– Вот старая гадина, – шепчет Рита. – Так и знала, что ей мой магазин стоит поперек горла.

– Ладно! – вздыхает Славик. – Делай как находишь нужным. Но имей в виду, что я с ним любезничать не собираюсь. А если увижу, что он к тебе подкатывает, то просто вышвырну его, как старый башмак.

Людмила Михайловна, по всей видимости, что-то собиралась возразить сыну, но в этот момент открылась дверь дома.

– А вот и мы, – слышу я веселый голос. – Здорово, брат, рад тебя видеть! Познакомься, это Женечка.

– Пойдем! – тянет меня за руку Марго. – Там Филипп с подружкой объявились, надо с ними поздороваться.

Мы спускаемся по лестнице в прихожую. Славик и Людмила Михайловна уже взяли себя в руки, и по их лицам нельзя заметить, что между ними секунду назад был крупный разговор.

– Девочки, вы вовремя, – улыбается Славик. – Надя, познакомься, это мой брат Филипп и его знакомая Женечка. А это моя давняя подруга Надежда.

– Очень приятно, – жмет мне руку парень, а девочка улыбается:

– Здесь так чудесно, везде елки в снегу стоят – просто сказка!

– Мы с Надей совершаем экскурсию по дому, – приветливо говорит Рита Женечке. – Хотите к нам присоединиться?

– Нет, спасибо. Мне Филипп уже все показал. Да и устала я немножко. Пойду лучше в ванне погреюсь, если можно, – обращается она к хозяйке дома.

– Конечно, дорогая, чувствуйте себя совершенно свободно, – вежливо улыбается ей Зиборова. – Я, пожалуй, тоже отдохну, пока не приехали остальные. До ужина еще есть время.

– Мам, а когда будем елку наряжать? – спрашивает Филипп.

Его вопрос вызывает у меня улыбку: передо мной стоит высокий парень с очень крепкой фигурой – сразу видно, что он серьезно занимался спортом. У него коротко стриженные русые волосы, белоснежная улыбка и курносый нос. Самое привлекательное в лице – это глаза ярко-зеленого цвета. На мой взгляд, он выглядит несколько старше своих восемнадцати лет, но вопрос о елке сразу превращает его в нетерпеливого ребенка.

– Когда захочешь, милый, – улыбается Людмила Михайловна младшему сыну. – Вот и девочки тебе помогут.

Сама женщина направляется к лестнице на второй этаж.

– Фил, пока твои помощницы заняты, давай немного поболтаем, – предлагает Славик брату.

– Хорошо. Только пойдем в библиотеку. Я замерз, и чаю хочется.

В этот момент из кухни выглядывает Веня:

– Может, кто-нибудь хочет перекусить?

– Веня, ты волшебник. Дай мне чего-нибудь пожевать и обязательно горячего чаю.

– Хочешь, я тебе помогу? – предлагает Рита свои услуги повару.

– Нет-нет! – категорически возражает Вениамин. – В Японии женщин даже на кухню не пускают, потому что у них руки теплее на два градуса, а это может испортить любое блюдо.

– Придется тебе, Риточка, найти другое применение своим горячим рукам, – мило улыбается Филипп.

Девушка не реагирует на двусмысленную реплику, а, обращаясь ко мне, предлагает:

– Пойдем, Надя, ты еще не видела гостиную.

За спиной я слышу голос Славика:

– Фил, не приставай ты к ней. Есть дела поважнее.

– Слышала? – с обидой говорит мне Рита. – Этому мальчишке позволено все. Иногда мне кажется, что Людмила его любит больше, чем родного сына.

– Успокойся, давай показывай мне дальше ваш замечательный дом.

– Ладно, – соглашается девушка. – Значит, так: прихожую ты уже видела, лестницы с обеих сторон, сама понимаешь, ведут на второй этаж – тут не заблудишься. Особенно мне нравится, что все стены закруглены, получается, что нет углов.

– Да. Очень удачное решение, – соглашаюсь я. – Получается, что прихожая плавно перетекает в холл, а из-за этого помещение кажется еще больше.

– Окон здесь нет, зато посмотри, какая роскошная люстра, – показывает на потолок Рита.

– Очень красивая. Она могла бы украсить любой дворец.

– Надя, смотри, здесь в холле есть туалет – это чтобы каждый раз на второй этаж не бегать.

– Это удобно. А рядом, как я понимаю, владения Вени – кухня, но туда нам вход заказан, – улыбаюсь я.

– Ну и прекрасно, – откликается Рита. – Лично я ненавижу грязную посуду.

Кроме кухни и туалета в холл выходят еще две двери. Одна из них ведет в библиотеку – это я уже знаю.

– А что в этой комнате? – интересуюсь я у Риты.

– Рядом с библиотекой? Это Венино жилье. Хочешь, зайдем к нему?

– Не надо человека беспокоить.

– Тогда идем прямо.

– Прямо как в сказке: налево пойдешь – еду найдешь, направо пойдешь – книги найдешь, а прямо пойдешь…

– Богатство найдешь, – заканчивает мою тираду Рита.

– Там что, хранятся сокровища Али-Бабы? – смеюсь я.

– Пойдем, сама увидишь, – открывает передо мной дверь гостиной мой гид.

Мы попадаем в очень большую комнату. Ее с одинаковым успехом можно назвать и гостиной, и столовой. Одну стену полностью занимают окно и стеклянная дверь, но на остальных развешаны картины. Я понимаю, что это не подлинники, потому что передо мной и «Рождение Венеры» Боттичелли, и «Даная» Рембрандта, и «Красные виноградники» Ван Гога, и другие мировые шедевры. Однако меня потрясает не только то, что картины искусственно состарены, но и то, что они выполнены, безусловно, талантливыми художниками.

От изумления у меня нет слов, а Рита наслаждается моим замешательством:

– Что, Надя, нравится? Людмила от них тоже без ума. Гордится ими, как будто они настоящие.

– А кто автор этих копий?

– Понимаешь, это не совсем копии. Мне Слава рассказывал, что в Вене есть специальный музей подделок, то есть туда попадают все картины, которые пытались выдавать за настоящие. Сейчас этот музей даже проводит конкурсы на лучшую подделку той или иной знаменитой картины, а потом объявляют аукцион. Но даже эти подделки ужасно дорого стоят. Людмила Михайловна еще до смерти мужа два раза ездила в Австрию и привозила оттуда картины, а потом и Славик ездил. В прошлом году и привез вон ту маленькую – кажется, это копия той самой «Джоконды».

– Нет, Рита, это не Леонардо. Это работа его современника Рафаэля. Эта картина называется «Мадцалена Дони», но ты права: сходство, безусловно, есть. Этим она и знаменита.

– А откуда ты все это знаешь? – удивляется Рита.

– Совпадение. На самом деле я, к сожалению, не большой знаток живописи. Просто я купила в подарок Людмиле Михайловне альбом по живописи Флоренции. Конечно, сама его просматривала, а там есть репродукция этой картины.

– Ну а я в искусстве ничего не понимаю, поэтому меня здесь и презирают. Вот этот стол, к примеру, тоже сделал какой-то знаменитый мастер, а меня он интересует только потому, что мы за ним ужинаем.

Я оглядываю комнату: кроме большого круглого стола и стульев здесь есть еще несколько кресел, а вдоль стены расположена стойка бара.

– Хорошо, что здесь есть елочка, а вот телевизора нет. Свекровь говорит, что он мешает общению. Славик в новогоднюю ночь притащит сюда маленький транзистор, чтобы не пропустить бой курантов. Здесь находится дверь на веранду, – Рита отодвигает гардину. – Хочешь посмотреть?

– Давай.

Мы выходим на застекленную веранду.

– Здесь тепло, потому что зимой она отапливается, – объясняет мне Марго. – Эта веранда продолжается и за углом дома, но выйти на нее можно только отсюда и еще из кабинета, что на втором этаже. Мне лично не нравится, что с веранды нельзя попасть прямо в сад.

Мы проходим по веранде до угла и заворачиваем. Действительно, она тянется до конца дома. Только с этой стороны веранды стоят растения в кадках и небольшой плетеный столик.

– Ну что тебе еще показать? – размышляет Рита. – Может, хочешь книги в библиотеке посмотреть?

– С удовольствием.

Однако когда Рита приоткрыла дверь библиотеки, раздался грубый окрик Славика:

– Закрой дверь! Мы заняты.

Девушка даже отшатнулась от двери, но послушно ее закрыла. Потом подняла на меня злые глаза и спросила:

– Я обязана это терпеть, да еще при Филиппе?