- Идём, - Луи протягивает руку, собираясь помочь, но Гарри отталкивает её.

- Я сам.

Томлинсон не настаивает. Он лишь указывает направление и с извращённой нежностью смотрит на подростка, старающегося идти ровно и гордо. Но он обнажён, измучен, и выглядит жалко. Луи улыбается.

В ванной комнате Гарри ждёт сюрприз - наполненная до краёв теплой водой и душистой пеной ванна. Луи мягко подталкивает его внутрь и заходит следом, закрывая дверь.

- Залезай.

Гарри тяжело вздыхает, но слушается. Он переступает высокие бортики и медленно опускается в воду. Поведение Луи сбивает его с толку, путает. Томлинсон же игнорирует удивлённые взгляды подростка, стягивает с себя футболку и присаживается на пол возле ванны. Он опускает руку в воду и давит на грудь Гарри, заставляя того откинуться назад и опуститься в воду до самого подбородка. Подросток выполняет немое требование и тут же получает поощрение в виде легких поглаживаний. Луи водит рукой по его животу и бёдрам, вызывая волны удовольствия у Гарри, заставляя его расслабиться.

- Это твоя месть? - спрашивает он и Луи смеётся в ответ. Смеётся искренне и открыто, глядя прямо в глаза.

- Нет, малыш. Никакой мести. Ты не сделал ничего плохого.

- Но я оттолкнул тебя, - Гарри берёт Луи за руку под водой и переплетает их пальцы.

Этот порыв является полной неожиданностью для него. Но Луи всё ещё притягивает его, заставляет кровь в венах сгущаться и течь медленнее. Гарри всё ещё думает, что влюблён, несмотря на кошмар, сквозь который братья заставляют его проходить.

- Ты подчинился Уиллу, маленький. Всё хорошо, я не злюсь, - Томлинсон целует Гарри в мягкие, невинные губы. Не глубоко, без языка, поверхностно и нежно. Он оставляет бабочки-поцелуи по всему мальчишескому лицу и Гарри тает от удовольствия. В теплой воде и нежных руках его сердце отмирает, начинает биться быстрее. Трепет наполняет каждый участок тела, когда Луи включает воду и осторожно поливает голову Гарри. Капли стекают по лицу и подросток отфыркивается. Томлинсон опять смеётся и оставляет на носу нежный поцелуй.

Гарри теряется в ощущениях.

И, кажется, будто можно стерпеть что угодно, лишь бы Луи вот так нежно заботился о нём. Гарри готов пережить порку ремнём ещё бессчётное количество раз, чтобы вновь услышать «я буду любить тебя», и лечь под Уилла лишь для того, чтобы Луи помыл ему голову снова.

Because I want you \ Потому что я хочу тебя

Пальцы Томлинсона нежно намыливают его мокрые кудряшки, массируя кожу головы. Луи не торопится, его движения медленные и плавные. Губа слегка прикушена, а глаза полны детского восторга. И если бы Гарри не знал братьев хоть чуть-чуть, он бы решил, что Луи влюблён в него. Слишком упоительно он намыливает его волосы, слишком завороженно водит мыльными ладонями по плечам, целуя невесомо губы.

Когда с намыливанием покончено, Луи всё с тем же энтузиазмом смывает остатки пены с волос и спины Гарри. Он помогает подняться разморённому теплом и нежностью подростку и заворачивает его в большое пушистое полотенце. Томлинсон осторожно провожает Гарри до мягкого дивана в гостиной и опускает в подушки, протянув в руки тарелку с куском ягодного пирога.

- Отдохни немного, Гарри. А когда восстановятся силы, приходи в мою комнату, - произносит Лу.

- Мы будем заниматься сексом?.. Опять?.. – переспрашивает подросток, кутаясь в полотенце сильнее. Он вдруг ощущает дикую усталость. От умиротворённого настроения не осталось и следа.

- Маленький, у нас не так много времени до конца выходных. Зачем же его тратить попусту? Нужно наслаждаться каждой секундой, – Луи демонстративно смотрит на часы, и Гарри переводит взгляд туда же. Половина пятого вечера субботы. Ещё одна ночь, и безумцы отпустят его. Вот только хочет ли Гарри уходить?

Stumble into you \ Бесконечно случайно нахожу тебя

Стайлс кивает и Луи уходит, предпочитая не замечать, как дрожит подбородок подростка. Гарри откусывает от пирога кусок, медленно прожёвывая его, почти не чувствуя вкуса. Он чувствует, что может сорваться в любой момент. Переходы от нежности к боли и обратно слишком резкие для психики любого человека. Гарри не уверен, что его умственное здоровье не пошатнётся после этих выходных, так же, как он не уверен в том, что предпримет, когда выберется из этой квартиры-ловушки. Мысли всё атакуют его сознание, повышая градус беспокойства и тревоги. Гарри зажёвывает волнение едой.

Пирог заканчивается внезапно. Гарри не замечает, как успевает доесть всё, что Луи оставил для него на тарелке. Он отставляет пустую посуду в сторону и поднимается, разминая затёкшие ноги. Ягодицы неприятно зудят после порки, а на руках множество лиловых отметин от пальцев близнецов. На бледной коже они выделяются ещё ярче, проступают отчётливее. Гарри убирает подсохшие волосы назад, и тяжело вздыхает. Он готовит себя к новой порции унижений и боли, и даёт себе очередное слово, которое не сможет сдержать. Он обещает быть сильным и не плакать, пока эти монстры играют с ним в свои жестокие игры.

Гарри заходит в комнату Луи и застывает в шоке от увиденного. Он хочет зажмуриться или отвести взгляд, но не может. Зрелище настолько завораживает его, будоражит, выворачивая наизнанку остатки моральных принципов, разжигая пожар безнравственности.

Уилл стоит на коленях в кровати Луи, упираясь щекой в матрас. Его руки стянуты за спиной кожаным ремнём и по напряжённым мышцам и выступившим венам Гарри понимает, что Уильям испытывает если не боль, то сильный дискомфорт точно. Ноги Томлинсона разведёнными в стороны удерживает распорка, от чего парень соблазнительно прогибается в спине и не имеет ни одной возможности пошевелиться. И последним штрихом является кусок серебристого скотча, плотно приклеенный ко рту Уилла.

Гарри не дышит. Не знает как. Чувство будто он попал в шторм. В огромную воронку смерча, что закручивается всё быстрее и быстрее, унося его прочь от нормальной жизни.

- Он твой, Гарри.

Голос Томлинсона звучит слишком громко. Гарри, увлеченный разглядыванием связанного брата, даже не замечает Луи, пока тот не начинает говорить. Подросток отрицательно мотает головой из стороны в сторону. Мотает слишком быстро и резко для того, чтобы Луи поверил.

- Это твой шанс. Он обманом заманил тебя сюда. Соблазнил меня твоим хрупким телом, - Луи проводит по выпирающим позвонкам на спине, прижимаясь к Гарри, нашёптывая ему на ухо, словно Дьявол. - Ведь я пытался держаться от тебя подальше.

- Луи, - умоляет подросток, - хватит…

Но Томлинсон сильнее прижимает его к себе, обжигая горячим дыханием шею, заставляя прогибаться в спине жёстким прикосновением ладони. Голова Гарри кружится от сильных эмоций, от недостатка воздуха. Он поднимает руки, хватая Луи за плечи, стараясь удержаться на ногах.

Взгляд снова падает на связанного брата, и Гарри не может врать себе, он рад, что это Уилл там, в этой унижающей позе, а не он. Луи целует грязно, развратно. Луи без слов умоляет развлечься. Он тянет подростка ближе к кровати, и Гарри слышит, как Уильям стонет, болезненно стонет, не от удовольствия. Стайлс дергается последний раз, пытаясь избавится от ласкающих рук Томлинсона, и когда сильные пальцы впиваются в плечи, оставляя синяки, а взгляд из игривого и расслабленного превращается в стальной, Гарри понимает, что проиграл.

- Не хочу тебя заставлять, - произносит Луи, и его голос слегка дрожит. Гарри знает эти интонации. Они никогда не приводят ни к чему хорошему.

- Ладно, - обречённо шепчет подросток, - ладно… Я сделаю всё, что ты хочешь.

- Так-то лучше, - Луи гладит мягкие растрепавшиеся волосы, снова улыбаясь. Но где-то глубоко внутри серого дождливого взгляда Гарри может видеть затаённую жестокость. – Я раскрыл его для тебя.

Гарри чувствует, как Луи берёт его за руку и кладёт её на ягодицу Уилла. В голове гулкая пустота, а дыхание прерывается. Подросток отчаянно гонит от себя мысли о том, что сделает Уильям, когда сможет освободиться. Он гладит мягкую тёплую кожу связанного брата, не решаясь сделать что-то более откровенное, а Луи, улыбаясь словно искуситель, опускается на колени.