Я только усмехался под шлемом. А когда мы подъехали к салону, затормозил нарочито резко, чтобы её бросило на меня.

Она, кажется, поняла, что я сделал это специально. Не дожидаясь, пока я скажу «окей», спрыгнула с моцика (явное нарушение правил безопасности), стащила шлем, кинула на заваленный барахлом стол и ушла.

Я ещё вспоминал прикосновение её тела к спине, когда зазвонил телефон. Взглянув на экран, я ткнул в «снять трубку»:

– Слушаю.

– Привет, – раздался хорошо знакомый голос Макса, моего брата по отцу. – Я на пять минут.

– Да ты всегда ненадолго. Когда пить пойдём? Или хотя бы по ночные покатушки устроим?

Макс усмехнулся. И без перехода продолжил:

– Он в курсе, что ты вернулся, Марк.

Я от души выругался.

– Вот так и знал, с хорошими новостями ты не звонишь. И что, снова хочет прибрать меня к рукам?

– А что ты думал, ты его единственный сын. От правильного брака, в смысле. Важный элемент его образа.

– Шёл бы он со своим образом.

Макс снова суховато усмехнулся:

– Так что, в общем, поосторожнее там. Не подставляйся. У него на тебя планы.

– Да догадываюсь. Устроить на тёпленькое местечко где-нибудь в администрации города. Таскать повсюду за собой, как знамя, и махать перед журналистами, – я опять помянул батю неласковым словечком, на этот раз про себя. – Будь другом, постарайся, чтобы он как можно дольше не знал, где именно я нахожусь и чем занимаюсь. Чую, не даст он мне спокойно развивать своё дело.

– Это сложно, я с ним общаюсь ещё меньше твоего. Сегодня встретились чисто случайно. Он просто начал расспрашивать о тебе.

– Ясно. Спасибо, что держишь в курсе.

– Ладно. Давай. А покатаем обязательно, я только улажу тут один вопрос.

Я попрощался с Максом, засунул телефон в задний карман и, хмурясь, вышел в помещение салона. Всё-таки отец прознал. Неудивительно, я уже несколько месяцев как торчу на родине, когда-то он должен был выяснить. Значит, скоро ждать его на пороге. Его или его амбалов, чтобы их всех скопом черти побрали.

Королеву в тот день я отпустил пораньше – отсыпаться. Она почему-то не выказала никакого энтузиазма, уточнила, нельзя ли остаться поработать, а когда я сказал, чтобы проваливала, молча собралась и ушла.

В тот момент я совершенно забыл об её дрыще. А когда вспомнил, на часах была уже половина девятого, а на телефоне – два пропущенных звонка с незнакомого номера. Я перезвонил, теряясь в догадках: неужели отец нашёл так быстро? Но на том конце никто не взял.

Вот тут меня как обухом по затылку хватило: Королева. Наверняка звонила она, а если так, значит, что-то стряслось. И если теперь она не может взять, то…

Я ж убью его на хрен, если он с ней что-нибудь сделал.

Жил парень довольно далеко, и я выжимал под двести, когда движение на дороге позволяло. Не припомню, когда бы я так радовался тому факту, что мот – средство передвижения от пробок независимое. И всё равно путь занял у меня с полчаса, во время которых я на каждом светофоре проверял телефон и пытался дозвониться до предположительно Королевы.

Дом оказался обычной панельной многоэтажкой. Лифт уехал перед самым моим носом, и я помчался вверх пешком. Добрался до нужной квартиры, несколько раз нажал на кнопку звонка. Внутри нарастал гнев, подогреваемый тревогой. Открыть мне не торопились, и я застучал кулаком. Где ж этот сукин сын?

Наконец послышались шаркающие шаги, и в двери открылся кружок света. Глазок.

– Кто там? – послышался подозрительный женский голос.

Это меня несколько охладило. Я почему-то не ждал, что меня встретит женщина. Причём, судя по голосу, немолодая.

– Э-э, добрый вечер. Могу я поговорить… с вашим сыном?

– Что вам нужно от Ванечки? – подозрительности в голосе прибавилось.

– Не сколько от него, сколько… я ищу девушку, Александру. Она не у вас?

Хрен с ним, с «Ванечкой». Возьму Королеву и увезу к себе. Не стоит ей здесь оставаться.

– Смотри-ка, вот за ней уже и приходят, – а вот это прозвучало явно недовольно. Но не мне, скорее в сторону.

Следом раздался неразборчивый мужской голос. Дрыщ дома? Я постучал ещё раз, напоминая о себе. Откроют они или нет?

Открывать там не собирались.

– Нет её уже здесь! – снова сказала женщина громко и враждебно. – Ищите в другом месте! До свидания!

– Это в каком другом?

– Понятия не имею! Ушла и вещи свои забрала, а уж когда приходила, я не в курсе! Вам там виднее, где она может быть!

Глазок погас, женщина, кажется, собралась уходить. Я не имел ни малейшего понятия, где может быть Королева, но ясно одно, в этой квартире её нет точно. Если, конечно, её не держат связанной взаперти – но это уж слишком отдаёт мыльным телесериалом, чтобы быть правдой.

На всякий случай я громко пригрозил:

– Если я её не найду, я вернусь.

– Уходите, мы ничего не знаем! – послышался отдалённый голос женщины.

Ероша волосы на затылке, я спустился вниз. Сел на мот, завёл мотор. Ну и куда она могла пойти?

Может, ко мне?

Для начала заеду и проверю, и если её там не окажется, поставлю на уши всех и каждого, но найду.

Взбудораженный, встревоженный, сбитый с толку, я снова погнал через весь город в обратном направлении.

Марк прогнал меня из салона в районе шести вечера. Совершенно некстати, я-то думала сидеть там до упора: возвращаться к Ваньке всё ещё не хотелось.

Он так и не позвонил мне с утра ни разу, хотя я думала, будет обрывать телефон с извинениями. Наверное, решил, что всё привиделось ему в пьяном бреду.

Мимоза, у которой я хотела было выяснить, как (и когда) закончилась вечеринка, не взяла, видимо, была на работе. Настя с девчонками до среды умотали в другой город, на свадьбу Снежки, ещё одной нашей школьной подружки. Меня тоже приглашали, но денег не было совсем, и я отказалась. В общем, пришлось всё же, слегка помотавшись по улицам, идти к Вано.

Вот только вместо раскаявшегося Ваньки и нотаций его уважаемой маменьки меня ждали мои собственные вещи, вываленные на лестничную площадку.

Я не сразу поняла, что это они. Подумала, что какой-то сосед выкинул барахло, поленившись отнести вниз, к мусорным контейнерам. Уже подошла к самой двери, чтобы позвонить, как меня будто что-то дёрнуло. Я обернулась и узнала свой брелок – чёрно-белую кошечку, подвешенную к сумке.

Проверила – точно, моё. Взяли из шкафа и вынесли сюда. Всё скопом: сумка, три пакета, всё, что у меня было.

Звонить и разбираться я не стала. Негласный «мессидж» был вполне ясен. Думаю, они бы мне даже не открыли, а если бы открыли, то только для того, чтобы пригрозить вызвать полицию.

Я вышла на улицу, таща вещи. Странно, их было-то всего ничего, но оттягивали плечи они так, будто весили тонну.

Две бабульки, сидевшие на скамеечке, при моём появлении затихли и окинули меня подозрительными взглядами. Я с трудом подавила желание сказать им, чтобы не обращали внимания, всего лишь выношу по частям расчленённый труп. Вместо этого отошла подальше и присела на бордюр. Закурила.

Марк.

Это имя выплыло в сознании буквально сразу, будто лопнул давно надувавшийся мыльный пузырь. И голову заполонило множество таких мыльных пузырей: «он дал мне свой адрес», «у меня есть его телефон», «он сказал, я могу прийти», «он даже несколько раз это говорил», «он классный», «у него обалденная улыбка» и «вот он офигеет, когда увидит меня».

Но, блин… Нет, я не могу к нему пойти. Что он подумает? Опять станет расспрашивать, не исключено, что пойдёт бить морду Ваньке.

Эта мысль на миг показалась мне заманчивой, но я покачала головой. Вано, может, и не в курсе, может, это его маманя постаралась. Приехала с дачи или куда они там ездили, обнаружила, что квартира превратилась в притон, решила, что это моя вина…

В любом случае, хрен с ними, с Ванькой и с его мамашей. Неужели я действительно собираюсь отправиться к Марку? А что если он тоже станет распускать руки?