«Не знаю, почему», — грустно подумала Гермиона и неуклюже поднялась с места. Её одежда промокла, жижа утекла, но на ней всё равно остались подозрительные пятна. Решив, что она отдаст её домовикам, чтобы они попробовали что-то делать, девушка стянула с себя вещи и вновь встала под воду. Она подставила лицо и холодная вода немного освежила её и вернула в нормальное состояние.
Гермиона простояла так ещё минут пять, после чего замоталась в полотенце и вернулась в комнату. Рухнув на кровать, девушка бессильно закрыла глаза. Как ни странно, пять минут неподвижного лежания дали некий результат и она поднялась с кровати, переоделась в другой комплект и села на край постели. Пара зельеварения была последней на сегодня, а завтра её ждал выходной день. А там — матч по квиддичу, во время которого она сможет отдохнуть от общества своих соседок.
А пока можно сделать домашнее задание и почитать ту книгу, которую она только вчера взяла в библиотеке. Инстинктивно оглянувшись в поисках фолианта, Гермиона поняла, что оставила сумку в кабинете профессора Слизнорта. Она тихо взвыла.
Гермиона не планировала сегодня выходить из своей комнаты даже на ужин, а тут нужно возвращаться обратно в кабинет, идя через всю школу. Наверняка однокурсники, слизеринцы и не только они, будут показывать на неё пальцем и смеяться. А до завтра они бы уже забыли… Кошмар.
Взглянув на наручные часики, девушка вздохнула с облегчением — оставалось ещё двадцать минут урока и она сможет спокойно пройтись до кабинета, дождаться того, когда они выйдут, забрать свою сумку и проскользнуть обратно в комнату. План девушке очень понравился и она встала, бодро потянулась и отправилась в подземелья.
К счастью, по пути ей никто не встретился, кроме дружелюбной пуффендуйки Милли. Та кивнула ей и улыбнулась, а Гермиона ответила тем же. Она уже было прошла мимо, но девушка вдруг окликнула её:
— Гермиона!
Грейнджер мгновенно обернулась и недоуменно приподняла бровь. Девушка помялась, но в конце концов собралась и произнесла, смущаясь:
— Не хочешь пойти с нами в Хогсмид?
Гермиона застыла. Она открыла рот, становясь похожей на рыбу, и покраснела до кончиков ушей. Ни разу за шесть лет её обучения в Хогвартсе ей не поступало подобных предложений. Никто и никогда не хотел проводить с гриффиндорской заучкой больше времени, чем того требует школьное расписание.
А Милли тем временем забеспокоилась и осторожно повторила свой вопрос:
— Так… Ты пойдёшь?
Гермиона, очнувшись, быстро-быстро закивала, словно китайский болванчик. Её собеседница благодарно улыбнулась.
— Ну и отлично! Пока, Гермиона! — сказала девушка и пошла дальше. Гермиона побрела в противоположную сторону.
Как только Милли скрылась за поворотом, Гермиона прислонилась к стене и глубоко вздохнула. Кажется, её жизнь начинает налаживаться. Главное, чтобы её дорогие гриффиндорцы-однокурсники и чёртом Реддл всё не испортили, — это они умеют лучше всего.
Одна мысль о Реддле заставила девушку недовольно поджать губы. Удивительно, как этот человек может выводить непробиваемую Гермиону одним фактом своего существования.
А время всё шло и когда Гермиона спохватилась, оставалось всего несколько минут до конца урока. Девушка поспешила и успела как раз вовремя, — к тому моменту, как запыхавшаяся гриффиндорка прибежала к кабинету, прозвенел звонок. Она попыталась слиться со стеной и сделала это вполне успешно, — её никто не заметил, даже Реддл, который был слишком увлечён отбиванием от назойливых поклонниц. У Гермионы невольно губы растянулись в злой ухмылке.
«Так ему и надо», — мстительно подумала она и вошла в кабинет Слизнорта, прикрыв за собой дверь.
Профессор обернулся на звук и мгновенно его задумчивое лицо посветлело. Он улыбнулся.
— Вы что-то хотели спросить, мисс Грейнджер? — ласково спрашивает он.
Гриффиндорка покраснела от стыда, — она не могла справиться с тем, что взорвала котёл (хоть и не по своей вине) на уроке у любимого профессора. Это было настолько позорно, что девушка панически закрыла лицо волосами и пробормотала, со скоростью света схватив свою сумку:
— Я… Просто забыла сумку, сэр.
Она всё ещё не поворачивается к нему лицом, на что мужчина хмурится и произносит на этот раз строго:
— Мисс Грейнджер, немедленно посмотрите на меня.
Признаться, роль строгого профессора не шла ему от слова «вообще», но Гермиона, будучи не в силах ослушаться учителю, грустно вздыхает и смотрит на профессора.
— Я не слепой и видел, как мистер Реддл бросил в ваш котёл лишнюю веточку лаванды, так что вы не виноваты. Не стыдитесь гнусности других, дорогая, ответственность за это несут они сами.
Цвет лица Гермионы сменился на розовый и было видно, что ей стало легче дышать. Благодарная улыбка в сторону профессора и она произносит смущенно:
— Спасибо, сэр.
Мужчина по-доброму усмехается и отвечает:
— Не за что, мисс Грейнджер. Ступайте.
Гермиона кивает и выходит из кабинета, облегчённо выдыхая. Профессор на неё не злится, — и это просто чудесно. Настроение поднялось ещё выше и обратно девушка пошла уже спокойным, размеренным шагом, уже никого не стыдясь. Слизнорт был прав, — она не была виновата, потому что не она испортила зелье, а Реддл.
Стоило только подумать о нём, как он вылез из толпы, как чёрт из табакерки.
— Наверное, неприятно терпеть такой позор, правда? — Гермиона не обратила на него внимание, даже не остановилась и не посмотрела, но он не сдавался и шагал вслед за ней. — Самая лучшая ученица школы испортила такое банальное зелье! — он явно издевался. Девушка ускорила шаг, всё ещё борясь с раздражением, но этот самый раздражитель не отставал.
Это закончилось тем, что парень схватил её за руку, задерживая, а Грейнджер, взбесившись, выплюнула ему в лицо:
— Да пошёл ты к чёрту, Реддл! — и залепила звонкую пощечину. Он был шокирован по двум причинам: хвалёная гриффиндорка произнесла неуместное в приличном обществе слово и ударила его, Лорда Волдеморта. Но слизеринец быстро опомнился, схватился за щеку и побелел от гнева.
Гермиона побежала, но в скорости Реддлу она определённо проигрывала, — его ноги были явно длиннее её. Ему не составило труда вновь догнать девушку и остановить, но на этот раз другим способом — преградив ей путь.
Она не стала обходить гадёныша и остановилась, выравнивая дыхание. Всё же ей нужно больше заниматься спортом, а то скоро начнёт скрипеть суставами, как её бабушка. Гермиона перевела взгляд на как всегда безупречное лицо Реддла без признака даже капли пота и вновь разозлилась, — она тут почти умерла от усталости, а ему хоть бы хны! Но выразить своё возмущение ей, конечно, не дали.
— Ты что себе позволяешь, Грейнджер? Уже забыла те синяки, да? — он практически шипел. Кажется, ещё секунда и он бы перешёл на парселтанг, — настолько сильна была в тот момент его злость.
Но Гермиона тоже не лыком шита, и ей этот затянувшийся диалог уже встал, как кость в горле. Она горела желанием поскорее его закончить.
— А ты что себе позволяешь, Реддл? — передразнила его девушка. Кажется, ещё никто и никогда не видел его более разгневанным. На этот раз его лицо покраснело настолько, что практически сравнялось цветом со спелым помидором. — Уже забыл про свою возможную перспективную должность лесничего, да? — после этих слов парень отшатнулся и, эффектно развернувшись, скрылся за поворотом с невозможной скоростью, — Гермиона лишь моргнуть успела.
Девушка закрыла глаза и уже во второй раз за сегодня прислонилась к стене. Правда, сейчас это было скорее от усталости, чем от радости. Этот раунд определённо был за ней, но… Сейчас всё изменилось. Это противостояние стало безумно выматывать, возможно, из-за того, что ставки стали в разы выше, да и методы Реддла — намного более жёсткими. Гермиона вздрогнула от воспоминания. Пусть оно в неё и не попало, но лучше от этого не становилось. Девушка попыталась освободиться от удручающих мыслей и подумать о том, что в Хогсмид она пойдёт не одна, как обычно бывало, а с Милли и её компанией.
