- Да-а-а! Эти штуки здесь, похоже, с прошлого века! - словно прочтя его мысли, воскликнул Мэтью. - И стоят поди целое состояние… Слушай, Джошуа, а точно ничего, что мы возьмём пару бутылок?

- Нет, всё в порядке, - заверил тот, мысленно отметив, как быстро «бутылочка к ужину» превратилась в «пару бутылок». - Это вино здесь стоит действительно очень давно. И, раз Одри сказала, что её дядя не пил, значит, сюда уже давно никто не спускался и ничего не брал. Так что мы не слишком разорим коллекцию, я думаю.

- Да, - сказал Мэтт, - вино ведь существует для того чтобы пить, правда? Мы тут все собрались, да и день был такой нервный… нужно расслабиться немного. Одна бутылка девчонкам, другая нам. Только ты не думай, что я алкоголик какой-нибудь!

Джошуа тихонько рассмеялся.

- Я и не думал. Просто рассчитывай, что я, можно сказать, не пью. У меня с половины бокала уже пол из-под ног убегает… И, кстати, - с непонятной поспешностью добавил Джошуа, - хочу предупредить насчёт моей сестры. Не давай ей много пить, у неё от алкоголя язык развязывается, и она начинает… ну, в общем, нести всякую чушь.

- Хочешь сказать, больше чуши, чем обычно? - ухмыльнулся Мэтью.

Джошуа снова засмеялся и, смеясь, не заметил под ногами выступавший край камня, которым был замощён пол. Запнувшись об этот край, Джошуа полетел вперёд, и точно упал бы и разбил себе нос, не поймай Мэтью его за локоть.

- Осторожно, - сказал тот.

- Спасибо, - выдохнул Джошуа. Сердце колотилось в удвоенном темпе.

- Ладно, - произнёс Мэтт беззаботным тоном, отпуская локоть Джошуа, который до этого держал мёртвой хваткой. - Какое вино возьмём? Белое и красное? Выбирай тогда. На вкус повара.

21:32

Ужин, накрытый в столовой дома усилиями Джошуа при активном содействии Мэтью, продолжался уже почти двадцать минут. Первые десять минут за столом стояла полнейшая тишина, нарушаемая лишь негромким стучанием вилок по тарелкам, но вскоре, под воздействием то ли потрясающе вкусного жаркого, то ли замечательного красного вина, которое Джошуа и Мэтт принесли из погреба, беседа начала потихоньку завязываться.

- Отличное вино! - сказала Вивиан. - Как называется?

- Cantina Terlano, итальянское, - ответил Джошуа, - урожая тысяча восемьсот…

- 1897 года, - подсказал Мэтью. - Там на бутылке надпись есть.

- То есть, вы хотите сказать, этот дом настолько старый? - вытаращила глаза Вивиан.

- Я бы сказала, он намного старше, - заметила Одри, включаясь в разговор. - Его построили во второй половине девятнадцатого века по заказу богатого промышленника по фамилии Ферленд. Правда, ни он сам, ни его семья здесь не жили, а сдавали дом в аренду разным богатым людям на длительный срок. Согласно документам, за время, прошедшее со дня завершения постройки и до 1974 года, когда мой дядя-писатель купил этот дом, здесь успело пожить порядка десяти разных семей или одиноких людей. За домом и садом ухаживали люди, нанятые семьёй Ферленд, и, похоже, они неплохо зарабатывали на аренде. Правда, после войны дела у них пошли хуже: на зарплату обслуге не хватало денег, дом долгое время пустовал, и, в конце концов, они были вынуждены продать его за бесценок. Заросший сад и прочие признаки запустения, которые мы видим, были, я полагаю, ещё при жизни моего дяди.

- Х-м-м, - Вивиан несколько секунд осмысливала информацию, а потом глаза ее блеснули и со своей фирменной дерзкой улыбочкой девушка спросила: - И какие же люди жили здесь все эти годы? Точнее, многие ли из них умерли прямо в доме и превратились в призраков с цепями?

- Вивиан! – досадливо шикнул Джошуа, которому в очередной раз пришлось стыдиться непомерного любопытства своей сестры.

Одри сделала медленный глоток вина, согревая напиток во рту и смакуя вкус. Потом какое-то время она рассматривала, как отблески свечей играют в стекле бокала и выжигают багрянцем самое сердце налитого вина. Отвечать она явно не торопилась.

Повисла нетерпеливая тишина. Мэтью подкладывал себе добавки, сообразив, что лучше не вмешиваться в эти женские разборки. Джошуа застыл с вилкой в руке, ожидая. Сейчас что-то будет. Что-то будет, что-то…

Но к его облегчению ничего особенного не случилось. Одри улыбнулась так, словно принимала вызов.

- Значит, хотите услышать страшные истории на ночь? Хорошо, я расскажу.

- Отлично, - произнесла довольная Вивиан. Она смотрела на Одри, не отрываясь. А Джошуа поочередно смотрел то на подругу, то на сестру. Ему совсем не хотелось слушать страшные истории на ночь, особенно связанные с тем, что произошло в стенах этого чертового дома. Мэтт продолжал жевать с таким видом, словно ничего в жизни его больше не интересовало.

- Как я уже сказала, этот дом около десяти раз сменял обитателей, - начала Одри. – Не все из них были такими интересными как мой дядя. И все же, дядя, зарабатывающий себе на хлеб написанием романов ужасов, почему-то купил этот дом. Не думаю, что только из-за его уединенности. Ведь писателю для вдохновения нужны истории, богатое прошлое дома, интересное прошлое. Итак, почему же Уинстон Карц выбрал именно особняк Стоун-холл?

Даже Мэтью оторвался от тарелки. В его лице появилась тревога – похоже, ему, как и Джошуа, весь этот разговор про привидений не очень нравился.

- Наверняка здесь произошло какое-нибудь кровавое убийство? – предположила Вивиан.

Одри покачала головой:

- Не угадала. Но несколько весьма странных смертей здесь было. Возможно, мой дядя как раз и клюнул на одну из этих историй. Несчастье случилось с первой же семьей, поселившейся здесь после постройки. Это были муж с женой и двое их десятилетних сыновей – близнецы Роберт и Питер. Питер был тихий мальчик, а Роберт, наоборот, - непослушный сорванец, постоянно находящий неприятности. Согласно старым планам дома, в то время на месте фонтана с русалкой на заднем дворе был вырыт глубокий колодец…

- Дай-ка угадаю, - ухмыльнулась Вивиан, которой эта игра нравилась все больше. – Роберт сиганул в этот колодец, да?

- Да. Свалился. А пока прибежала няня, и пока его вытащили, Роберт уже утонул. А Питер клялся, что его брат услышал из колодца чей-то голос и хотел спуститься вниз по веревке, чтобы познакомиться с этим существом. И что самое странное – воды в колодце было этому мальчишке по шею, так почему же он захлебнулся?

- Ударился головой при падении? – робко предположил Джошуа, который надеялся, что этому случаю можно найти какое-нибудь несверхъестественное объяснение.

- Возможно, - ответила Одри. – А может быть, и нет. Только говорят, что оставшийся брат-близнец не мог после этого смотреть на себя в зеркало. Он утверждал, что видит там не свое отражение, а мертвого Роберта. Естественно, после этого случая семья поспешно уехала, а колодец зарыли.

- Круто! – выдохнула Вивиан. – И как только после этого сам Ферленд не разорился?

- Первые полгода у него действительно были проблемы с арендой, и дом уже почти обрел дурную славу, как вдруг объявилась приезжая семья, которая об этой истории ничего не слышала. Они-то там и поселились. И надо сказать, жили вполне себе благополучно около пятнадцати лет. И даже никто не умер. Просто переехали в связи со сменой работы. Также было и со следующей пожилой парой, которая жила здесь вместе с тринадцатилетней внучкой-сиротой. Через несколько лет по естественной причине в больнице скончался дед, а еще через несколько лет и бабушка, тоже, впрочем, от старости. Внучке к тому времени уже было девятнадцать лет, она вышла замуж и переехала. Про историю с утонувшим мальчиком уже никто и не вспоминал. Следующими обитателями Стоун-холла были бездетные супруги. Они прожили здесь десять лет, а потом случилось несчастье – жена грохнулась с лестницы и свернула шею.