Я иду февральскими снегами по обратным невзрослым следам. Я читаю неспешный роман о великой истлевшей певице, посетившей в карете возврата сей в беспамятство втоптанный мир. Скоро будет весна, скоро будет всегда, и голодный тот лебедь на Эльбе вынет вовремя лирную выю из опрокинутой в небо воды, и расплывутся по заводям утки тихими парами, оборвав нищий гвалт под кряжистыми зимними мостами. А пока февральскими снегами я бреду по обратным следам и читаю невзрослую книгу о том, чего, о том, кого, о том, во что – увы и ах. 2010 Апрельские рифмы Немного медленной весны во изголовие. Лохматых птиц слепой полёт и приводнение. Немного ветра и волны, как послесловия. Земля срывается в глазах, синее пение. Я принимаю ту игру, но при условии. Сверни за мной в последний сад, в стихотворение, в аркады голых колоннад, где снов биение. Немного медленной волны во изголовие. Забытых лиц недвижный лёт и приземление. Немного ветра и весны, как предисловия. 2010 Прощание с Великой Княгиней 3 О, я совсем не Ломоносов, чтоб восславлять порфироносные рожденья и преставления державнейшие в Бозе оплакивать: не возрыдают боле россы, и вызолоченный орле не вырвет на груди единого пера. Всё в прошлом, и пора, как вы за завтраком однажды уронили, «пора закрывать эту лавочку», гнать обожателей-предателей, доброжелателей-врагов, и умников, и дураков давно пора, как вы это бестрепетно умели. До свидания, Ваше Высочество, в той стране, где свидания час. И не звонит будильник заведённый, и снится, что пора, что у подъезда лимузины и тихая толпа, перед домашними иконами ещё молчит, в плаще, Великий князь, и стелется упрямо та дорога, дорога в августейший Петербург. 24. V. 2010 Парафраз на тютчевскую тему Окно в окне и сизый дождь по крыше, да небо рваное Парижа. Сижу задумчив и один. Ни ожидания тебе, ни сожаленья, ни даже тени прошлых вздохов. Пройдёт оно, как всё прошло. Смеются на ночь призраки соседей, а в полдень плачут их заводные канарейки. На лестнице курят прилежно подростки, играя в грязные слова. Что ж негодует человек, сей злак земной? И всё равно, что жизнь изжита, и чрез черствеющую грудь небольно капают минутные часы, и ходит едкий дым над милым пепелищем. Былое – было ли когда? Что ныне – будет ли всегда?.. Я вышел на обратную долину, неся в глазах зеркальные холмы, окно в окне да сизый дождь по крыше под рваным небом мёртвых городов. И снова будет всё, что есть, и онеменье вдохновенья, и вещий тухнущий камин, и то, пошто так нежно снилось проливное, молодое, растакое что- нибудь. И всё сокроет снег седой, и всё сотрут пески, но ты, мой бедный, бледный цвет… 2010 Народные артисты
Они уходят, они уходят косяками, те, певшие своими голосами и голосищами, по-русски, без полуголой свистопляски и негритянских барабанов, они уходят от страны, где быдло-музыка зачислила их в ретро, где жизнь считается деньгами, а дар – разменною монетой. Не надо их жалеть, не надо: они давно уж задыхались меж рыб немых с разинутыми ртами у подло отключённых микрофонов. Они держались нашей болью: они же знали, что вместе с ними негаданной зимою мы простимся и с родиной, и с первою любовью. Народные артисты, чьи диво-голоса последнею мечтой наполнили захлопнутое небо, они теперь уходят густыми косяками в страну иной весны, откуда все мы, наверно, родом. Народные артисты нашей родины, простите и прощайте. Пусто в мире. Мы вас по-старому, по-доброму любили. 2010 Прошлый сон Я чувствую облегчение от бремени настоящего, которое, как свинец, лежит на сердце. К. Батюшков Потоп великих вод в безлюдном городе, похоже, в первопрестольной, остался лишь облый островок, где мы с мамой и бабушкой, но я их совсем не знаю. А волны вздуваются вкруг, серо-зелёные и айвазовские, и наползают, но мне не страшно, я наблюдаю. Бабуся зачем-то подходит прямо к круглому краю. Кричу, не обернулась. А справа две верхушки: витая, с крестом, того самого храма и чего-то ещё, ни на что не похожего. Хляби стремительно всё сокрывают, и я уже один. Доплываю до близкой фанерной башенки, последней над водой, карабкаюсь, вставляя босые и скользкие ноги в дыры-окошки, смотрю на безмолвные вздутые волны, атласные, серо-зелёные, и не удивляюсь, что не страшусь, и – выплываю из света снов … 2010 вернутьсяВеликая княгиня Леонида Георгиевна (1914 – 2010). |
