Соломон рассмеялся, и Лиза впервые с тех пор, как вошла в дом, вздохнула полной грудью.

– Мне нравится.

– Минимализм.

– Что?

– Минимализм, говорю. Он, между прочим, сейчас в тренде.

– А-а, – протянул Соломон. – У меня от хлама легкая клаустрофобия.

– Ко мне тебе точно нельзя, – с улыбкой сказала Лиза. – Мама терпеть не может голые стены. Будь у нее вкус, я бы еще смирилась. Но у нас повсюду висят репродукции петухов да дешевые пейзажи из Wal-Mart[9]. А в прошлом году у нее был коровий период, еле пережила.

Соломон снова начал смеяться. Похоже, ему нравились Лизины шутки, и вообще с ее прихода он заметно успокоился, а предложения сделались длиннее. Это было хорошим знаком.

– Наверно, это потому, что я вечно торчу дома. И мне нравится идея безразмерности моей комнаты.

– Ага, – согласилась Лиза. – Мне это тоже нравится. А остальное всегда можно дофантазировать.

– Нет, – покачал головой Соломон, – для этого есть гараж.

– Гараж? Как скажешь.

Пару минут спустя он подвел Лизу к двери, ведущей из прачечной в гараж, и серьезно посмотрел на гостью. Затем медленно отворил дверь и молча посторонился, пропуская девушку вперед. Та переступила порог, а Сол наблюдал за ней, не произнося ни слова. Гараж был выкрашен черной краской, поверх которой лежала ярко-желтая сетка. Ничего подобного Лиза прежде не видела и даже не знала, что ей об этом думать.

– Смотрела «Звездный путь: Следующее поколение»? – спросил Соломон, шагнув в центр комнаты.

– Пару раз, – ответила Лиза. – За компанию с парнем. Ах, если бы у всех людей был голос Патрика Стюарта…

– Твои бы слова да богу в уши.

Захлопнув за собой дверь, Лиза увидела, что черно-желтый узор покрывал абсолютно все: и стены, и пол, и потолок.

– Мой вариант «Голодека»[10], – пояснил Соломон. – В нескольких версиях «Звездного пути» в подобной комнате симулируют реальность: для тренировок, решения сложных задач и тому подобного. Классно, да?

Внезапно он заговорил с такой скоростью, что Лиза несколько растерялась. Волнение в его голосе совсем пропало. Ей была знакома подобная увлеченность, и она понимала эмоции Соломона. А еще в ее голове крутилась одна мысль: Кларк пришел бы в восторг, увидев этот гараж.

– И чем ты тут занимаешься?

– Прихожу, сажусь в самый центр комнаты и фантазирую, чтобы развлечь себя. Говорят, чем больше фантазируешь, тем дольше проживешь.

– Ну да… – согласилась Лиза. – Значит, ты просто сидишь и представляешь… как с тобой происходят разные события?

– Именно. А ты никогда так не делаешь? Не переносишься куда-нибудь мысленно?

– Переношусь. В мой будущий колледж. На самом деле я постоянно об этом думаю. Как бы уехать подальше от Апленда.

– Вот и я куда-нибудь улетаю. Только не в колледж. Мне он, похоже, не грозит.

– Ты не можешь знать наверняка.

– Могу. Что планируешь изучать?

– Медицину, – ответила Лиза. – Со специальностью пока не решила, но точно хочу, чтобы все меня звали «доктор Прейтор».

– Теперь ясно, чем ты покорила маму.

– А можно попробовать?

Лиза прошла в центр комнаты и села на пол.

– Э-э… конечно, вперед.

– И что надо делать?

Соломон приземлился рядом с Лизой. Впервые с момента знакомства они оказались так близко, их колени почти соприкасались, и она заметила, что Сол немного напрягся.

– Что ж, закрывай глаза. В смысле, если хочешь, конечно.

Лиза прикрыла веки. В помещении было так тихо, что она слышала его дыхание.

– Так, а теперь открывай.

Взору предстали все та же тьма, черная комната в желтую сетку и глазеющий на нее подросток с усмешкой на лице.

– Что? – вскинула брови Лиза.

– Видишь?

– Что именно?

– Мы в поле. Кругом трава. Сочная зелень повсюду. И воздушный змей над нашими головами. Во-он там! – Соломон указал на потолок.

Лиза взглянула наверх – квадраты и тьма – и вновь посмотрела на Сола. Тот словно был загипнотизирован – как будто небо разверзлось и поглотило землю. Он издевается, что ли? Воздушные змеи? Она не испытывала страха, вовсе нет, но засомневалась, что сможет ему помочь.

– Лиза?

– Что? – спросила она.

– Я прикалываюсь над тобой.

Соломон ее разыграл. Он никогда не использовал «Голодек», чтобы что-то выдумывать или общаться с воображаемыми людьми. Гараж всего лишь покрасили в соответствии с его вкусом. Это все, что ему было нужно. Место, куда можно было убежать от всех. Иногда после приступов паники вроде того, что случился несколько дней назад, Соломону не помогало просто закрыть глаза, и тогда он сбегал сюда.

– Не смешно. – Лиза сдержала нервный смешок.

– Сетка, кстати, из скотча, – сказал Соломон. – Кучу времени на нее убил.

– Ого. – Лиза потрогала одну из желтых линий на полу. – И ты всех девчонок сразу ведешь в эту жуткую комнату?

– А вот это уже смешно, – ответил ей Соломон, поднимаясь с пола и протягивая руку Лизе.

– Спасибо.

– Прости, если что.

В семье Ридов легко выражали любовь и столь же легко подтрунивали друг на другом, даже в весьма серьезных вещах. Неделю назад Соломон обозвал отца «тормозом», за что тут же получил в ответ кличку «затворник», и ничего. Так уж они жили – предупреждали чужие шутки самоиронией.

– Не парься, – сказала Лиза и схватила протянутую руку.

Она коснулась только его локтя, и длилось все не дольше секунды, но Сола это очень взволновало – было необычно и очень странно. Он даже не сознавал, что по пути в гостиную слегка прижимал пальцы к участку кожи, задетому Лизой.

– Благодарю за экскурсию, – с улыбкой сказала она.

– На обратном пути загляните в нашу сувенирную лавку.

– Говоришь как Кларк.

– Это, видимо, твой парень? – спросил Соломон.

– Ага, мы вместе уже довольно долго.

– Даже не думал, что буду кому-то кого-то напоминать.

Лиза засмеялась и встряхнула головой.

– Это был комплимент, если что.

– И какой он, твой Кларк? Спорим, у него нет «Голодека».

– Ну, он занимается водным поло. Умный, но не ходячая энциклопедия. Его мать просто кошмар, а отец классный. Они в разводе. Он высокий, может, повыше тебя. Недавно закончился спортивный сезон, и у Кларка теперь что-то вроде депрессии, избегает встреч с друзьями… кроме меня. Я пыталась поговорить, но он только отшучивается. А ведь это проблема! Постараюсь ему помочь.

– Э-э… теперь я знаю почти все про Кларка.

– А еще он прячет комиксы под кровать, когда к нему приходят друзья. Глупо, да?

Лиза покликала в свой телефон и протянула его Соломону. На дисплее отобразилось ее совместное фото с Кларком: оба нарядно одеты, на каком-то мероприятии.

– Как можно, имея такую внешность, чего-то стыдиться?

– Хороший вопрос, – ответил Сол, едва взглянув на экран. – Выглядит как типичный король школы. Меня бы там загнобили.

– Слишком часто смотришь телевизор. Старшая школа совсем не такая, как ты думаешь.

– Да неужели? Однако Кларку приходится прятать комиксы.

– Ладно, может, и такая. Но ты бы туда вписался, точно тебе говорю.

– А фонтан во дворе есть? – спросил Сол шутя.

– А ты, Соломон Рид, совсем не такой, как я ожидала.

– Надеюсь, это хорошо.

– Конечно!

Он был рад, что Лиза не стала задерживаться, ведь, несмотря на приятное времяпрепровождение, от болтовни и бесконечных попыток придумать, о чем говорить дальше, у него раскалывалась голова. Едва за гостьей закрылась дверь, Соломон почувствовал, что ему не хватает воздуха. Он прислонился к стене, пытаясь вдохнуть и надеясь, что это пройдет. Но лучше не становилось. Задыхаясь, он добрел до своей спальни, где забрался под одеяло и сдался под натиском приступа, жмурясь до боли в глазах, пока тело била крупная дрожь. Атака была недолгой, но интенсивной. Когда все закончилось, Соломон просто лежал и слушал свое приходившее в норму дыхание. Порой это все, что ты можешь сделать в такой ситуации, – собраться и ждать, пока мир не перестанет трясти. Панические приступы легко спутать с сердечными, поскольку симптомы обоих схожи. И каждый раз Соломону казалось, что его грудь вот-вот разорвется. Порой он даже считал, что это было бы к лучшему.