Зейн выглядел потерянным, Лиам задохнулся от возмущения, а Луи вдруг резко отшвырнув микрофон, снова взял в руки мяч и запустил его прямо в мужчину перед собой.

Удар пришёлся ему по руке, от чего все бумаги разлетелись.

- У нас в группе три человека! - рявкнул Луи. Ему не нужен был микрофон, чтобы голос разнёсся по всему залу. - И каждый заслуживает того, чтобы его было видно на этой грёбаной сцене.

Мужчина не ответил. Гарри видел только его спину, но по тому, какой застывшей и неестественной была его поза, можно было догадаться, что тот пребывает в шоке.

- Если мы должны будем потратить время на отработку необходимой хореографии, значит, мы сделаем это. Все участники нашей группы одинаково важны, - его взгляд метнулся к Зейну и Лиаму, который теперь стоял рядом с Маликом.

- Но мы не успеем…

- Успеем, - перебил Луи мужчину. - В противном случае, мы будем импровизировать. Если получится дерьмово — это будет на Вашей совести.

Гарри поднялся, чувствуя, как его начинает тошнить. Сидение неудобного складного кресла с грохотом захлопнулось, что на мгновенье привлекло к парню внимание всех присутствующих. Луи тоже посмотрел на него, от чего Гарри стало ещё хуже и, повернувшись, он опрометью бросился прочь из зала.

Его сильно мутило, руки дрожали, а глаза уже начало щипать.

Зажмурившись, парень прислонился к стене, мысленно уговаривая себя успокоиться. Через несколько секунд ноги Гарри подкосились, и он сполз на пол, утыкаясь носом в колени.

Слова Луи звучали в его ушах, а перед глазами всё ещё стояло его решительное, суровое лицо.

Гарри пытался подавить очередной всхлип, но безуспешно - рыдания уже сотрясали его тело.

Парень так злился. Так невозможно злился на Луи, на себя, но того, кем стал Луи сейчас и кем он никогда не был для Гарри.

Ему было ясно как день: Зейна и Лиама Луи не предаст никогда.

***

Услышав звук открывающейся двери, парень вздрогнул и поднял голову. На секунду он испугался, что увидит перед собой Луи, а Гарри понятия не имел, как вести себя в такой ситуации, не выставив себя при этом полнейшим идиотом.

Но, к счастью это был не Луи, а только Зейн, который молча сел на корточки рядом с ним, сложив руки на коленях и закрыв глаза.

Ему нелегко пришлось сегодня на репетиции, и непрошеное сочувствие охватило вдруг Гарри, заставив тихо выдохнуть:

- Ты в порядке?

Зейн утвердительно замычал.

- Хотел побыть один.

- Ой, - взгляд Гарри метнулся к двери. - Тогда я, пожалуй…

- Оставайся, - перебил Малик и вздохнул. - Мне просто надо отдохнуть от Лиама и Луи. Иногда они как курицы-наседки.

- Эм… - протянул Гарри, не зная, что на это ответить.

Некоторое время они сидели молча, потом Зейн, наконец, открыл глаза. Гарри обратил внимание на его удивительно длинные ресницы и вспомнил, что Перри упоминала об этом как-то, когда была не совсем трезва.

- Мы тебе не нравимся, верно? - неожиданно спросил Малик.

Парень удивлённо заморгал.

- А?

- Я и Лиам. Мы тебе не нравимся, - Зейн переплёл свои пальцы, продолжая буравить Гарри взглядом.

- Я…нет, - замялся тот. - Я вас даже не знаю.

- Луи очень заботливый, - совершенно не в тему произнёс Зейн после очередной паузы.

Гарри избегал смотреть ему в глаза.

- Если кто-то обижает его друзей, Луи никогда не будет просто стоять и смотреть. Он всегда встанет на защиту, - продолжал Малик своим ровным и спокойным тоном. - Луи всегда внимателен к чувствам близких.

- Возможно, - отозвался Гарри, вспомнив выражение лица Луи, которое он только что видел в зале.

- Я знаю, ты считаешь его последней сволочью, - отметил Зейн. - И он действительно поступил с тобой, как ублюдок. Но теперь он другой.

- Что ты пытаешься мне сказать? - нетерпеливо фыркнул Гарри.

- Что он хороший человек. Мы с Лиамом убедились, что совершённая когда-то ошибка изменила Луи. И сейчас он - самый верный друг, который когда-либо у меня был.

- Рад слышать, - заметил Гарри сухо.

Зейн кивнул и снова замолчал. Когда Гарри снова посмотрел на Малика, тот хмурился.

- Знаешь, - он поджал губы. - Я понимаю, как тебе тяжело. Но я больше не в силах смотреть, как ты причиняешь Луи боль. Мне кажется, он уже получил от тебя сполна и достаточно выстрадал.

Гарри уставился на Малика с открытым ртом.

- …Луи - больше не тот человек, который когда-то тебя предал, - добавил Зейн. - Дай ему шанс доказать это.

- Я не хочу, чтобы он возвращался в мою жизнь, - не задумываясь ни секунды, ответил Гарри.

Зейн медленно кивнул.

- Понимаю. Но тогда…зачем вообще ты здесь?

Гарри вмиг стало трудно дышать.

Он здесь не из-за Луи.

- Чего ты от меня хочешь? - возмутился он, хотя голос предательски дрожал. - Простить Луи я не могу.

- Я об этом и не прошу, - пожал плечами Зейн. - Я прошу перестать быть таким жестоким с ним. Вы двое не сможете двигаться дальше, если ты будешь продолжать ненавидеть Луи за то, что он сделал… Он же до сих пор тебе небезразличен, Гарри. Я наблюдаю за вами уже три недели и вижу, что Луи по-прежнему так же важен для тебя, как и ты для него.

- Ты меня не знаешь, - напомнил Гарри.

Разговор невероятно измотал его; под пристальным взглядом Зейна парень чувствовал себя неловко и чересчур открыто. Как оказалось, Малик видел гораздо больше, чем Гарри хотелось бы показать, и парень невольно задумался, много ли Луи успел ему рассказать? Знал ли Зейн об их прошлом разговоре? О поцелуе?

Гарри с силой прикусил нижнюю губу, которую снова начало покалывать от воспоминаний.

- Но я знаю Луи. Лучше, чем ты, - слова Зейна отозвались в груди Гарри тупой болью. - И он заботится о тебе. Больше, чем должен бы.

- Мне не нужна его забота, - жёстко бросил Гарри, а в памяти снова замаячила фигура Луи и татуировка у него на руке.

- В таком случае, ты должен его отпустить, - сказал Зейн и поднялся. - Если ты действительно хочешь, чтобы Луи оставил тебя в покое, ты должен сказать ему об этом. Невыносимо смотреть на его постоянные попытки снискать твоё прощение, когда ты уже решил для себя, что Луи его не получит.

- Я не…

- Гарри, ты изменил его, - перебил Зейн. - Луи правда стал лучше. И ты сам увидел бы это, если бы прекратил казнить его за то, в чём он сам уже давно раскаялся. Посмотри на Луи новыми глазами, Гарри.

Парень почувствовал себя маленьким и загнанным в угол — особенно сейчас, когда он по-прежнему сидел на полу на корточках. Поэтому Гарри заставил себя встать на ноги, несмотря на слабость в коленях.

- Зачем ты говоришь мне всё это?

- Кто-то должен был. А Луи никогда этого не сделает, - Зейн слегка улыбнулся, но в глазах его была горечь. - Он не очень умеет говорить хорошее о себе.

Несколько секунд Гарри молча смотрел на Малика, удивляясь сам себе и всему этому разговору. Сердце парня болело, губы словно онемели, а руки стали совсем холодными. Гарри чувствовал, что сейчас он должен сказать что-то о Луи, вот только сказать было нечего.