Гермиона кое-как нашла в себе силы слабо кивнуть. Том продолжил:

— Думаю, мои условия тебе ясны. Ты никуда не уезжаешь. Если ты это сделаешь — я убью твоих родителей прямо у тебя на глазах. Надеюсь, тебе всё ясно и ты сделаешь правильный выбор.

Он быстро скрылся, не оборачиваясь. Девушка не могла поверить в то, что услышала. Когда её жизнь стала такой ужасной? Когда она потеряла способность самостоятельно принимать решения и почему она пропустила этот злополучный момент?

Утерев слёзы, Грейнджер отправилась собирать вещи. Несмотря ни на что, этот мерзавец не может лишить её удовольствия пребывания с семьей. И что бы ни случилось, она не позволит ему тронуть их хоть пальцем.

Через пару часов всё было собрано и обессиленная Гермиона думала о реакции родителей на её приезд. Она не покажет им своего беспокойства и не расскажет о Риддле, ведь она уже взрослая девочка и может помочь себе сама. Да и родители в данной ситуации бессильны, ибо они всего лишь магглы. Кто они против такого, как Риддл? Правильно, никто. Значит и знать им не обязательно.

Ночь прошла беспокойно — её снились кошмары, которые она не запомнила, но почему-то гриффиндорка была уверена в том, что там фигурировал Риддл, потому что он сам как ночной кошмар.

Из-за этого она проснулась рано и посетила кабинет директор ещё тогда, когда все ученики ещё спали. После вежливого стука и удивлённого «входите» Гермиона подумала о том, что ранние визиты к директору у неё входят в привычку.

Она смогла оправдаться тем, что родители передумали о наотрез отказались. Они были категорически против того, чтобы их дочь — талантливая волшебница, ушла из школы, получив только лишь среднее образование. По взгляду Диппета Гермиона поняла, что она не слишком хорошая лгунья, но директор всё равно был рад тому, что она остаётся, и быстро отпустил девушку.

В Хогвартс-Экспрессе она села в одном купе со своими подругами и рассказала им о том, что её решение изменилось. Девочки, чуть ранее унылые, обрадовались этому известию.

«Гораздо больше, чем я сама», — грустно подумала она и улыбнулась, чтобы подбодрить девушек.

Несмотря на то, что теперь она остаётся в Хогвартсе и у неё всё ещё есть подруги, Гермиона чувствовала себя невероятно одинокой. Некому было рассказать об угрозах Риддла, ведь если он узнает об этом, то убьёт всех, кто в курсе того, какая он сволочь. В случае со Слизнортом она допустила большую ошибку, и больше её не повторит.

В конце поездки девушки тепло попрощались и Гермиона отправилась к маггловской части платформы, откуда её пообещал забрать отец.

Они ехали в молчании, но девушка знала, что даже если они виделись всего лишь несколько дней назад, её отец скучал по ней, как и всегда. Она помнит ту радость, которую испытали родители, когда наконец увидели свою малышку после первого полугодия в школе. Она, захлёбываясь словами, стремилась рассказать им всё, по её мнению, самое интересное, а они, даже если и не слушали половину, были рады оттого, что их дочь была счастлива.

Сейчас такого, конечно, нет. Она уже не сможет быть такой же честной с родителями, а в особенно с мамой, как полгода назад. Теперь у неё были тайны, и до этого момента Гермиона даже не догадывалась, какую они причиняют боль.

Миссис Грейнджер, в отличие от мужа, не сдерживала свои порывы и крепко обняла дочку при встрече. Лишь только оказавшись дома, согреваемая теплом батареи и чёрного чая, обласканная нежным взглядом матери, она поняла, насколько на самом деле скучала по дому.

Рождество было близко и за эти несколько дней Гермиона смогла наконец на время забыть о проблемах и расслабиться. Они с мамой и иногда даже с папой ходили по магазинам, выбирали ёлочные игрушки, подарки и всякие безделушки, символизирующие грядущий год. Конечно, они не забывали о платьях и различных украшениях. На Новый Год Гермиона выбрала себе превосходное красное платье до колен. Возможно, оно и было немного откровенным, но мама настояла, да и там не будет никого, кроме её родителей — кого стесняться?

Рождество наступило так быстро, что Гермиона даже моргнуть не успела. Она ведь только недавно приехала, а они уже стоят на кухне и готовят салаты. Они почти закончили и теперь, когда основной этап пройден, наступило время поболтать.

Сначала всё было безобидно — школа, друзья, учителя. Она с удовольствием рассказала о своих подругах и миссис Грейнджер была очень рада тому, что её дочь теперь не одна. В итоге речь зашла совершенно не в то русло.

— А что насчёт мальчиков? — нарочито беззаботно спросила миссис Грейнджер.

Гермионе вспомнился её недавний поступок и она густо покраснела. Это не укрылось от внимательного взгляда женщины и теперь она даже не стала скрывать свою явную заинтересованность.

— Рассказывай!

Девушка замялась. Она не была уверена в том, что может рассказать об этом маме. Несмотря ни на что, ей всё ещё было немного стыдно. К тому же, тогда она была уверена, что уезжает и больше не увидит Рона, но сейчас, когда они будут сидеть недалеко друг от друга часами на занятиях… В общем, Гермиона жалела об этом.

Миссис Грейнджер не собиралась отступать, грозно смотря на девушку, которая сжалась под этим взглядом. В конце концов она прочистила горло и всё же рассказала:

— Я поцеловала Рона. Сама.

Внимательно выслушав подробности данного инцидента, женщина виновато посмотрела на Гермиону. Та в свою очередь подозрительно спросила:

— Мама? Что-то не так?

Именно в этот момент послышался звук, оповещающий о приходе гостя. Гермиона сказала:

— Мы же никого не ждём.

Миссис Грейнджер переступила с ноги на ногу.

— Это ты никого не ждёшь, а вот я жду, — вдруг она взмолилась. — Дочка, только не злись на меня, я и подумать не могла, что ты до сих пор влюблена в Рона!

Гермиона не поняла, как это связано между собой, и прищурилась. Женщина, чуя скорую расправу, поспешила открыть дверь. Девушка последовала за ней. Предчувствие чего-то неладного не давало покоя.

Миссис Грейнджер распахнула дверь и поздоровалась с гостем. Гермиона приоткрыла рот и подумала о том, что ещё пара таких неожиданностей и её хватит удар. Том Риддл же был полностью доволен собой. Признаться, она впервые видела, как он улыбается. Возможно, всё дело в том, что он впервые улыбается ей.

Прошла уже минута, а она всё никак не могла отойти от шока. Этого не может быть. Это всего лишь страшный сон. Том Риддл, монстр, вовсе не стоит рядом с её матерью и не пожимает руку отцу. По недоброму взгляду отца она поняла, что это рукопожатие вовсе не было лёгким и едва уловимым, но ни один мускул не дрогнул на смазливом лице слизеринца. Ей показалось или на лице её отца и правда проскользнуло уважение?

Когда она наконец пришла в себя и вновь обрела способность говорить и двигаться, Гермиона мило улыбнулась родителям и пропела:

— Вы не будете против, если мы с Томом поговорим тет-а-тет?

Мистер Грейнджер выдавил из себя скупой кривой, а его жена, сказав «Да, конечно!», утащила мужа на кухню, чтобы не мешать. Гермиона, уже не сдерживаясь, начала бить ухмыляющегося Тома кулачками по груди и приговаривать:

— Что ты здесь делаешь, а?

Через пару секунд ему это надоело и Риддл схватив её за обе руки, но не так сильно в прошлый раз. Когда он сжал ещё не сошедшие синяки, девушка зашипела и брыкнулась, пытаясь вырваться.

— Успокойся, ненормальная, — весело сказал парень и слегка встряхнул её, чтобы успокоилась. Как ни странно, это сработало и девушка посмотрела на него с яростью, но дёргаться перестала.

Он, воспользовавшись ситуацию, бегло осмотрел её и нагло прокомментировал:

— Если бы ты одевалась так в школе, то поклонников у тебя было бы намного больше, чем сейчас. То есть, больше, чем никто.

Гермиона задохнулась от возмущения, даже не обратив внимание на то, что это был своеобразный комплимент. Наверняка Риддл даже не понял, что сказал, ибо Риддл и комплименты несовместимы. Успокоив себя таким образом, она решила продолжить свой допрос с пристрастием: