- И так вышло, что, будучи подростком, я отмечала Хэллоуин дома у друзей, а потом и в клубах на тематических вечеринках. Меня всегда привлекали атрибуты этого праздника, да и черный юмор – мой конек.

Одри согласно кивнула и улыбнулась. Мрачноватый юмор был неотделим от Вивиан, был естественным продолжением ее натуры.

- Я всегда мечтала отметить этот день в каком-нибудь месте вроде Стоун-холла. Поэтому даже немного расстроилась, узнав, что ты и Джошуа собираетесь сюда всего на неделю, и Хэллоуин в эту неделю не попадает. Однако судьба распорядилась иначе…

Они помолчали какое-то время, размышляя о том, что Судьба также не лишена черного юмора.

- Я с удовольствием принимаю твое предложение, - нарушила молчание Одри. – Давайте воспользуемся уникальной возможностью и как следует отметим этот праздник.

Внутренне Вивиан просияла, но внешне позволила себе лишь улыбку сдержанной радости. Она стеснялась показать Одри свой искренний, почти детский восторг.

Какое-то время они сидели в гостиной и вспоминали все оформительские детали праздника, а потом отправились на кухню – вырезать Джеков. Ничего, напоминающего тыкву, в доме Уинстона Карца не нашлось, поэтому пришлось довольствоваться полузасушенными апельсинами, которые брали с собой Одри и Джошуа, и которые так никто и не съел – оказались слишком кислыми. Черным маркером они предварительно рисовали на апельсинах рожицы, а потом очищали плод от мясистой сочной мякоти и вырезали отверстия в податливой ароматной кожуре.

- На запах они лучше, чем на вкус, - прокомментировала Вивиан, но Одри ничего не успела на это ответить, потому что на кухне возник Мэтью, а следом за ним Джошуа, цвет лица которого не стал за это время здоровее. Цепким взглядом Вивиан сразу отметила во внешнем облике брата признаки психического расстройства. Она отметила их еще вчера, но сегодня дела обстояли куда хуже. Влажный блеск нездорово бегающих глаз, переминание с ноги на ногу, нервное сглатывание и облизывание пересохших губ. Вивиан нахмурилась. Что-то мучило ее брата, буквально не давало ему дышать. На секунду Вивиан забылась – у нее возникло спонтанное желание – предложить Джошуа присоединиться, отвлечь его от переживаний о чем бы то ни было, но в следующую секунду это желание было безжалостно раздавлено и растоптано ее собственным многолетним ядом равнодушия. Секунда прошла. Вивиан так ничего и не сказала.

- Что это вы творите? – простодушно поинтересовался Мэтью.

- Разве не очевидно? – Вивиан повертела в воздухе уже готовым фонариком.

- Эх, а я-то надеялся, что на ужин сегодня будет апельсиновый пирог! – с сожалением произнес Мэтью.

- А ты все о жрачке! – возмутилась Вивиан. – Лучше бы помог нам готовиться к Хэллоуину!

- Думаешь, это отпугнет нечисть? – с сомнением спросил Мэтью, усаживаясь за кухонный стол.

- Мне все равно, я просто хочу развлечься.

Это заявление подкупило Мэтью. Что-то, а развлечения он любил.

- Давай поможем? – обратился он к Джошуа. Тот в ответ всё так же молча сел за стол, но к апельсинам не притронулся. Вивиан отметила его остановившийся взгляд, но ничего не сказала. В ее арсенале было лишь два способа общения с братом – либо полное игнорирование его существования, либо колкие насмешки. Другого она не признавала.

Мэтью быстро включился в работу, его руки оказались ловкими, и рожица апельсина вышла скорее забавной, нежели устрашающей. У нее была нервная улыбка, а приподнятые брови придавали лицу Джека извиняющееся выражение.

- Он похож на тебя, - прыснула Вивиан, когда Мэтью показал им результат своих трудов.

- И правда! – усмехнулась Одри, отметив явное сходство. – Мэтью сделал свой Джеко-портрет! Правда ведь, а, Джошуа?

Джошуа попытался улыбнуться, но губы его дернулись и снова сжались.

Когда на тарелке остался последний апельсин, а Мэтью и Одри еще доделывали свои, Вивиан обратилась к Одри с просьбой передать ей фрукт. Одри взяла апельсин и протянула Вивиан, но, похоже, она слишком сильно сжала сочную корку в руке, потому что несколько ядовитых брызг попали Вивиан прямо в лицо. Один глаз защипало, Вивиан поморщилась и завопила:

- Эй! Ты это нарочно, да?!

- Нет, конечно нет! – заверила Одри, но не смогла удержаться от предательского смеха при виде сморщенной Вивиан.

- Я знаю, что нарочно! Ну все, тебе крышка, ясно? Ты меня вконец достала! – Вивиан схватила последний апельсин и, забыв, что он предназначался для фонарика, надорвала ногтями кожуру и, сложив ее пополам для пущего эффекта, бросилась за хохочущей Одри.

- А нет ли у вас попкорна? – усмехнулся Мэтт, приготовившись смотреть женские бои без правил. В ответ на это пробегающая мимо Вивиан влепила ему шуточную затрещину, а Мэтью согнулся пополам и, охая, изображал, что ему ужасно больно.

- Я убью ее, клянусь! – надрывалась Вивиан и носилась по кухне кругами, грозно воздев апельсиновую корку над головой. В какой-то момент вышло так, что стоящий на пути стул помешал Одри улизнуть, и она оказалась прижатой к стенке. Не переставая смеяться, Одри закрыла лицо руками и взмолилась о пощаде.

Несколько капель апельсинового сока попали на ее оголенную шею, и Вивиан невольно залюбовалась, как они сверкают на коже. Снова возникло непреодолимое, душное, тяжелое, невыносимое желание поцеловать. Секундное наваждение, помешательство, Вивиан забыла даже о присутствии парней на кухне, и неизвестно, что случилось бы в следующую минуту, если бы Джошуа вдруг не закричал:

- Да прекратите же вы наконец!

Одри вздрогнула и отняла руки от лица. Вивиан обернулась к брату и явственно ощутила, как под его взглядом ее внутренности сжимаются.

Она уже не раз видела этот взгляд у психов в клинике. Сама Вивиан с ними не работала, потому что то была работа психиатров-криминалистов.

- Вы только посмотрите на себя! – продолжал кричать Джошуа. – Мы все находимся в смертельной опасности, а вы дурачитесь, точно приехали сюда на каникулы!

- Так-так, а вот и наш зануда проклюнулся, - Вивиан с сожалением отошла от своей «жертвы» и вернулась за стол.

- Джошуа… да что с тобой? – искренне поразилась Одри.

- Нет, это с тобой что?! Я просто не узнаю тебя, Одри! – голос Джошуа дрожал, как у совершенно обессилевшего человека. – Вместо того чтобы искать способ спасти наши жизни, ты устроила вырезание этих глупых фонариков! Я не ожидал от тебя такого легкомыслия! В конце концов, это твой дом, и по твоей вине мы здесь оказались в ловушке!

«Так-так, а вот это ты уже хапнул лишнего, - мрачно подумала Вивиан. – Похоже, сейчас Одри откроется подлая сторона моего братца. Сейчас он начнет все валить на нее».

- Что ты сказал? – Одри побледнела. В ее глазах искрой сверкнули обида и боль, плечи опустились.

Джошуа, похоже, и сам понимал, что ляпнул не то, но отступать было уже некуда.

- Кто еще, если не ты, должен вытаскивать нас из этого дерьма? Это твой проклятый дом, твой чокнутый дядя, твой двойник! Мы не знали, что все это ждет нас здесь! И вместо того чтобы искать выход, ты развлекаешься здесь с моей сестрой!

- Тебя никто не просил ехать со мной, - лицо Одри помертвело, голос стал бесцветным. Вивиан неожиданно для себя ощутила к ней жалость. Как бы там ни было, Одри не заслуживает всех этих обвинений.

Вивиан силилась понять, что вдруг нашло на ее мягкого и, в общем-то, миролюбивого брата, отчего он вдруг превратился в изрыгающего проклятия дракона. Должно было случиться что-то очень серьезное, экстраординарное. Вивиан обратила внимание, что с большей обидой Джошуа произнес словосочетание «развлекаешься здесь с моей сестрой». Как будто именно это, а не то, что они оказались заперты в одном доме с исчадиями ада, причиняло ему наибольшую боль. Не то, что их жизнь под угрозой, а то, что Одри развлекается с его сестрой. Вот значит, как все повернулось.