Джошуа немного успокоился. В конце концов, что здесь такого, если сестра посмотрит на его подвиг? Джошуа был уверен, что Вивиан испытает гордость за него и за его первую пакость! Если бы только он знал, что первая пакость станет последней, и что кроме стыда и горя ему не останется ничего. Ничего на все эти долгие годы.

- Скоро Дэкс появится, и ты все увидишь, - пообещал ничего не ведающий десятилетний Джошуа.

- Жду с нетерпением, - прошептала Вивиан и в знак одобрения положила руку мальчику на плечо.

Теперь Джошуа знал, что то было ее последнее любовное, сестринское прикосновение. В нем была вся нежность Вивиан, вся ее забота. Она была лучшей в мире сестрой. Но ты оказался худшим на свете братом.

Никогда, никогда больше Вивиан не прикасалась к нему без крайней нужды. Джошуа знал, что это значит. Его сестре всегда нужно было довольно большое личное пространство, в которое она пускала лишь того, кто ей действительно приятен. Вивиан никогда не дотрагивалась до того, кого ненавидела. Она старалась даже близко их не подпускать.

И вот по коридору идет насвистывающий Дэкстер. Один. Тренировка, судя по его пружинистой походке, прошла отлично, и тренер в очередной раз отметил его успехи. Очередная подкормка для его тщеславия. У шкафчика Дэкстер замедляется и почему-то мешкает, словно размышляет, забрать ли ему содержимое домой. У Джошуа внутри все опускается. Неужели уйдет?

«Лучше бы ушел, - говорит Джошуа настоящий себе из прошлого. – Лучше бы ты никогда не открывал этот гребаный шкафчик. Лучше бы…».

Но Дэкс все-таки прокручивает кодовый замок, и шкафчик открывается. В первую секунду ничего не происходит, только Вивиан сильнее сжимает его плечо.

Но потом из шкафчика вместе с дымом вылетают разъяренные пчелы. Дэкс вопит. Стоит и надирает глотку изо всех сил. Он даже не может бежать, а пчелы уже садятся ему на лицо, и только тогда парень приходит в себя и бросается по коридору прочь, не переставая вопить. Бесполезно. Насекомые оказываются быстрее.

Джошуа ликует. Оборачивается к Вивиан, ожидая увидеть на ее лице признаки гордости, но вместо этого… Лицо Вивиан бледное, а взгляд остановившийся. Мертвый. Улыбка Джошуа вянет.

- В чем дело? – спрашивает он, и голос срывается, делается совсем девчачьим.

Вивиан машет головой.

- Ты не должен был этого делать. Не должен был.

- Почему?! Тебе не понравилось? Ты только посмотри на него! Он заслужил это!

- У Дэкса аллергия на пчелиные укусы, - помертвевшим голосом сообщает Вивиан.

И все. Все. Один момент – и все рушится. Он снова оборачивается – на этот раз, чтобы посмотреть на Дэкса. Тот оседает на колени и хватается за распухающее с катастрофической скоростью горло – он задыхается.

А дальше для Джошуа все, как говорится, было словно в тумане. Вот кто-то вызвал медсестру, которая почему-то еще сидела в медпункте в столь поздний час. Когда все закончилось, врачи из скорой помощи говорили, что если бы не эта медсестра, Дэкс бы точно погиб от анафилактического шока.

Джошуа был в ужасе. Действительно в ужасе, другого словосочетания не подберешь. Однако он все же сообразил, что записка, оставленная в шкафчике для Дэкса, может стать уликой против него. Поэтому даже с затуманенным мозгом он подумал, что лучше бы вытащить ее, и Джошуа улучил такую возможность, и записка уже была у него в кармане, когда Дэкса увозила скорая.

А потом плачущая Вивиан и бледный Джошуа уже стояли в директорском кабинете.

- Господи, только бы этот кретин не умер, - Вивиан вытирала слезы. – Я ненавидела его, но не настолько же!

- Значит, это все-таки Ваших рук дело, мисс Хартрайт? – сухо спросил мрачный мистер Брикстен.

- А? – Вивиан была так огорчена, что даже не сразу сообразила, что ее в чем-то обвиняют.

А директор между тем продолжал логически размышлять.

- Вы были единственными, кто еще остался в школе. Скажите, мисс Хартрайт, Вы знали код шкафчика Дэкстера?

- Да, - честно призналась Вивиан. Она понимала, что Дэкс все равно выдаст ее, когда (и если) придет в себя, поэтому не видела смысла во лжи. – Мы ведь встречались в прошлом году…

Вивиан посмотрела на Джошуа, ища поддержки, но тот только смотрел в пол.

- И Вы, несомненно, знали, что у парня аллергия на пчелиные укусы? – мистер Брикстен наклонился через свой стол и в упор посмотрел на Вивиан.

Она перестала плакать, начав понимать, наконец, что происходит.

- Да, я знала, но я ничего не делала…

- Вы понимаете, что Ваша «забава» может стоить Дэкстеру жизни?! – закричал директор, для которого уже все было ясно.

- Джошуа, скажи ему! – Вивиан посмотрела на брата. И этот взгляд он так и не смог забыть. Этот ее взгляд он видел долгие годы во сне. Это был взгляд человека, уверенного, что ему помогут. В тот момент Вивиан нисколько не сомневалась, что Джошуа сейчас поддержит и оправдает ее. Это был взгляд, исполненный доверия и надежды.

Но Джошуа молчал. Он понимал, что такого примерного ученика никто ни в чем подозревать не станет. А для его взбалмошной сестры – одной выходкой больше, одной меньше, какая разница? От Вивиан можно ожидать чего-то подобного, но от Джошуа – никогда. И только злополучная записка могла бы раскрыть истину, но вместо этого она молча прожигала его карман.

- Скажите, Джошуа, Вы знали что-нибудь о том, что задумала Ваша сестра? Вы, должно быть, пытались остановить ее?

- Да, - неожиданно для себя произнес Джошуа. – Пытался.

Врать оказалось легко. Мистер Брикстен сам помогал ему говорить неправду, словно подталкивал. Джошуа никогда не подумал бы, что способен на такой поступок. Но оказалось – способен.

- Джошуа… – прошептала Вивиан. Это был шепот человека, которого ударили в грудь и вышибли весь воздух.

Больше Вивиан ничего не говорила. Больше она уже не спорила с мистером Брикстеном, не пыталась доказать свою невиновность.

Когда тем вечером им позвонили из больницы и сообщили, что жизнь Дэкстера вне опасности, Джошуа наконец осознал, что натворил. Родители были в бешенстве, они посадили Вивиан под домашний арест. Естественно, ни о какой поездке в летний лагерь не могло быть и речи. Теперь Вивиан грозило даже исключение из школы. Последнего так и не случилось по настоянию «великодушного» Дэкса. Этот болван решил, что Вивиан пошла на подобную мерзость из ревности к его новой подружке, что в очередной раз польстило его больному самолюбию.

В тот вечер Джошуа постучался к сестре в комнату. Она ничего не ответила, но он все равно вошел.

Вивиан сидела к нему спиной за письменным столом и смотрела в окно.

- Вивиан… мы можем поговорить? – голос дрожал и не слушался, Джошуа задыхался, словно его самого укусила пчела.

Вивиан молчала.

- Послушай… – Джошуа чувствовал, что еще немного, и он разревется, как последний слюнтяй. – Вив, ну прости меня. Я не знаю, почему сказал так. Я знаю, что поступил очень плохо. Но я испугался, я думал, что Дэкс умрет!

Вивиан молчала и не двигалась.

- Мне правда очень жаль! Ты сможешь простить меня, а, Вив?