Азъен не сдержал тяжелого вздоха и выступившего на щеках румянца. Лия попрощалась и вышла из его покоев, загадочно улыбаясь. Оставалось только надеяться, что обещанная золотая монета окажется хорошей мотивацией и она сделает всё, как надо.

Эмоциональное напряжение сказывалось, от чего спать совершенно не хотелось. Мысли кружили, словно рой диких пчел, не желающих успокаиваться даже на секунду. Руки сами потянулись под кровать, где в последние четыре месяца хранился черный футляр, обитый изнутри темно-синим бархатом. На мягкой ткани лежал черный кларнет, принадлежащий Йенсу. Азъен не играл на нём с тех пор, но часто доставал, чтобы посмотреть, прикоснуться к теплому черному дереву. И каждый раз он словно слышал его голос, просящий исполнить его желание. Несмотря на осознание того, что мужчины давно нет и он не сможет проверить это, Азъен помнил и оставался верен своему обещанию.

Сегодня кларнет манил его, металлические клавиши призывно блестели в свете свечей, желая не только легких прикосновений. Повиновавшись этому призыву, Азъен сел на подоконник, поднося мундштук к губам, и мир вокруг него заиграл новыми красками. Едва кларнет запел, сердце радостно затрепетало в груди, услышав его голос. Ему даже начинало казаться, что он ощущает легкие прикосновения к своим рукам и щекам, мундштук нагревался от его горячего дыхания, превращаясь в теплые губы, шепчущие ему обещания о новой встрече и признания в любви. В тот момент он верил этим губам — хотел верить в сказку, где все заветные желания могут сбыться, а люди не уходят навсегда и безвозвратно.

Азъен долго играл, медленно перенося пальцы с одной клавиши на другую. Тихая мелодия успокаивала и, когда время минуло за полночь, у него уже не осталось никаких тревог. Воспоминания об Алэне вызывали лишь теплую улыбку и радость за друга. Тот наверняка переживает из-за его сегодняшнего визита. У него не много друзей и терять лучшего из них совсем не хотелось лишь из-за страха. Алэн и Эрик открыли для него новый мир — запретный, с точки зрения их религии, позволив взглянуть на него одним глазком, теперь ему хотелось узнать чуть больше, если это возможно. Но Алэн его друг, и как изменится их дружба после этого, он боялся себе даже представить.

========== Глава 8 ==========

Рассвет встретил юношу спящим на подоконнике с кларнетом в руках, ярким светом озаряя весь город. Из окон его комнаты он хорошо видел амбар Дирка, находившийся на окраине города, где его окружали только поля. Азъен с трудом мог различить несколько фигур, выходящих из конюшни. Возможно, среди них шёл и Алэн — хотелось в это верить.

Кларнет едва не выпал из его рук, когда тяжелая дубовая дверь резко распахнулась, впуская в его покои Мартираса и Гавриила. На какую-то долю секунды его охватил страх, что все провалилось, но улыбка на лицах братьев быстро вернула ему душевное равновесие.

— С добрым утром, братец! — провозгласил Мартирас, заключая Азъена в крепкие объятья. Тот только и успел, что убрать кларнет за спину, чтобы его не повредить. — Я пришел тебя поздравить — ты наконец-то стал мужчиной!

Азъен с трудом сдержал вымученный писк, рвущийся из горла, ведь Мартирас был значительно крупнее и сильнее, от чего казалось, что в его медвежьих объятьях хрупкое тело просто переломится пополам. К счастью, брат решил не затягивать с «нежностями» и быстро отпустил свою жертву.

— Ага, осталось только научить его стрелять из лука и держать ровно меч, — улыбаясь, сказал Гавриил. — Может, если в его покоях будут почаще появляться женщины, то он, наконец, избавится от своих игрушек?

— Или благодаря им у него будет ещё больше женщин, чем у нас с тобой, — поддержал Мартирас, глядя на спрятанный за спиной брата кларнет. — Ну что, братец, расскажешь, как прошла твоя первая ночь с женщиной?

— Мартирас, это не то, что мне хотелось бы рассказывать, — покачал головой Азъен, отводя взгляд.

— Ладно тебе! Лия нам всё сказала, что ты повел себя, как настоящий мужчина. Она даже осталась довольна, а шлюху редко чем удивишь.

— Раз она вам всё рассказала, это должно было удовлетворить ваше любопытство.

— Ох, она его удовлетворила. И не только его, — Мартирас подмигнул младшему брату, от чего тот смущенно отвел взгляд. — Так, первый этап ты прошел. Сегодня будешь учиться стрелять из лука, а завтра отправимся на охоту.

— Куда?! — удивленно вскинулся Азъен под смех Гавриила.

— На охоту, братик, — повторил Мартирас, сжимая руку на его плече. — И не вздумай отказываться. Не поедешь добровольно — свяжем и всё равно отвезем в лес. Отец уже дал добро на двухнедельный поход.

— Как двухнедельный? — он почувствовал, как земля уходит из-под ног, лицо побледнело, как полотно и, если бы не стена за его спиной, он бы не миновал встречи с полом.

— Конечно, а ты хотел сразу на месяц? Подожди, ещё успеешь. И не переживай так — мы будем рядом.

Азъен обреченно опустил голову, смиряясь со своею участью — две недели в лесу и никак не отвертеться от этого.

Братья ушли, оставив его одно. Похоже, они решили насесть на него со всех сторон. И если в случае с Лией удалось их обмануть, то сейчас он будет у всех на виду. После обеда Азъену не давали прохода и до самого вечера ему пришлось учиться метать стрелы под пристальным надзором братьев. Как бы он не хотел и не сопротивлялся, приходилось терпеть. Результата эта тренировка не принесла, как, впрочем, и всё предыдущие. После тугой тетивы осталась лишь саднящая боль в стертых пальцах, не приносившая никакого удовольствия. Облегчение принёс только холодный металл, из которого была сделана его флейта, и младшая сестра, вбежавшая в его покои без стука.

— Азъен, ты почему раньше не сказал, что едешь завтра с братьями на охоту? — Катарина села на подоконник, потеснив брата. — Я только что от сестер узнала.

— Потому что я не хочу туда ехать, — признался Азъен. — Но разве Мартираса переубедишь?

— Не хочешь? А мне бы наоборот хотелось оказаться на твоем месте и поехать завтра.

— Правда? Тогда, может, поменяемся местами? Ты хотя бы из лука стреляешь лучше меня.

— Я была бы рада, но братья вряд ли согласятся, а мать придёт в ужас, только услышав об этом, — Катарина грустно вздохнула, глядя куда-то в сторону. — А пока приходится стрелять из лука, где никто не видит. Вот когда я стану старше, обязательно отправлюсь с братьями на охоту!

— Мне бы сейчас хоть капельку твоего энтузиазма, — Азъен грустно улыбнулся, вспоминая о своем лучшем друге, которого теперь не скоро сможет увидеть. — Катарина, ты сегодня была в конюшне?

— У Дирка? Да, была.

— А ты Алэна видела? Или Эрика?

— Видела, — жёлтые глазки девочки мечтательно заблестели. — А ты уже познакомился с Эриком?

— Я его видел, но познакомиться мы не успели, — хорошо, что Катарина на него не смотрела, иначе увидела бы его покрасневшие щеки.

— Ещё успеете, когда вернешься с охоты. Он такой интересный и вежливый. Он помогает мне забраться на лошадь и спуститься с неё…

— Зачем? Ты же и сама это хорошо умеешь делать.

— Ну да… Но он пока об этом не знает, — Катарина подняла глаза к потолку, поджимая нижнюю губу, а Азъен не сдержался и громко рассмеялся.

— Ты сейчас ведешь себя, как влюбленная девчонка.

— Но я и есть девчонка, — насупилась девочка. — И нет ничего странного, что мне понравился мужчина.

— Точно. Я и забыл, что ты девочка, — он засмеялся ещё громче, за что получил не сильный удар кулачком в плечо.

— Мне уже четырнадцать и я — девушка!

— Ага, а ещё принцесса и должна вести себя, как воспитанная леди.

— Что?! — возмутилась Катарина. — Я — леди? Да никогда этому не бывать!

— Разве с Эриком ты не начинаешь вести себя, как леди? — Азъен, смеясь, прикрывал голову руками, заметив занесенную на него ладошку сестры, но удара так и не последовало.

— Братик, а ты ведь прав — я вела себя, как леди. Но мне было так приятно его внимание. Как ты думаешь, я могла бы ему понравиться?