Поворочавшись и заставив кровать издать поскрипывания, девушка приоткрыла глаза, словно просыпаясь. Конечно, парочку привлекли эти звуки и они оторвались друг на друга, обратив внимание на ворочающуюся Грейнджер.
Она снова закрыла глаза, притворяясь, будто снова засыпает, но буквально чувствует прожигающий взгляд Риддла. Она была уверена, что он безумно зол на неё, и это приносит неведомое ранее чувство какого-то запретного удовлетворения. Конечно, она не должна быть довольна из-за того, что сделала пакость другим, но Риддл — это особый случай.
Она услышала, как Риддл грубо приказывает своей подружке:
— Уходи, эта дрянь может проснуться и сдать нас.
Валерианна, явно недовольная, фыркает:
— Но, Том! — говорит она предусмотрительно тихо.
Но слизеринец непреклонен.
— Уходи, встретимся следующей ночью.
Кажется, этим она осталась довольна и, по звукам, чмокнув парня в щеку, удалилась. Спустя пару минут она почувствовала, как прогибается её кровать, и, от шока забыв о конспирации, открыла глаза, уставившись на Риддла.
— Так и знал, что ты притворяешься. Ты смогла обмануть эту слабоумную Розье, но не меня, — проконстатировал он факт, но она слышала в его голосе ярость. Впрочем, как обычно по отношению к ней.
Правда, похоже, сейчас он не собирался её убивать. Парень просто встал и лёг обратно в свою постель, отвернувшись и не проронив больше ни слова. Пожав плечами, Гермиона получше закуталась и заснула — на этот раз крепко и спокойно.
Том же в свою очередь всё никак не мог успокоится — ему нужно было выпустить пар, но как это сделать, парень не представлял. Ему удалось не прибить её только благодаря тому, что он вспомнил о том, что из-за неё он чуть не потерял свой дом — Хогвартс, так что трогать её нельзя. Но как сложно дотерпеть до окончания школы! Он хочет, но, находясь в бессильной ярости, не может.
Так, в попытках усмирить свою злость, он сам не заметил, как заснул.
Утром зашла мадам Помфри и разбудила их. Желудок парня громко заурчал, вновь напоминая о себе, Гермиона посмотрела на него ехидно, за что он уже готов был её убить прямо здесь и сейчас, а женщина всплеснула руками
— Я же совсем забыла вас покормить! Сейчас, сейчас. Эльфы всё принесут, — она удалилась, а через несколько минут эльфы принесли еду.
Они ели в молчании, никому не хотелось слышать голоса друг друга и вновь понапрасну злиться. После Том решил собраться и уйти из Больничного крыла, чтобы найти медсестру и сказать ей, что всё в порядке и он уже может идти спать обратно в свою спальню, и всё бы ничего, да и Гермиона было не прочь поскорее избавиться от соседа, но он решил переодеваться прямо при ней! При даме!
От возмущения она не могла вымолвить и слова. Задыхаясь, девушка прошипела:
— Ты что, совсем правила поведения в обществе не знаешь? Ты не можешь переодеваться вот так, при мне! Я же девушка, — она готова была взорваться.
Риддл издевательски ухмыльнулся и деланно равнодушно ответил, продолжая стягивать с себя предметы одежды:
— Правда? Извини, ты так часто закрываешься книгами, что у меня не было возможности понять, какого ты пола.
В него полетел ближайший предмет, первым попавшийся разъярённой Гермионе в руки. Это была книга. Конечно, слизеринцу не составило труда уклониться, да и Гермиона и не прицеливалась толком. Он хохотнул и произнёс издевательски:
— Да ты ещё и агрессивная. Какой ужас! Агрессивное бесполое оно.
От расправы его спасла вовремя зашедшая медсестра. Зайдя и увидев Риддла с наполовину расстёгнутой рубашкой и красную от злости Грейнджер, она недоуменно вскинула бровь:
— Что это здесь происходит?
Гермиона даже не думала о том, как всё это выглядело со стороны, и выпалила:
— Он пытался переодеться прямо здесь!
Риддл невинно пожал плечами и ответил:
— Я попросил Гермиону выйти, но она не согласилась. Сказала, что не хочет упускать уникальную возможность и посмотреть на…
Она вскочила с кровати и вскрикнула:
— Ложь! Я такого не говорила!
Медсестра покачала головой и сказала примирительно:
— Успокойтесь, дети. Гермиона сейчас выйдет на пять минут, а Том в это время спокойно переоденется и уйдёт… Кстати, куда уйдёт? — осознала она наконец.
Том посмотрел на женщину жалобно и ответил:
— Мне действительно стало лучше, я хочу вновь вернуться к себе и ходить на занятия, как все. В конце концов, несмотря ни на что, я ничем не лучше других и тоже должен посещать уроки.
Мадам Помфри, несмотря на то, что она знала, что Риддл был лучшим учеником школы после Гермионы, приятно впечатлили его слова и она благосклонно отпустила его восвояси. Напоследок парень подмигнул Гермионе, и чуть не получил подушкой, но успел вовремя закрыть дверь.
Медсестра попыталась скрыть улыбку, но у неё не получилось и женщина ушла, а Гермиона откинулась на подушки и гневно сдула с лица прядь волос. Когда-нибудь он точно её доведёт.
«Теперь даже мадам Помфри против меня», — удручённо подумала девушка, заметив укоризненный взгляд, направленный в её сторону.
Спустя несколько минут, уделённых жалости к самой себе, Гермиона решила покинуть Больничное крыло и перебраться к себе. В конце концов, она и так провела здесь слишком много времени.
Мадам Помфри немного поворчала, но всё же отпустила девушку. С новыми силами она направилась к своей спальне. В гостиной все обернулись и стали разглядывать её и перешёптываться, но девушка, как и всегда, с достоинством перетерпела всё это и, зайдя в привычную и любимую комнату, облегчённо вздохнула.
Лаванда и Парвати красили друг другу ногти, сидя на кровати, но тут же оторвались, чтобы взглянуть на соседку. Гермиона вежливо поздоровалась, а девушки переглянулись и синхронно ответили тем же.
Все пары уже закончились и девушка думала о том, у кого спросить домашнее задание. В итоге решив, что она спросит у самих учителей, Гермиона пропустила тот момент, когда её соседки отложили лаки и подошли к ней.
Лаванда смотрела в сторону и неловко топталась на месте, а Парвати же выглядела довольно решительной, хотя, возможно, ей это просто привиделось.
— Гермиона, я, — девушка замялась, заработав недоуменный взгляд Грейнджер, но всё же собралась и продолжила, — точнее, мы с Лавандой, хотим сказать, что мы рады, что ты вернулась, — наконец выдавила из себя она. Предложение казалось странным и с избытком местоимений, но это не отменяло его смысла.
Они сказали, что рады её видеть. Рады тому, что василиск её не убил. Но как так? Разве это возможно.
Гермиона с приоткрытым ртом и испуганными глазами выглядела ничем не лучше Лаванды, да и говорила она также:
— Спасибо, я… Тоже рада Вас видеть, — сказала она и выбежала из комнаты. Ей срочно нужно было с кем-то поговорить, и на роль этих «кого-то» лучше всего подходили две неразлучные пуффендуйки.
Ей повезло и Милли встретилась недалеко от картины, ведущей в гостиную Пуффендуя. Девушка, заметив Гермиону, тут же отослала своего парня подальше, шикнув на него, и бросилась к подруге на шею с объятиями.
— Задушишь, — прохрипела Гермиона и сделала отчаянную попытку отстраниться.
Милли тут же убрала руки и улыбнулась, глядя на то, как девушка смотрит на подругу возмущенно.
— Я просто очень рада тебя видеть! — честно призналась Милли, и Гермиона обняла уже сама.
Гермиона разомкнула объятия спустя несколько мгновений и спросила:
— Мелани в комнате? — получив ответный кивок, девушка продолжила. — Мне нужно поговорить с вами кое о чём.
Милли не поняла, в чём дело, но пожала плечами и пошла в комнату. Многие, сидевшие в гостиной Пуффендуя, поздоровались и даже улыбнулись Гермионе, за что та была им очень благодарна.
«Пуффендуй намного более дружелюбен, чем мой собственный факультет», — грустно подумала девушка, но не стала расстраиваться и заострять на этом внимание, ибо уже давно привыкла к данной вселенской несправедливости.
— Всё в порядке? — беспокойно спросила Милли, заметив мигом погрустневшее лицо подруги.
