Девушка твердо решила собраться и взять себя в руки. В сущности, что такого страшного случилось? Отец и его воины чуть ли не каждый день подвергают себя смертельной опасности и нисколько не тревожатся по этому поводу! А она распустила нюни из-за какого-то вонючего орка! Забилась в нору и сидит, дрожит от страха, как последняя трусиха! Хороша королева, нечего сказать! Отцу было бы стыдно за нее…Ну уж нет! Она не трусиха! Она еще покажет всем этим оркам, на что способна принцесса и наследница Сириона! Она непременно должна, просто обязана отомстить за нанесенное ей оскорбление, иначе ее до конца жизни будут преследовать воспоминания о нем! Просто в следующий раз надо подготовиться получше и завалить как можно больше этих мерзких тварей. Осталось только дождаться подходящего случая и хорошей погоды.

Но перед тем, как Триана решилась осуществить свой замысел, отец вызвал ее на «серьезный» разговор. Она уже примерно догадывалась, чего ожидать от этого разговора, но отвертеться никак не могла. Поэтому ей не оставалось ничего другого, кроме как уныло плестись в комнату отца в ожидании очередных нотаций.

– Ты, наверное, догадываешься, о чем я хотел с тобой поговорить?

Триана вошла в комнату и опустилась в кресло, сложив руки на коленях и скромно потупив взор, как и полагается благовоспитанной дочери.

Она догадывалась, что навряд ли услышит от отца что-то приятное, но сочла за лучшее промолчать. Так и не дождавшись ответа, Тередор окинул ее хмурым взглядом и начал свою речь.

– Ты знаешь, я, как мог, оттягивал это время, но оно все же пришло. Дальше тянуть не имеет смысла. Ты выросла и достигла совершеннолетия, и я не вижу больше никаких серьезных и достаточно веских причин отказывать претендентам на твою руку и трон Сириона. Времена настали тяжелые, орки становятся все сильнее и теснят нас со всех сторон – и, как ни крути, одним сильфам с ними не справиться. Сейчас, как никогда, нам требуется надежный и крепкий союзник. И я рассчитываю с твоей помощью заполучить этого союзника. Ты понимаешь, о чем я?

Триана с трудом подавила зевок и утвердительно кивнула. Она поняла это еще с того момента, как переступила отцовский порог, но не спешила вступать с ним в полемику. Отец начал издалека, и, судя по всему, разговор предстоит довольно долгий, так что еще успеется.

– Я получил уже немало предложений руки и сердца, но ты моя единственная дочь и я решил предоставить тебе выбор. Приближается праздник по случаю твоего совершеннолетия, и я намерен пригласить на него всех более-менее подходящих кандидатов среди людей и сильфов.

Триана удивленно приподняла бровь.

– Людей? – переспросила она, чтобы проверить, что не ослышалась.

– Люди мало чем отличаются от нас, разве что отсутствием крыльев. Такие браки вполне возможны и далеко не редкость. Учитывая сложившиеся обстоятельства, подобный союз был бы нам наиболее выгоден и полезен.

– Но ты же сам еще совсем недавно говорил, что против любых союзов! – осторожно заметила Триана. – Что мы и сами прекрасно справимся…

– Ситуация изменилась. Сила орков растет с каждым днем. Они смелеют и захватывают все большие территории. Буквально вчера они напали на небольшое селение у подножия скалы, под самым нашим носом! Как они сумели подобраться так близко и остаться незамеченными – это другой вопрос, и я с ним обязательно разберусь! Я шкуры живьем спущу с тех, кто их проворонил! Но факт остается фактом: они напали ночью, перебили всех жителей и захватили их добро. Я думаю, что все их нынешние набеги – лишь провокация и проба сил перед началом настоящей войны. И в этой войне мы в одиночку можем и не выстоять.

Триана лишь тяжело вздохнула и отец продолжил:

– Как я уже сказал, я предоставлю тебе право выбора. Выбора, какого не было у меня: мы с твоей матерью были предназначены друг другу еще до рождения, и никаких иных вариантов у нас попросту не было. Но ты будешь иметь возможность самостоятельно выбрать свою судьбу…

– Хочешь сказать, что одобришь любой мой выбор?

Ее так и подмывало спросить, будут ли в числе гостей их соседи с юга, но она благоразумно решила, что отец навряд ли оценит подобную шутку.

– Если он будет отвечать государственным интересам, то почему бы и нет? Но, повторяю, выбирать ты будешь лишь из рассмотренных и приглашенных мною кандидатур. А что, у тебя уже кто-то есть на примете?

До этого Триана вполуха слушала все отцовские наставления. Но тут уж не смогла смолчать и так и взвилась от возмущения:

– На примете? Ты шутишь?! Откуда у меня может быть кто-либо на примете, если я почти десять лет безвылазно сижу здесь и ни с кем не общаюсь! Я уже забыла, когда у нас последний раз были гости, или я сама была у кого-то на приеме! Скажи, кого я должна примечать: крестьян, слуг, стражников или твоих солдат? А может, стоит присмотреться к оркам? А ведь неплохая идея! Ты сразу выдай меня за какого-нибудь орка познатнее да побогаче, и вопрос решится сам собой. А там, глядишь, и война закончится…

Триана остановилась, переводя дыхание. Видят Боги, она не хотела всего этого говорить, но больно уж накипело. Краем глаза она заметила, как лицо отца побагровело от гнева, и он в сердцах грохнул кулаком по столу:

– Если ты сейчас же не закроешь рот, клянусь, я именно так и поступлю! Ты – королевская дочь и думать должна, прежде всего, в интересах своего государства и народа! А раз уж ты не хочешь выбирать, значит, я сам выберу того, кого сочту нужным!

Приблизившись вплотную к дочери, Тередор ухватил ее за плечо, рывком приподняв с места, и хорошенько встряхнул, процедив сквозь зубы:

– Кончай истерику! Через две недели состоится прием по случаю твоего тридцатилетия. Советую тебе должным образом подготовиться к этому событию и произвести наилучшее впечатление, иначе эти десять лет взаперти покажутся тебе просто раем! Ты поняла меня?

Триана молча кивнула. Тередор разжал руку, и она плюхнулась обратно в кресло, потирая плечо. Наверняка останутся синяки, но так ей и надо, сама нарвалась. Все еще нависая над ней, отец неловко топтался на месте, переминаясь с ноги на ногу и о чем-то раздумывая. Как видно, ему самому нелегко дался этот разговор.

– Ладно тебе, не расстраивайся раньше времени! Разумеется, я не выдам тебя невесть за кого. Но и ты сама должна серьезно отнестись к этому вопросу, ведь от него зависит не только твое собственное будущее, но и будущее всех сильфов. Я уже не молод, да и в нынешней обстановке меня запросто могут убить, и кто тогда встанет на защиту Сириона? Ты еще слишком юна и неопытна для такой ответственности, а Сириону нужен сильный правитель, знающий толк в военном деле, понимаешь ты это? Поэтому надеюсь, ты проявишь благоразумие и сделаешь все, как надо, представ перед нашими гостями в наилучшем свете! Я не разбираюсь в этих ваших дамских штучках, но я дам соответствующие указания Селине, и вы вместе займетесь подготовкой к празднику.

Тередор покосился на дочь. Девушка безучастно понурилась в кресле.

– Может, ты хочешь чего-то? Можешь просить все, что угодно, ведь это же твой праздник! Обещаю исполнить любое твое желание!

Ну, надо же! Поистине небывалая щедрость с отцовской стороны! Неужто пытается таким образом заглушить свою совесть и откупиться подарками? Раз так, то просто грех этим не воспользоваться!

– Любое? – Триана тут же встрепенулась. – Хочешь сказать, что действительно выполнишь все, что я ни попрошу?

Ей с трудом в это верилось, но очень уж хотелось испытать пределы отцовского великодушия.

– Конечно, я же обещал. – Это верно, у Тередора хватало недостатков, но слово свое он всегда держал. – И чего же ты хочешь?

– Тогда я хочу свободы! Хоть немного свободы, перед тем как я окончательно ее утрачу!

– Что ты имеешь в виду? – не понял Тередор.

– Во-первых, я хочу, чтобы ты отменил все занятия – с меня уже хватит! Во-вторых, я хочу беспрепятственно покидать замок, и летать, где мне вздумается и когда мне вздумается. А в третьих, замуж я выйду только за сильфа, такого же, как и я! – боясь что-нибудь упустить, скороговоркой выпалила Триана. И выжидательно уставилась на отца в ожидании его решения. Пожалуй, она переоценила его обещание и перегнула палку – навряд ли отец на все это согласится. Но, к большому удивлению девушки, он все же принял ее условия. Правда, с небольшими оговорками.