, сообщил волк и, поднявшись с земли, протянул руку. — Пойдём.

Мы стали спускаться вниз. Только сейчас я поняла, почему он привёл меня сюда именно сегодня. Пока шли, Арден коротко рассказал о справляемом празднике, хотя такое название для этого события было слишком громким. Волчедождь проходил у волков с мая по сентябрь каждый месяц и посвящался звездопаду. Я всегда знала, что у двуликих существует масса празднеств и обрядов, но о таком слышала впервые. Самым необычным мне показалось наличие своеобразного наименования созвездий. Как выяснилось, у волков существовали такие названия как «Клык», «Одинокий» и «Волчья песнь».

— Не всем же на Большую медведицу любоваться, — шутя, хмыкнул Блэк, когда мы подходили к полю. — Волки тоже заслуживают права жить на ночном небе.

И ведь не поспоришь. Интересно, а с лисами они не соседствуют?

Вначале я нервничала из-за предстоящей встречи с волками. До этого момента мне доводилось общаться лишь с одним из их представителей, и я не знала, как они меня примут. Как оказалось, переживала зря. На наше появление никто не обратил особого внимания. Все были слишком увлечены праздником, чтобы заметить пополнение в своих рядах.

Крупные серые волки носились по полю, игриво дрались между собой и завывали, смотря на растущую луну. Молодые девушки с жемчужным оттенком волос водили хороводы вокруг костров и собирали какие-то травы. Старики сидели чуть поодаль, наблюдая за младшим поколением и переговариваясь между собой. Несколько двуликих играли на музыкальных инструментах, — кажется, это были деревянные дудочки. Некоторые, разбившись на пары, танцевали под красивую мелодию, чьё звучание находило отклик в моём сердце.

Всё здесь было каким-то особенным. Мирок, замкнутый небольшим холмом и непроглядной сосновой стеной. Казалось, сама природа в этом месте дышала чем-то первобытным и исконным, а древняя как мир музыка переплеталась с этим дыханием, дополняя его и оттеняя. От лёгкого ветра по траве бежали волны, и она была подобна изумрудному морю. Жёлтые костры контрастировали с голубым светом луны, который путался в волосах молодых волчиц, танцующих, словно сказочные нимфы. Босые, в едва прикрывающих колени свободных платьях, девушки были просты и прекрасны.

Атмосфера очаровывала.

— Юта Вей Эйле? — внезапно окликнула приблизившаяся к нам женщина.

Слышать эту фамилию вместе с собственным именем было непривычно, и я не сразу поняла, что обращаются ко мне.

Хотя эту волчицу видела впервые, понять, кто она такая, не составило труда. Черты её лица казались очень знакомыми, в голубых глазах светились мудрость и жизненная сила. Чёрных волос лишь слегка коснулась седина, похожая на вплетённые в пряди серебряные нити.

— Алексия Блэк, — представилась волчица, чем подтвердила мои умозаключения.

Поняв, что слишком пристально её рассматриваю, я осеклась и, ничуть не соврав, произнесла:

— Очень приятно.

— Проходите! — она указала в сторону сидящих неподалёку волков и снова обратилась лично ко мне. — Чувствуй себя как дома.

Казалось бы — банальная фраза, но была сказана так просто и искренне, что я сразу расслабилась. Это место, в самом деле, хотелось называть своим домом — пусть даже недолго.

Я снова оказалась сидящей прямо на траве, правда, на этот раз в окружении множества двуликих. Теперь мы с Арденом привлекли к себе внимание, и в нашу сторону обратились заинтересованные взгляды. Мы расположились недалеко от костра, пламя которого приятно согревало и наполняло эту ночь особым очарованием. Маленькие, взмывающие в небо искорки, походили на оранжевых светлячков, отчаянно желающих превратиться в звёзды.

Незаметно для себя, я стала покачиваться в такт звучащей музыке. Только сейчас увидела немолодого мужчину, отбивающего ритм на бубне с мелодично позвякивающими небольшими колокольчиками.

Алекса присела рядом с нами, потеснив остальных двуликих. Она протянула мне деревянную пиалу с буроватого цвета жидкостью и предложила попробовать. Осторожно пригубив, я почувствовала горьковатый травяной вкус, чуть отдающий гвоздикой и тамариндом. Кажется, это была знаменитая наливка, какой славился наш город. Я ограничилась одним глотком и мысленно загадала желание. Где-то слышала, что когда пробуешь что-либо в первый раз, непременно нужно желать, и загаданное осуществится.

Перед глазами предстали образы родителей — слегка подзабытые, не такие чёткие, как семь лет назад, — и мы с Эриком рядом с ними.

Если это сбудется — большего и не надо…

— Хорошо, что ты её привёл, — тем временем обратилась Алекса к сыну. — Чем больше Юта будет находиться среди волков, тем лучше.

Видя, что высшая волчица расположена к разговору, я решила попытаться разузнать о том, что меня очень интересовало. Придвинувшись ближе к ней, спросила так, чтобы нас не слышали сидящие рядом серые: