— Послушай, — сказал он, — что сделано, то сделано. Сейчас важно будущее.

Вампир сунул руку в карман и вытащил связку ключей. Они болтались на изготовленном на заказ кольце с гербом дома Джейдона.

Глаза Кристины вспыхнули от волнения, и она подпрыгивала, пытаясь добраться до ключей, в то время как Маркус поднимал их выше и выше.

— Что это? Дай посмотреть!

Поиграв минуту, вампир, наконец, бросил ключи в руку девушки.

— Ты непременно должна поблагодарить Накари. Ты не представляешь, как трудно было достать розовый Corvette за пять дней — даже для такого вампира-автолюбителя.

Кристина быстро смахнула слезы с глаз.

— Не могу поверить… — её голос дрогнул.

— Если ты хочешь и Hammer, то Кейген согласился проехаться по автосалонам в эти выходные.

Улыбка Кристины определенно была сияющей, когда девушка взяла ключи от Corvette.

— Где он?

— В гараже Накари, конечно. Можешь забрать в любое время.

Она сжала ключи в кулаке и кивнула, пытаясь выглядеть невозмутимой.

— Спасибо, босс. Знаешь что? Ты не так уж плох, как я думала. — Девушка посмотрела в сторону реки за домом и сразу отвела глаза, пытаясь заслонить лицо волосами, борясь со слезами — не из-за машины или семьи — и всячески стараясь их скрыть.

— Кристина, — прошептал Маркус.

— Не надо к этому возвращаться.

— Тот день у реки…

— Маркус, пожалуйста… просто забудь.

— Я хочу, чтобы ты знала: я не использовал тебя. Я не… притворялся.

Кристина подняла руку.

— Не надо. Я имею в виду, то, как я это понимаю… ты знаешь… эй, все хорошо, правда? Ты делал то, что должен был, и… мной не так уж сложно манипулировать… для парней, в любом случае… так что, ладно. Все нормально, — она попыталась выдавить улыбку.

Маркус протянул руку и покачал головой.

— Я не буду преуменьшать случившегося с тобой, Кристина. И также не позволю думать, что произошедшее между нами — ошибка.

Девушка посмотрела на него, и в синих глазах отразилась такая сильная боль, что это поразило вампира.

— Не-а, все хорошо… То есть, ты с женщиной, с которой должен быть, — она неискренне улыбнулась. — И бог знает, ты и я — это была катастрофа.

Вампир улыбнулся.

— Тогда скажи, почему ты плачешь.

Кристина закатила глаза и отвернулась.

— Блин, ты такой настойчивый!

Маркус продолжал стоять, глядя на нее без гнева или нетерпения — просто ожидая.

— Я просто… это просто… ничего особенного на самом деле.

Он продолжал ждать в абсолютной тишине. Девушка раздраженно фыркнула.

— Это просто так, ты знаешь… раньше никто так по-особенному не относился ко мне. — Она повернулась. — Дирк никогда не прикасался ко мне так… и никто другой… но, эй, это же было управление сознанием, не так ли? Больше похоже на сон — и ничего в действительности не значило.

Маркус взял ее за руку и притянул к себе. Женщина едва доходила ему до плеч. Он обнял ее и уткнулся подбородком в мягкие, вьющиеся волосы.

— Ты особенная, Кристина. Я решил… заниматься любовью… с тобой именно так, чтобы все было по-настоящему. И я не стал использовать тебя или лгать. Я был искренним каждое мгновение.

Девушка вздрогнула, ее сердце впитывало каждое слово, как сухая губка, брошенная в океан.

Маркус чувствовал ее слезы на своих руках.

— Знаешь… есть кое-что, что я не смог закончить.

Кристина откашлялась, и на минуту их окутала тишина.

— Что?

— Было кое-что еще, что я хотел тебе дать, но Накари появился прежде, чем я… закончил.

Она отпрянула и подняла побледневшее лицо.

— А, я уверена, что Киопори не одобрит.

Маркус рассмеялся низким смехом.

— Ты меня неправильно поняла, малышка. — Он притянул ее обратно в уютное кольцо своих рук. — Ты думаешь о физическом аспекте. Я имею в виду духовный.

— Мне не нужна благотворительность.

Девушка попыталась вырваться еще раз, но вампир не позволил. Зарычал.

— Я не занимаюсь благотворительностью, так что здесь никаких проблем.

Он держал ее, пока Кристина не перестала сражаться, и затем начал окружать теплой, светящейся энергией до тех пор, пока девушка не расслабилась. Слегка поглаживая волосы, вампир поместил в ее сознание нежный образ: прекрасный белый холст, отражающий её вечную душу.

Маркус возродил в Кристине духовное начало, с которым она была рождена.

Совершенство, сотворенное человеческим богом задолго до ее появления в этом мире.

Он показал неизмеримую ценность девушки и красоту. Силу характера — уникальное остроумие и обаяние, решимость, которая помогала выживать. Вампир представил ее божественное отражение и омыл светом бесконечного бытия: идеальная женщина без шрамов, неудач или сожалений.

Он показал девушке, какая она была на самом деле.

Кристина вертелась и крутилась, стараясь вырваться из переполняющего света ее бытия. Любовь к себе самой столкнулась с годами самоуничижения, но Маркус крепко держал, пока она, наконец, не расслабилась и не начала плакать. Он сжимал руки, пока теплота не смыла все — слезы… и стыд — прочь.

Вампир показал Кристине не только потерянную сторону. Он показал свое сострадание, то, чего никто никогда не видел — даже братья Маркуса или Киопори. Самое малое, что он был девушке должен — наиболее яркий подарок, который мог дать.

Кристина медленно отстранилась и вытерла глаза. Затем попыталась поблагодарить, но слова застряли в горле. Наконец, собравшись, она прошептала:

— Ты и я, думаю, у нас теперь есть пара секретов, да?

Маркус улыбнулся.

— Определенно. — Он никогда не предаст такой личный момент.

Девушка кивнула и пошла к дому.

— Кристина.

Она посмотрела через плечо.

— В моем сердце всегда будет особое место для тебя.

Девушка всхлипнула и кивнула.

— Ага… я понимаю, что ты имеешь в виду, — она глубоко выдохнула. — Так что никаких обид?

Маркус озорно улыбнулся.

— В общем, все хорошо, — сказал он, копируя ее выражение.

Улыбка Кристины засияла, как и ее душа.

— Действительно, Воин. Действительно.

Они оба рассмеялись.

Маркус проверил время на черных стальных часах фирмы Корум: три часа ночи. Ровно сорок восемь часов прошло с начала беременности Киопори.

— Ты готова, любовь моя? — спросил мужчина, с трудом подавляя волнение.

Принцесса посмотрела вниз, на тот ужас, в который превратился ее живот за последние два дня, и решительно кивнула.

Маркус наклонился, прижался к щеке девушки и мягко поцеловал в губы. Его жена. Возлюбленная. Судьба. И теперь пришло время увидеть сына. Как могла жизнь вампира в мгновение ока превратиться из пустой в столь насыщенную? Как мог он поверить, что боги оставили его, когда они собирались подарить ему столь редкий и прекрасный дар?

Маркус вздохнул и начал собирать энергию в луч света, соединяя его с двумя бьющимися сердцами в лоне Киопори. С красноречивой молитвой, произнесенной на древнем языке, вампир позвал сыновей из лона, которое они делили столь короткое время, приказывая им прийти к отцу.

Маленькие блики света заполнили спальню тысячами сияющих радуг, переплетающиеся цветные лучи соединялись в светящуюся арку, пока над кроватью не сформировалась сфера. И затем ритмичный, гипнотический звук заполнил комнату: прозрачная вода, бегущая в реке и устойчивый пульс жизни. Из вершины сферы начала опускаться золотая пыль, медленно собираясь вокруг живота Киопори, вращаясь подобно воронки; эфир, соединяющий верх, низ и то, что посреди.

Принцесса приподнялась на руках и с восторженным удивлением смотрела на поразительное явление, пока Маркус, удерживая постоянную концентрацию, осторожно пытался волей пробудить детей ото сна, призывая их в этот мир.

Первый из двух малышей начал материализовываться. Четкий контур ребенка появился в волнах света прямо над выступающим животом, и затем, постепенно, контур начал заполняться. Звук бегущей воды усилился, биение сердца стало громче, настойчивее, и свет стал материей, а эфир — плотью.