Приехала Инга. Ее испугал этот квартирный хаос.

– Все у тебя ниже колен. – Сказала она. – Тебе нужно «мини». Предлагаю проехаться по магазинам. Провернем небольшой, но конкретный шопинг, собирайся. Даже знаю, куда мы отправимся для начала. Жених будет в восторге!

– Инга! Я не хочу.

– Что за человек! Сколько лет тебя наблюдаю в Киеве – ты все одна. Так в девках и просидишь. Еще пару лет и не захочешь вообще мужчину, да и климакс не за горами!

– По тебе сразу видно, что ты медик: «наблюдала», «климакс не за горами» ....

– Короче: шопинг, пакуем вещи, забираем Светку с работы, едем в парикмахерскую, потом в ресторан.

Инга сбросила легкий ультрамодный синий плащ в прихожей и, оставшись в свитерке цвета электрик отправилась на кухню варить кофе. Они сидели за столом и откровенничали.

– Я ошиблась, я плохо вышла замуж, Инга, не за того человека. Мой отец говорил: «Хорошая ты девочка, Полина, и умная, но выбирать мужчин не умеешь.»

– Радуйся, что у тебя с твоим бывшим Смирновым детей нет. В наше время женщина здесь, как сапер. Ошибается один раз только. Неудачное замужество, государство не помогает… и труба. У нас тоже с Витей не все гладко было. Это сейчас он шеф и на джипе ездит. А раньше… Сначала они с друзьями крошечную фирму открыли, платили налоги, а бандитам денег не дали. Так те их машину ночью подожгли, а Витьку в лес завезли с мешком на голове и оставили там, сволочи, на морозе.

– Давай никуда не поедем, а? Посидим у меня. У меня платье темно-зеленое есть от Воронина. Я подарила его себе на прошлый Новый год.

Полина одела платье.

– Ну, как?

– Супер, – оценила Инга, – только длинновато, ножницы давай, укоротим.

– Да ты что! Оно же фирменное!

Платье было укорочено и подшито на швейной машинке. Отобрав из вещей несколько модных брюк, свитерков и блуз, а также упаковав в отдельный кулек приобретенные заранее подарки немецкой семье, Полина приготовила дорожную сумку.

Женщины заехали за Светланой со службы знакомств. Светлана была моложе их на два года. Среднего роста, приятной полноты брюнетка с красивыми зелеными глазами.

Осени в Киеве особенные. Сады и парки к октябрю приобретают великолепие теплых красок. На этом фоне величаво смотрятся золотые купола многочисленных православных церквей и соборов. Матерь городов русских, колыбель христианской культуры с тысячелетней историей продолжала жить и развивать свою духовность. В ту памятную осень судьба собрала в Киеве трех молодых женщин, прямо или косвенно принадлежавших старой и новой истории украинской столицы. Инга – «новая украинка», предприимчивая и энергичная. Светлана – коренная киевлянка, знавшая каждый закуток городских улиц и Полина, живущая на съемной квартире новая гражданка Украины, без Киевской прописки, оставившая свое сердце в далекой Сибири.

Подруги уговорили Полину пойти в корабельный ресторан «Посейдон», расположенный на Набережном шоссе на Подоле.

Просторный зал ресторана был полупустым. На Днепр опускались сумерки. Осеннее солнце золотило гладкую поверхность воды.

– Выйдешь замуж за немца, Полина, пригласишь нас к себе, пойдем в немецкий ресторан, – завидовала Инга.

– А если нет? Зачем мечтать о том, чего может и не быть? – Спросила Полина.

Официантка посадила их за свободный столик.

– Ох, девочки, я такая голодная, сегодня весь день на бутербродах и кофе. – Пожаловалась Светлана. – Знаете, в моем в женском каталоге уже около двухсот женщин! От двадцати до пятидесяти лет. Работаем с Бойцовой на пару. Она в Германии ищет женихов, а я здесь ищу невест. – Светлана вслух читала меню: «уха по-царски» с форелью и морковкой, «лосось, припущенный в икорном соусе», «кальмар с помидорами по-итальянски», «гребешки жареные с луком и грибами», «королевские креветки». Я выбираю лосося в соусе.

– Многие иностранцы спят и видят, чтобы русскую в жены взять. – Сказала Инга. – Я, пожалуй, съела бы «филе барабульки в экзотическом соусе». Мне название понравилось: барабулька. Знать бы что за рыбка такая.

Полина выбрала «королевских креветок».

Подошел молодой официант. Они заказали рыбные блюда и бутылочку «Киндзмараули».

В уютном зале «Посейдона» звучала тихая музыка. В перерыве между блюдами девушки вышли на освещенную огнями корабельную террасу. Отсюда была видна набережная Днепра, вдоль которой двигались автомобили, а также мост Патона, тоже довольно оживленный в вечернее время.

– Почему иностранцы на русских женятся? – Спросила Полина, – им что – своих женщин не хватает?

– Наши женщины красивые, образованные, интеллигентные, – размышляла вслух Светлана, – ответственно относятся к жизни. Советские идеалы честности, гуманизма глубоко засели в них. Они немеркантильны, потому что во времена Советского Союза значение денег преуменьшалось, ориентированы на семью. Для них забота о ближнем и традиционные семейные ценности в приоритете.

– Да не все такие идеальные, как ты говоришь, – заметила Инга, – есть и среди наших стервы, для которых стяжательство – не редкость и те, которые мужей и детей бросают ради карьеры.

– Светлана права, – сказала Полина, – и имеет она ввиду другое. Мы же не говорим о частных случаях, а о собирательном образе славянок.

– Наши женщины говорят на иностранных языках, – продолжала Светлана, – к тому же их не пугает разница в возрасте. Они выходят замуж за мужчин, которые на десять-пятнадцать лет старше. Да и выглядят западные женихи здоровее. У нас много алкоголиков, неудачников, которые и в сорок не знают, чего они хотят от жизни. Мужикам нашим тоже не легко на капиталистический лад перестроиться, их можно понять. Для этого нужно время. Понятно, не найдя ничего достойного здесь, наши женщины смотрят в сторону Запада.

– Они ищут стабильность, хороших отцов будущим детям. Срабатывает животный инстинкт: найти безопасное место для потомства. Некоторым же просто не хватает романтики, – поддержала Инга.

В зале зазвучала зажигательная латиноамериканская мелодия. Красивый мужской баритон завел песню о любви на испанском языке.

– Эх! Потанцуем! Помирать – так с музыкой! – Полина вышла из-за стола.

И они танцевали. От души. И не один танец, а целых три, пока не устали.

Поздним вечером Инга развезла подруг по домам.

А на утро Полина уехала в Зеленый Гай попрощаться с мамой.

Осень две тысячи десятого года. Дуйсбург. Северный Рейн Вестфалия.

В том году Полине исполнилось сорок пять. Она, как говорится, стала «бабой-ягодкой опять» и не знала, радоваться ей этому или нет.

Полина ощущала себя вечной пассажиркой поезда, который, как Fata Morgana, непрерывно курсировал между двумя вокзалами. С ним она однажды приехала в Германию, но мыслями и чувствами она ежедневно возвращалась на ее «старую» Родину. И снова здесь. Снова заграница. Заколдованный круг…

Поначалу эта фантастическая поездка казалась ей забавным приключением. Она знала точно, откуда, куда и зачем едет.

Ее попутчики выходили на разных станциях по обе стороны границы и обретали Дом.

Она всегда мечтала об оседлости, но ее мечты как-то все не реализовывались. В ней прочно поселилось состояние вечной скиталицы.

Чтобы не потерять себя, она построила в своем сознании абстрактный образ Отчего Дома, населив его близкими по духу людьми и чувствами, помогающими ей бороться с одиночеством.

В Доме том было светло, он вырос на фундаменте ее принципов и правил, и от этого казался надежным. Тепло и уют царили во всем. В нем витал русский дух…

Однажды Полина осознала, что сойти с бешеного экспресса невозможно. Он стал для нее смыслом и единственно возможным образом жизни. Сердце ее разрывалось между двумя вокзалами…

«Ваше благородие, госпожа чужбина,

Жарко обнимала ты, да только не любила.