Гермиона кивнула с сочувствием.

— Да, у меня тоже такое бывает. В последнее время чаще, — она поёжилась, вспомнив бессонные ночи, которые в начале года были о Риддле, а в конце — о маме.

Джин весело сказала:

— Отставить грусть! Пошли лучше покушаем! — и она с удовольствием втянула запах маминой еды.

Гермиона рассмеялась.

— Если я соня, то ты обжора! — со смехом сказала она и побежала из комнаты, чтобы Джинни не успела её поймать.

Завтрак прошёл очень весело. Многие болтали между собой, но через полчаса пришло время прощаться.

Билл отбыл первым — он и так приехал только для того, чтобы увидеть прекрасную девушку брата, и у него было много дел в банке. Чарли решил остаться подольше — под уговоры матери он наконец признал, что драконы проживут и без недельку. Билл важно аппаратировал в министерство, а миссис Уизли любезно предложила ей переместиться сразу к её дому.

— Но ведь Вы не знаете, где находится мой дом, — смущенно сказала Гермиона. — А ещё я умею аппаратировать.

Молли замялась.

— На самом деле, я бы хотела немного поговорить с твоей мамой, — осторожно сказала она, боясь реакции девушки. Она думала о том, что, возможно, она откажется, сказав, что её мама деловая женщина, которая и разговаривать с ней, простой домохозяйкой, не будет.

Гермиона потупила взгляд и миссис Уизли охватило недоброе предчувствие.

— На самом деле, мама… не совсем одобряет мои отношения с Роном.

Миссис Уизли ахнула.

— Это потому, что мы… Бедные? — тихо спросила она грустью. Ей не хотелось, чтобы её отношения с матерью невестки сына так начинались.

Гермиона резко покачала головой.

— Нет, вовсе не из-за этого, — резко возразила она, но тут же сдулась. — Просто она считает, что мне подойдёт не Рон, а кто-то другой. — Точнее, не кто-то, — поправила она саму себя, — а некто вполне определённый, — на её лице появилась явная неприязнь.

Миссис Уизли сочувственно спросила:

— Что-то наподобие брака по расчёту у аристократии, да?

Гермиона хмыкнула и сказала:

— Слава Мерлину, нет. Я бы не смогла выйти замуж за такого человека, я бы предпочла смерть, — честно сказала Гермиона. Она бы действительно не смогла.

Молли закивала.

— То есть, твоя мать просто хочет свести тебя с этим человеком?

Гермиона кивнула. Лицо женщины посветлело.

— Тогда я всё же попробую с ней поговорить! — воодушевленно произнесла женщина, и Гермиона не смогла ей отказать.

Девушка взяла миссис Уизли за руку, а в другую руку — чемоданы, и переместила их на задний двор своего дома. Район был тихим и ухоженным, а ещё в это время многие были на работе, а дети, у которых были каникулы, спали, так что на хлопок никто не обратил внимание.

Гермиона повела женщину к своей квартире. Они поднялись по лестнице, и за время этой прогулки на маггловскому многоквартирному дому её лицо покрылось испариной. Наверняка не привыкла к тяжёлым нагрузкам. К тому же — её телосложение явно указывало на это.

Девушка достала ключи и вошла. Тяжёлый чемодан поставила на пол, и именно этот звук заставил родителей Гермионы прийти в прихожую в поисках дочери.

Отец улыбнулся, увидев дочь. Мама же сначала сурово поджала губы, а потом бросилась к ней, рыдая.

— Доченька! — сказала она, целуя Гермиону в лоб.

Девушка прижалась к матери и поняла, что счастлива. Она по ним скучала, очень.

Молли Уизли скромно стояла за дверью, так как никто из официальных хозяев квартиры не предложил ей пройти. Первым женщину заметил отец Гермионы.

Он понял, что эта женщина пришла с его дочерью и учтиво поздоровался. После этого и мама Гермионы вскинула голову и отодвинула дочь в сторону, всматриваясь в незнакомку.

— Это Вы — мама того мальчика, Рона? — спросила она бесцеремонно.

У Гермионы отвисла челюсть — настолько она была поражена грубостью своей матери, всегда вежливой и учтивой.

Молли кивнула, также ошарашенная таким отношением.

Женщина фыркнула и сказала:

— Пройдёмте на кухню, — кажется, она всё-таки вспомнила кое-что из книги по этикету.

Когда женщины ушли, Гермиона и её отец остались вдвоём. Мистер Грейнджер также был удивлён поведению своей жены. Он чуть приобнял дочь и сказал:

— Не волнуйся, она обязательно образумится и всё поймёт. Всё же нельзя вести себя так с людьми, тем более с гостями, — он покачал головой. Жена его разочаровала.

Вдруг мужчина спохватился, посмотрев на часы.

— Солнце моё, я уже опаздываю! Рад был тебя увидеть!

Гермиона успела лишь обнять отца на прощание и сказать: «До скорого», как он сел в такси до аэропорта и уехал. Девушка осталась совершенно одна.

Она решила не слушать разговор матери и миссис Уизли. Почему-то она думала, что из-за этого только расстроится ещё больше.

Всё это время она простояла, как на иголках. Наконец, из помещения вышла Молли Уизли с серым лицом и Джин Грейнджер с сурово поджатыми руками — гордая и несломленная.

— Думаю, мне пора, — слабо произнесла миссис Уизли и шмыгнула носом. — Спасибо за приём, Гермиона.

И она сию же секунду исчезла из дома Грейнджеров. Гермиона тут же налетела на мать с расспросами:

— Что ты ей такого сказала? — возмущенно спросила девушка.

Её мать в ответ лишь хмыкнула и сказала:

— Ничего особенно. Только то, что должна была.

Гермиона разозлилась.

— А по-моему — наоборот, то есть то, что совсем не должна была говорить.

И она не ошиблась.

— Отнюдь. Я всего лишь сообщила твоей деревенской свекровушке, что у тебя есть Том и никакой Рон не нужен.

Сердце Гермионы медленно ушло в пятки. Она хрипло спросила:

— Так и сказала? Что у меня есть Том Риддл?

Мать раздражённо кивнула и посмотрела на дочь, как на идиотку.

— Разумеется. А ещё я сказала, что мальчик уже бывал у нас дома и мы его полностью одобряем, — она была явно горда собой.

Гермиона схватилась за голову и сползла по стене. Миссис Грейнджер забеспокоилась.

— Гермиона? Ты что, не рада? — с недоумением задала вопрос она.

Девушка покачала головой, и по её щекам потекли слёзы. Сердце матери немного оттаяло. Она присела рядом с дочерью.

— Нет, я не рада, — сквозь рыдания ответила она. — Я люблю его, понимаешь?

Её мать вновь ничего не поняла.

— Тома? — с ноткой надежды спросила она.

Гермиона вдруг затряслась от ярости и вскрикнула:

— Нет, не Тома! Рона! И вообще, хватит его лелеять! Между прочим, он угрожал мне вашей с папой смертью, а ты говоришь о нём, как о древнеримском боге! — от была вне себя от переполняющих её эмоций.

Женщина тут же вскочила. Всё беспокойство тут же слетело с неё и она закричала:

— Перестань нести чушь! И вообще, до восемнадцати лет ты живёшь в моём доме и находишься под моей ответственностью, так что марш в свою комнату! Ты арестована! И никаких походов в дом этой семьи! Пока у меня отпуск, я буду проверять каждый час, — она пригрозила девушке пальцем и удалилась.

Слёзы не заканчивались.

Гермиона встала и поднялась к своей комнате. Как только она это сделала, сразу рухнула на кровать и услышала щелканье дверного замка. Мама заперла её.

— Выпущу только на обед! Посиди и подумай над своим поведением! — услышала она суровый голос матери, заглушаемый дверью.

Гермиона уткнулась лицом в подушку и беззвучно завыла. Почему пресловутая чёрная полоса длилась так долго, а белая — так мало? Что за несправедливость?

Следующую неделю девушка жила, как во сне. Она на автомате ела, мылась, спала, чистила зубы, и делала много чего, сама того не замечая. Мать то и дело говорила, чтобы она не смела связываться с «этими Уизли», но проверять постоянно перестала — поняла, что дочь находится в состоянии молчаливой депрессии.

Неожиданным стало прибытие совы Рона, Сычика. Было раннее утро, Джин всё ещё не надо было идти на работу, так что она спокойно спала. Отец, пару дней назад вернувшийся из командировки, в последнее время спал как убитый — сказалась усталость, и вряд ли бы его смогла разбудить даже взрыв бомбы прямо под его окном.