— Ты как, в порядке?

Вряд ли моё состояние можно было назвать нормальным, но я улыбнулась и заверила:

— В полном.

Когда двинулась в сторону своего временного дома, почувствовала, что Арден Блэк идёт следом. Я слышала его шаги и ровное дыхание, подхватываемое ночным ветром. Он двигался тихо, но я отчётливо улавливала каждый приглушённый шорох. Казалось, все органы чувств обострись, и окружающий мир заиграл новыми оттенками.

Было так странно сознавать, что всё это — только робкая тень того, что я могу испытывать. Если лишь осознание и принятие второй части себя пробудило такие ощущения, то что случится, если наложенная печать окажется снята?

Оказавшись в доме, я развернулась лицом к Блэку и проронила:

— Спасибо.

— За что? — тот выразительно изогнул бровь. — За краткий рассказ можешь не благодарить. А помощь, которую я намерен оказывать, является моим долгом. Равно как и долгом всех высших родов. Мы не бросаем в беде других волков. Тем более, сделаем всё для белых.

Долг…конечно. Разве можно думать о том, что им двигает нечто иное?

Хотя, это даже хорошо. Если бы отношение Блэка резко переменилось после того, как он узнал, что я — белая волчица, сложно было бы поверить в его искренность.

— Всё равно спасибо, — повторила я с лёгкой улыбкой. — Этот вечер стал…очень трудным. Ярким. Мне нужно отдохнуть…надеюсь, завтра мы снова всё обсудим?

Теперь была уверена, что высший волк не откажет, но желала ещё раз услышать прямое подтверждение.

— Сказал же, с этого дня ты под моей защитой, — в свою очередь повторил Блэк. — И я отвечу на все вопросы, которых, уверен, у тебя появилось немало.

Благодарно кивнув, я направилась в сторону лестницы, намереваясь подняться в спальню. К своему удивлению, спустя несколько ступеней обнаружила, что волк поднимается следом. Его присутствие по-прежнему вызывало странное волнение, которое теперь — на узкой, утопающей в полумраке лестнице, было особенно сильным.

Оказавшись перед дверью комнаты, я тронула дверную ручку и только собралась спросить, почему он не уходит, как Блэк будто прочитал мои мысли.

— Останусь здесь. На границе деревни всё ещё дежурят турьеры, и неизвестно, чего от них можно ожидать.

Сказав это, он положил свою руку на мою и открыл дверь. Вошёл внутрь и первым делом приблизился к окну, которое ещё утром я оставила открытым. Недолго думая, Блэк резко его закрыл, а я в это время запалила лучину. Кажется, в доме имелись заряженные магическим огнём лампы, но пользоваться ими было непривычно. Поэтому я продолжала игнорировать этот признак роскоши и обходиться тем, чем пользовалась раньше. Комнату наполнил приятный смолистый запах и лёгкое потрескивание горящего дерева. Вообще-то в последнее время всё большее распространение получали масляные лампы, но мне казалось, что с лучиной и свечами не сравнится ничто. Даже тот самый магический огонь, стоящий баснословных денег.

Наверное, эта привязанность к натуральным, древесным материалам была вызвана моей второй сутью. Подсознательным желанием всегда и во всём — даже в мелочах быть ближе к природе.

Удостоверившись, что всё в порядке — в спальне и под окнами нет никого постороннего — волк вышел за дверь, и через некоторое время я услышала, как он проверяет остальные комнаты. Затем шаги раздались на лестнице, а после — на первом этаже. Негромко скрипнул стоящий в гостиной диван, позволив лишний раз удостовериться, что волк говорил серьёзно.

Чувства были до того смешанными, что я не могла отделить одно от другого. Среди тех, что были вызваны информацией о родителях, мелькала смутная, немного странная радость оттого, что я в этом доме не одна. Можно лечь, закрыть глаза и спокойно заснуть. Рядом находится тот, кто обязательно защитит. И неважно, по каким причинам.

Защищённость.

Пожалуй, именно её мне всегда не доставало наравне со свободой.

Когда в последний раз доводилось это испытывать? Много лет назад, сидя с родителями в светлой уютной гостиной. Хрупкое, зыбкое состояние, которое оказалось разрушенным в один миг. Когда тёмная повозка увозила прочь от того места, где прошло счастливое беззаботное детство…

Лёжа в постели, я притянула колени к подбородку и, точно в кокон, закуталась в одеяло. Анализировать и думать о том, что узнала, себе запрещала. Старалась отрешиться от всего и просто уплыть в дальние края сна. Когда проснусь — наступит май. Любимый месяц, источник моего личного вдохновения.

С ним придут и новые стремления, и новые заботы. Но теперь, когда есть те, кто желает мне помочь, верю, что май непременно принесёт счастье. Чувствую, он будет переломным, временем перемен. Всего за тридцать один день в моей жизни, как и в жизнях многих других, наступит новый этап. И наши пути с родителями — если они всё ещё дышат — вновь соединятся. По крайней мере, я сделаю для этого всё возможное.

И невозможное — тоже.

Утро встретило лимонными лучами, словно ненароком забредшими в мою комнату. Они были не золотыми, нет — именно лимонными, свежими, принесшими долгожданный май. Потянувшись на кровати, я прищурилась и, тут же откинув одеяло, вскочила с постели. Вот он, мой новый день!

В наших краях, словно по расписанию, первого мая ежегодно зацветали ландыши. Этого события я всегда ждала с особым трепетом и предвкушением. Ландыши — удивительные, ароматные до умопомрачения и самые любимые цветы. Сейчас, даже несмотря на ворох проблем, я не хотела пропускать любимый ритуал. Поэтому, быстро умывшись и переодевшись, тихо спустилась вниз.

Осторожно отворила дверь и, выйдя на улицу, глубоко вдохнула чистый утренний воздух. Неподвижно постояв несколько секунд, двинулась в сторону леса, радуясь, что практически вся деревня ещё спит.

В лесу царствовала весна. Лёгкие лучи проникали сквозь молодую листву и мягкими пятнышками рассыпались по светло-зелёной траве. Пройдя вперёд по залитой солнцем тропинке, я увидела их.

Ландыши распустились не до конца, и сейчас соцветия походили на маленькие белые бусинки. Присев, я коснулась гладких изумрудных листьев и увидела переливающиеся на них капли росы. В этих каплях отражался мир — лес, утреннее солнце и даже я сама. Любимый запах защекотал нос и вызвал лёгкую счастливую улыбку.

Всегда жалела цветы и не любила их срывать, поэтому сейчас просто любовалась. Ландыш — цветок особенный. Он символизирует любовь, красоту и верность. У нас и вовсе считается символом жизни. А ещё говорят, что ичши при помощи ландыша могут околдовывать, ломать волю людей и внушать им чувства. Последнее — полнейшая ерунда, на мой взгляд. После того как узнала представителей вольного народа ближе, более чем уверена, что это просто глупые суеверия. Хотя, конечно, среди любых рас встречаются разные личности. Наверняка и среди ичши имеются те, кто использует свои способности для дурных целей.

Склонившись ближе к белоснежным бутонам, я окончательно утонула в их запахе. Захотелось взять маленькую бутылочку, поймать его туда и плотно закупорить крышку. Чтобы весной можно было открыть, вдохнуть яркий аромат и перенестись в момент ушедшей весны.

Позади на грани слышимости хрустнула ветка.

— И давно ты здесь стоишь? — не оборачиваясь, спросила я.

— Ты ведь не думала, что твой уход из дома останется незамеченным? — хмыкнул Блэк. — Можешь продолжать. Считай, что меня здесь нет.

Хотя после того как он замолчал, его присутствие вновь стало абсолютно незаметным, вновь расслабиться я больше не могла. Умиротворение вмиг куда-то испарилось и приходилось прилагать изрядную долю сил, чтобы сохранять спокойствие. Ответа на вопрос, почему этот волк так на меня влияет, я не находила. Вернее сказать, один у меня был, но поверить и принять его, было крайне трудно.

Я относилась к тому типу людей, которые верят в любовь, но не верят в любовь с первого взгляда. Тем не менее, в тот памятный день на обрыве, столкнувшись с глубокими голубыми глазами, я определённо испытала нечто…необъяснимое. Сильное. Как если бы вдруг прыгнула вниз с отвесной скалы, захлёбываясь криком и ощущая, как заходится сердце.