Наверное, я пессимист, потому что вместо того, чтобы мечтать о прекрасном завтра, я вспоминаю ужасное вчера. Ведь именно вчера мне позвонила мама – она живет в другом городе – и сообщила о своих планах на новогодние праздники. Дело в том, что я, как и большинство людей, считаю, что Новый год – это семейное торжество. Раньше этот праздник мы всегда отмечали втроем – я, мой брат Валерий и, конечно, наша мама. Семь лет назад к нам присоединилась Вика – жена брата, а год спустя – мой любимый племянник Гошенька. Мама каждый год приезжала из Кисловодска в Ростов, чтобы побыть вместе с нами. В этом году Вику и Валеру отправили в отпуск зимой, поэтому они еще неделю назад укатили вместе с сыном в Кисловодск. Ближе к Новому году, числа двадцать восьмого, моя семья в полном составе должна была вернуться.

Я уже начала закупать продукты на праздничный стол, но тут позвонила мамочка и сообщила, что на заводе, где она работает в бухгалтерии, распродают горящие путевки, причем по очень низким ценам.

– Пойми, Наденька, у нас появилась возможность всем вместе съездить в Турцию на горнолыжный курорт. Представляешь, как Гошеньке там будет хорошо?! Валера с Викой просто в восторге, да и я никогда не была за границей. Я и на тебя возьму путевку – мы прекрасно проведем время!

Голос у мамы такой радостный, что я понимаю: вопрос о поездке в Турцию уже решен.

– А когда надо выезжать? – спрашиваю я.

– Путевка с двадцать пятого декабря по пятое января. Так что ты успеваешь приехать в Кисловодск, а отсюда все вылетим в Турцию. Для поездки туда не нужна виза, поэтому все складывается очень удачно.

– Мамочка, милая, мне очень жаль, но я не могу поехать.

– Почему?

– Потому что я должна двадцать пятого числа быть в суде.

– А ты не можешь попросить кого-нибудь из коллег подменить тебя? – огорчается мама. – Ты же не один адвокат в Ростове.

– Мой подзащитный никогда не согласится на замену адвоката.

– Неужели ты не имеешь права на отпуск?

– Конечно, имею, но я не могу уходить в отпуск в пожарном порядке. От меня зависит судьба человека, который мне доверяет, да и судьи не любят откладывать рассмотрение уголовных дел из-за отсутствия адвокатов. Нет, я не смогу составить вам компанию, но вы обязательно поезжайте. За меня не беспокойтесь – я пойду в гости к друзьям и там встречу Новый год, а вы не забудьте взять с собой фотоаппарат – потом хоть фотки покажете.

– Правда? Наденька, ты действительно не обидишься?

– Нет-нет. Счастливо вам отдохнуть. С наступа

ющим Новым годом и поздравь от меня Гошеньку и его родителей!

– Спасибо, доченька! Мы тебя тоже поздравляем, удачи тебе и счастья!

Вот так за неделю до праздников я оказалась перед перспективой провести Новый год в гордом одиночестве перед экраном телевизора. Естественно, у меня есть приятели, но все, наверняка, уже определились, где и с кем они будут танцевать под елкой, а мне не хочется напрашиваться в гости. Конечно, к Сонечке – моей давней подруге – я могу заявиться в любое время без приглашения и реверансов, но мне известно, что на встречу этого Нового года она приглашена к свекрови.

Так откуда же может взяться оптимизм при таких обстоятельствах?

Двадцать пятого я нахожусь в суде и жду начала слушания дела. По правде сказать, процесс предстоит не слишком приятный. Подсудимые – два несовершеннолетних парня, один из них Прозоров, на протяжении полутора лет совершал квартирные кражи, а при задержании оказал сопротивление и даже ранил ножом работника полиции. Но я не его адвокат, я защищаю другого парня по фамилии Зеленин, который однажды купил у Прозорова ворованный магнитофон.

Однако для потерпевших не имеет значения, кто кого защищает. Свое возмущение и неприязнь к Прозорову они бессознательно переносят на адвокатов. Понять их можно, но очень неприятно ловить на себе их презрительные взгляды. Они так и говорят: «Как можно защищать преступников?!» Ничего не поделаешь – издержки профессии.

– А, Надежда Николаевна, вы уже здесь! – ко мне подходит мой коллега Семен Борисович Дайкин, мы работаем в разных коллегиях, но встречаемся уже не первый раз. – Ах, Наденька, если бы вы знали, как мне сегодня повезло! По дороге в суд я зашел в книжный магазинчик на углу, и знаете, что я увидел на полке? Никогда не догадаетесь! Дореволюционное издание стихов Байрона.

Очень приятно видеть по-детски радостную улыбку на лице этого пожилого человека. Мне показалось, что даже его лысина покраснела от удовольствия. Еще во время нашей первой встречи Семен Борисович меня удивил своей любовью к поэзии и знанием огромного количества стихов.

Мой коллега очень худ и высок, поэтому ему приходится согнуться почти вдвое, чтобы прошептать мне на ухо:

– Сегодня я преподнесу прокуратуре сюрприз.

– Что вы имеете в виду?

– Пока это секрет.

– У вас есть сомнения в том, что Прозоров вменяем, – догадываюсь я.

– Есть, конечно, но экспертиза проведена, и у меня нет оснований не доверять ее выводам.

У меня есть другой козырь. Думаю, что и вас я сумею удивить.

Он оказался совершенно прав. Его речь в конце судебного заседания поразила не только меня, но и всех присутствующих в зале суда.

С учетом того, что оба подсудимых признали свою вину, слушание дела быстро двигалось к концу. Сначала, как полагается, выступил прокурор, который предложил назначить моему подзащитному условное наказание. В отношении Прозорова он был более суров – пять лет лишения свободы.

Настала моя очередь. Как всегда в таких случаях, я обратила внимание суда на ряд обстоятельств, смягчающих вину Зеленина, его положительную характеристику с места работы и попросила определить ему наказание в виде штрафа.

Семен Борисович начал свою речь в защиту Прозорова вполне традиционно. Он говорил о доказательствах, квалификации преступления, личности подсудимого, а после паузы продолжил:

– Но главное не это. Как видно из материалов дела, следствие совершенно не обратило внимания на то, что большинство краж Прозоров совершил не в этом году, а в прошлом!

Такое заявление со стороны защиты может означать только одно: была амнистия в отношении несовершеннолетних, и поэтому подросток должен быть освобожден от наказания. Я не помню такого акта, но вижу, что и прокурор начинает лихорадочно перебирать бумаги на своем столе, пытаясь отыскать нужный закон.

А мой коллега продолжает:

– Следствием не дана оценка тому факту, что прошлый год был отмечен активным свечением на Солнце – отсюда и магнитные бури, и большое количество неблагоприятных дней.

Мне становится понятным, что Дайкин увлекается не только поэзией, но и астрофизикой. Он довольно пространно рассказывает о различных аномалиях во Вселенной и делает это настолько увлекательно, что его с интересом слушают все потерпевшие, забыв о своей ненависти. Такое впечатление, что мы все присутствуем на лекции в планетарии.

– Ученые Оксфорда и Кембриджа до сих пор не могут понять, влияют ли эти катаклизмы на поведение человека, – продолжает адвокат, но в этот момент его перебивает судья.

– Семен Борисович, безусловно, все, о чем вы нам поведали, очень интересно, но какое отношение это имеет к вашему подзащитному?

– Как же я могу ответить на этот вопрос? – искренне удивляется мой коллега. – Я же только что всем объяснил, что пока это тайна даже для самых светлых умов современности!

– Вы еще хотите что-нибудь добавить? – добродушно спрашивает судья.

– Нет, – Дайкин явно обижен тем, что его перебили.

– Тогда вернемся к нашим баранам, – продолжает судья слушание дела.

После того как суд удалился для постановления приговора, Семен Борисович обращается ко мне:

– Как вам это нравится? Да если бы я знал, как космос влияет на человека, разве я бы работал адвокатом в Ростове? Я бы уже на Лазурном берегу тратил Нобелевскую премию! И при чем здесь, скажите мне, бараны? Хотя, кажется, это цитата из литературного произведения и имеет отношение к нашей профессии. Наденька, вы не помните, откуда это высказывание?