— Ответ на любой вопрос, который ты решишь задать.

Каждая страница была испещрена рисунками, и на всех один и тот же человек.

Гарри медленно переворачивал страницу за страницей, разглядывая собственное лицо, яркие зелёные глаза, тонкие бледные кисти рук, затемнённый размытый силуэт. Его пальцы дрожали всё сильнее, а прикушенная губа побелела от напряжения.

— Думаю, я обязан остаться, — ослепительная улыбка вернулась на своё законное место на губах Луи, вокруг потеплело на несколько градусов, а осень стала насыщенной красками с оттенком печали, а не прогнившей дождливой порой. — Я не обещаю, что всё будет так, как ты захочешь. Но мне необходимо быть с тобой.

Луи приподнял руку ладонью к Гарри, и тот без слов приложил свои длинные пальцы к хрупким пальцам художника.

— Мне не нужны обещания. Давай просто жить.

Вот так, рука к руке, на расстоянии смешивающегося дыхания, глядя в глаза, Луи понял, что жизнь — это череда границ. Они снова стояли у черты, и в этот раз Гарри не испугался, перешагнул её сам, потому что по другую сторону его ждал Луи.

Никто из них не мог предугадать, какие рубежи они преодолеют в будущем, до каких граней дойдут, но Луи точно был уверен в одном — Гарри проживёт свою жизнь. И ради одного этого стоит страдать. Идти вперёд, падать, подниматься и вновь идти.

Потому что прожить свою жизнь, наслаждаясь горем и радостью, получая удовольствие от печали, совершая ошибки, влюбляясь и ненавидя — в этом смысл существования.

И даже если неопытные губы Гарри больше никогда не коснутся его рта, Луи будет счастлив, потому что он написал свой шедевр. Потому что он не потратил своё время впустую.

Пальцы Гарри сжались на его руке, и мягким рывком он притянул его ближе.

Они коснутся.