– Я не собираюсь никому рассказывать. Просто не понимаю, зачем вы притворяетесь, будто ничего не было.

Мистер Феллоу поднялся.

– Потому что ничего и не было! Я тебя не целовал, – и он снова запустил руку в волосы. – По крайней мере, не так, как ты себе это воображаешь, – наконец уступил он, глядя куда-то ей за спину.

Бри яростно заморгала, стараясь совладать с чувствами. Он ее поцеловал. Бри знала это наверняка, потому что за всю жизнь ее целовали только два человека. И поцелуй с мистером Феллоу был первым настоящим. То есть таким, которого хотели оба участника.

Ее первый первый поцелуй – то есть первый раз, когда ее губ коснулись чьи-то еще, – произошел во время недели литературного мастерства для подростков. И это было одно из самых болезненных воспоминаний Бри. В последний день кто-то пронес в лагерь бутылку вина. Восемь человек из их компании выпили по стакану, а потом весь вечер старательно делали вид, будто пьяны в хлам. Они затеяли игру в «бутылочку», но проклятая посудина никак не желала указывать на Бри, так что ей оставалось лишь наблюдать за тем, как целуются остальные. Некоторых осторожно клевали кончиками губ, других – посимпатичнее – целовали смелее. Там был один парень, Дилан… Если бы Совершенство согрешило с Интеллигентностью, он был бы их внебрачным сыном. К тому же он писал крутые стихи. Когда Бри уже решила, будто ей никогда ничего не перепадет, настала очередь Дилана крутить бутылку. И горлышко указало на нее. Бри чуть не завизжала от восторга. Хотя, разумеется, тотчас приняла равнодушный вид, выпрямилась и завела прядь волос за ухо.

Дилана выбор бутылки порадовал меньше. Когда он увидел свою партнершу, у него вытянулось лицо. Потом он усмехнулся и спросил так громко, что услышали все до единого:

– Бри? Неужели мне и правда придется целовать Бри?

Бри? Неужели мне и правда придется целовать Бри?

Бри? Неужели мне и правда придется целовать Бри?

Бри? Неужели мне и правда придется целовать Бри?

Эхо этих слов часто звучало у нее в голове в те ночи, когда она в очередной раз не могла уснуть.

Сердце Бри было разбито под аккомпанемент всеобщего смеха.

Дилан нагнулся и торопливо чмокнул ее куда-то в уголок губ. Затем сморщил нос и с нарочитой театральностью утер рот рукавом (снова смех), таким образом положив конец пятнадцати годам романтических фантазий Бри о первом поцелуе и заменив их суровой реальностью.

Однако ее второй поцелуй был совсем другим. Таким, каким она представляла первый.

В прошлом году они с мистером Феллоу организовали литературный кружок для юных дарований. Социальное самоубийство, конечно, но Бри это не беспокоило. Не то чтобы она обладала общественным весом, который страшно было потерять. Так что две обеденные перемены в неделю она помогала семиклассникам писать и издавать буклет с их стихами и рассказами. После каждой встречи мистер Феллоу читал ее собственные сочинения и делился впечатлениями. В обмен Бри выслушивала его рассказы про неудачную женитьбу, бунтарскую юность и несбывшиеся мечты тоже стать писателем. Им всегда находилось о чем поговорить. Мистер Феллоу был фантазером, творческим человеком, который понимал ее жажду заключить мир в слова и объяснить людям, почему происходят плохие вещи. В его компании Бри чувствовала себя уютно и защищенно, будто со старым другом. Хотя ничего удивительного: ему едва перевалило за тридцатник (однажды он вскользь упомянул об этом, когда предостерегал ее от раннего замужества).

В конце года Бри приняла решение. Она тайком, ничего не говоря родителям, подала документы в государственную школу дальше по улице. О ней ходили страшилки, будто в классах там по тридцать человек, ученикам не помогают с годовыми проектами, а на уроках царит настоящий хаос. Но Бри считала себя достаточно умной, чтобы приспособиться к любым условиям. К тому же ей мучительно хотелось новой обстановки. Места, где она могла быть собой, где ее приняли бы. В Квинс-Холл к ней так прочно прилип ярлык «страшилы-гика», что его было не отстирать даже с мылом.

Накануне каникул Бри рассказала обо всем мистеру Феллоу. Он погрустнел и сказал: «Я буду по тебе скучать». Бри знала, что тоже будет. Примерно с того дня она и начала думать о нем перед сном.

В свой предположительно последний вечер в частной школе Бри и Холдо рискнули выбраться на выпускной бал. Конечно, выпускным он назывался очень условно, потом что после одиннадцатого класса никто из школы не уходил. Бри должна была стать первой. Она даже надела платье-футляр цвета шампанского, которое сидело на ней кое-как и заставило маму поморщиться. Пока Жасмин, Хьюго и их свита рассекали по танцплощадке в идеально подогнанных нарядах, Бри с Холдо сидели за столиком в углу, смотрели, как веселятся остальные, и думали, что прийти сюда было не такой уж хорошей идеей. Однако потом мистер Феллоу присел за их столик и украдкой распахнул пиджак. Из внутреннего кармана выглядывала фляга с виски.

– Вам не помешает, – сказал он, передавая бутылку под столом. – Похоже, это ваш единственный шанс хоть как-то сегодня повеселиться. К тому же… – он наклонился к Бри, – ты больше не моя ученица, верно?

Пару глотков виски – и они выбрались на танцпол и даже что-то сплясали.

– Отлично! – крикнула Бри сквозь грохот музыки. – Завтра я отсюда сваливаю и никогда не вернусь. Могу делать что хочу!

После этого она изобразила нечто, напоминающее ирландские танцы.

– Вот фри-и-ик, – протянула Гемма, ближайшая подруга Жасмин, с другого конца зала. Раз в восемь громче диджея.

Мистер Феллоу сжал кулаки и сделал шаг в ее сторону, но Бри остановила его, покачав головой. Ее больше не волновали школьные «звезды». Она уходила. Навсегда. Скоро все это станет дурным воспоминанием.

Холдо отошел в туалет, и мистер Феллоу нагнулся к Бри. При этом в его взгляде мелькнуло сочувствие. Или ей так показалось. Бри надеялась, что показалось.

– Хочешь подышать свежим воздухом?

Она кивнула, и они, пошатываясь, выбрались на галечную дорожку, которая вела к роскошному гольф-клубу.

– Надеюсь, нас никто не увидит, – сказал мистер Феллоу, улыбаясь. – Все-таки ты моя ученица.

Бри направилась за угол клуба. Мистер Феллоу следовал за ней, пока они не скрылись от случайных взглядов.

– Я больше не ваша ученица, забыли? – поддразнила его Бри.

Она флиртовала? Это могло считаться флиртом? Она вообще умела флиртовать?

– Не напоминай.

Солнце опускалось в летнем небе, заливая поля для гольфа розоватым сиянием. Декорации, в которых вполне могло случиться что-то романтичное.

– Я буду по вам скучать.

Бри не была уверена, почему это сказала. Может, из-за виски. Но это была правда. Мысль о том, что они больше не смогут видеться каждый день, наполнила ее внезапным чувством потери.

Мистер Феллоу отмахнулся:

– Да брось. Заведешь дружбу с этими несчастными и обо всем забудешь.

Бри рассмеялась:

– Это хорошая школа. Просто бесплатная.

Он тоже рассмеялся:

– Знаю. Думаю, ты сделала правильный выбор. Квинс-Холл никогда тебе не нравилась, да ведь?

Бри с грустью покачала головой:

– Нет.

А затем мистер Феллоу взял ее за руку.

– Это не твоя вина, Бри, – сказал он. Она чувствовала его пульс в их переплетенных пальцах. – Ты другая, вот и все. Я знаю, ты думаешь, будто дело в тебе, но это не так. Ты особенная. И заслуживаешь счастья. Если ты не похожа на других детишек миллионеров, это еще ни о чем не говорит. За воротами школы начинается совсем другой мир, и он подходит тебе больше. Хотя это не значит, что я не буду скучать. Кто теперь поможет мне с литературным кружком?

– Думаю, вы найдете другого отщепенца, – заверила его Бри.

– Ты не отщепенец. Ты моя любимая ученица. Мне ведь можно признаться в этом теперь, когда ты уходишь?

Честно говоря, Бри сомневалась, что ему в принципе можно было говорить или делать то, что он сказал и сделал в тот вечер. Но это ей и нравилось в мистере Феллоу. Он тоже не вписывался в мир Квинс-Холл. Вдвоем они напоминали обгрызенные большие пальцы на руках с идеальным маникюром.