Наконец, «Московский комсомолец» отрядил Марка Дейча для выяснения отношений со мной. С Дейчем мы знакомы давно и отношения были добрые. И на этот раз (в феврале 2005) два часа нашей беседы прошли спокойно, и на прощание Дейч сказал, что многое ему стало понятно. Расставались мы вроде друзьями. Но через три месяца после той встречи Дейч все же исполнил заказ. Кому-то сопоставление моих слов с тем, что написал Дейч обо мне, покажется скучным. Но зато на этом примере хорошо понятна методика работы «анти-антисемитской» журналистики.

"В разговоре со мной дьякон ссылался на изданную в Иерусалиме книгу “Крепость над бездной. Терезинские дневники”. Однако, судя по всему, г-н Кураев ее не читал – ему вполне хватило фрагментов и сопровождающего их текста из сборника “Сионизм – правда и вымыслы”.

Это уже просто подлость: Марк Дейч был у меня дома, и я ему показывал именно иерусалимское издание этой книги и именно оттуда зачитывал ему фрагменты, упоминание о которых столь возмутило нашу «прогрессивную общественность».

«Упоминание о о якобы имевшемся договоре между сионистами и нацистами не более чем мистификация, причем злонамеренная, что-то вроде “Протоколов сионских мудрецов”. Знаменитый американский исследователь Уолтер Лакер писал: “Заявления о сотрудничестве сионистов с нацистами – это абсолютный нонсенс. Ни один еврейский Молотов ни разу не сидел с нацистами за одним столом”. Тезис о том, что мировые сионистские организации во имя спасения европейских евреев будто бы должны были препятствовать вступлению США в войну, – еще один миф, подхваченный когда-то советскими пропагандистами, а теперь (по утверждению моих коллег) и дьяконом Кураевым».

Дейч может доказать, что дневник Редлиха или хотя бы та его страница, где он рассказывает об этом договоре – мистификация? Я ссылаюсь на текст, написанный евреем и опубликованный в Израиле, а мне в ответ – без единого аргумента – «мистификация».

Впрочем, ему кажется, что аргументы у него есть:

«Во-первых, американские сионисты во время Второй мировой войны были чрезвычайно малочисленны, они не оказывали ни малейшего влияния на политику США».

Суждение слишком оценочное. Американские сионисты типа Парвуса и за четверть века до этого оказывали влияние не то на что на американское правительство, а даже на ход заокеанской для них русской революции.

«Во-вторых, вступлению Америки в войну изо всех сил противились “правые” и американская “черная сотня”».

Верно. Поэтому и была неясность: кто победит в самой Америке и останется ли Америка хотя бы официально нейтральной или же все же поможет страждущему европейскому еврейству. Так что у нацистов было поле для игры. Если бы американское общество было тогда единодушным – то такой возможности как раз не было бы.

«И не США по собственной инициативе вступили в войну (после чего, дескать, нацисты начали убивать евреев “в отместку” за невыполнение ими условий договора), но Гитлер в декабре 41-го объявил войну Америке».

Верно. Но приводимый мной источник говорил, что Гитлер перестал заигрывать с США уже в 1940 году после разгрома союзников под Дюнкерком. Так что объявление войны через полтора года после того перелома в политике никак не может свидетельствовать о том, что старого курса вовсе не существовало. Это все равно что сказать: раз Гитлер напал на СССР в 1941, то поэтому пакта Молотова-Риббентропа в 1939 быть не могло…. Вновь приводу дневник Редлиха: «Он рассказал нам об истории переговоров между евреями и немцами весной 1940 года. Немцы потребовали от евреев, чтобы те выступили в Америке в качестве посредников. Цель: сделать так, чтобы Соединенные Штаты не вступали в войну на стороне Англии. Переговоры были приостановлены летом 1940 года, после успешных действий немцев во Франции».

“Еврейскую аристократию – баронов и графов” (они, по словам г-на Кураева, хоть и были христианами, но для нацистов оставались евреями) якобы “со всей Европы” свозили в терезинское гетто. Тут дьякон дает волю фантазии. “Еврейской аристократии” не существовало. В некоторых странах лишь в единичных случаях евреи получали дворянские титулы – например, знаменитый премьер-министр и министр финансов Великобритании XIX века Дизраэли, он же лорд Биконсфилд. Но ни барон Гинзбург в Российской империи, ни барон Ротшильд во Франции никогда не переходили в христианство. И никого из членов этих титулованных семей не было ни в одном гетто – в том числе и терезинском".

Израильские публикатора терезинскрго дневника считали иначе: «При „очистке“ городов и областей по особому распоряжению Эйхмана, в Терезин направлялись евреи – государственные деятели, военные и артисты… 264 человека, в основном из Германии, Австрии и Голландии – титулованные бароны и баронессы, бывшие генералы, министры, банкиры, герои Первой мировой войны… Всем отправляемым в Терезин евреям был обещан уютный пансионат на берегу Эльбы… „Здесь можно было бы жить среди образованных и интеллигентных людей, если бы не страх быть отправленным дальше“, – писала из Терезина Фридл Дикер-Брандейсова…»[417]. Так кто «дает волю фантазии»?

И – о самом главном. Как понимать слова дневника – «27 декабря 1942 г. Прибыл Эйхман, и мы ожидаем важных решений. Я слышал, что уже составляются списки христиан, которые покинут Терезин». 

Дейч: «Редлих был членом самоуправления – так называемого “юденрата” (нацисты организовали “юденраты” во всех гетто). Если бы списки христиан-евреев составлялись им и его товарищами, ему незачем было писать о том, что он “слышал” о таких списках».

Редлих самый молодой член юденрата. Вряд ли Эйхман дал бы ему свои распоряжения. Готовить списки отправляемыхв Освенцим – не его прямая работа (к нему эти списки попадали потом – уже как к члену апелляционной комиссии). Но как с членом юденрата с ним делились информацией, которая еще не становилась публичной. О том он и пишет.

– Сегодня наш собеседник – о. Андрей Кураев. Недавно состоялся очередной раунд «К барьеру!» некоей такой битвы между генералами – генералом Леоновым и генералом Макашевым. И секундантом со стороны генерала Леонова вы, о. Андрей, выступали. Это многих смутило: дескать, о. Андрей не в том лагере и «не так сидит». Хотя, в общем-то, то, что вы говорили, это были разумные слова. Но сейчас очередной этап обострения еврейской темы в России. Это связано с известным «письмом пятисот», на основе которого был подан запрос в прокуратуру Александром Николаевичем Крутовым. Не могли бы вы пояснить свою позицию?

– Во-первых, меня немножко обманули, когда приглашали в передачу «К барьеру!». Телефонное приглашение звало меня на роль «эксперта», что в формате данной передачи означает выдачу чисто формалистической оценки «стиля» поведения и аргументации поединщиков, не предполагая оценки самой их позиции. Но когда я вошел в коридоры НТВ, там произошла занятная сцена. Меня ввели в комнату, где главные персонажи ждут выхода. Я вошел, поздоровался с Макашевым (Леонова я не видел), сел, пьем чай… Вдруг вбегает девушка из местной обслуги: «Ой, о. Андрей, скорей-скорей идемте со мной!» Я подумал, что меня уводят на грим (тяжкая повинность, неизбежная на ТВ). Но меня увели совсем в другие помещения, где и находились космонавт Леонов и ведущий Владимир Соловьев. Я так понимаю, что перед началом передачи они развели оппонентов в разные блоки, чтобы не возникло преждевременного замыкания. И вот тут мне и объявили, что я должен быть секундантом Леонова. Так что в рамках самой передачи выбора у меня не было.

– То есть поставили перед фактом?

– Да, но, с другой стороны, чем дальше шла передача, тем больше я этому факту радовался, потому что очутиться в одном окопе с г-ном Корчагиным, который оказался секундантом Макашева, было бы совсем нехорошо. Ведь Корчагин – человек воинствующих антихристианских взглядов, христианство в его представлении – это «жидовская выдумка, навязанная евреями русскому народу для его уничтожения». Так что антихристиане были с обеих сторон.