Пока что холостяцкая жизнь влекла меня сильнее. Нет, лет через пять-десять, не раньше.

Королева молча убрала адрес. Не выбросила и не разорвала на моих глазах – уже прогресс. Чтобы не напрягать её, я ушёл в подсобку.

И началась битва с документами и отчётами.

Я так загрузился работой, что чуть не пропустил обед. Вышел – Королева как раз обслуживала покупателя. Я остановился на пороге, наблюдая за ней.

Она улыбалась – аж глаза искрились. Покупатель, мужик лет тридцати, тоже давил лыбу – было бы сложно не давить, глядя на неё. Параллельно она вбивала в кассе нужные данные и ухитрялась поддерживать беседу.

Мне захотелось послушать, о чём они говорят. Я с лёгкостью мог представить себе и то, что мужик подкатывает к ней, и то, что советуется о типе двигателя, и даже то, что спрашивает, куда ему лучше отвести своих детей на выходные. Королева была такая – многогранная в этом смысле.

Наконец он оплатил покупку и ушёл, помахав ей на прощание. Королева уселась на свой табурет – и её вмиг словно выключили. Руки безвольно повисли, углы губ поползли вниз. Она сразу показалась старше своих лет.

– Эй, – я не успел сообразить, что делаю, как уже двигался по направлению к ней. – Ты обедала?

Она вздрогнула, словно очнувшись:

– Нет… ещё.

– Ну так пойдём, я тоже ещё не ел.

Она помотала головой:

– Я на диете.

Я окинул взглядом всю её худосочную фигурку. Какая ещё диета с таким весом? Сколько она говорила, сорок семь кило? В два раза меньше меня.

– В «Блэк Моторс» запрещено сидеть на диетах. Слышала? Правила компании.

– Что? Ты это придумал, – она всё же рассмеялась.

– Действуют с сегодняшнего дня. Идём, мне всё равно скучно есть одному. За счёт фирмы.

Я осторожно, готовясь к тому, что она в любой момент вырвется, подцепил её за локоток. Ничего, позволила. Кассу мы оставили на Кузьмина и вместе вышли на залитую солнцем улицу.

– Сюда, – я повернул её за плечи, когда она рванула было куда-то вперёд. Подвёл к своему моцику, достал шлем.

– Мы что, поедем куда-то?

– Я хочу есть там, где меня точно не отравят, – я надел на неё шлем, усмехнулся, увидев рожицу, которую она скорчила. Сам надел свой. – Как насчёт суши?

Королева вытаращила глаза, но кивнула. Мне было интересно, о чём она думает. И чего ожидала от меня – что я повезу её грызть бифштексы или мотать на вилку спагетти в итальянском ресторане? В принципе, и то, и другое я тоже любил, но сегодня хотел суши.

Я сел на мот, она тихо устроилась сзади. Не смог отказать себе в удовольствии втопить почти сразу на большой скорости – но девчонка не испугалась, наоборот, одобрительно взвизгнула. При въезде на шоссе я притормозил, её слегка швырнуло на меня, и тут я обалдел, потому что по телу хлынула обжигающая волна. От одной мысли, что сейчас ко мне сзади прижимаются её аппетитные троечки. Ёшкин кот, кажется, я серьёзно настроен затащить её в постель.

На шоссе мы влились в плотный поток. Это была странная поездка – я чувствовал её сзади. И фантазировал о том, как посадил бы её на бак, как она ехала бы спиной к движению, лицом ко мне, обхватывая меня ногами. Разумеется в короткой юбке, задравшейся бы так, чтобы видеть лишь краешек трусиков. Она бы смотрела на меня своими колдовскими разными глазами, дышала бы пьяно и быстро, невольно заведясь от вибрации бака под её маленькой попкой, облизывала бы свои коралловые губки. Взгляд заволокло бы туманом. А потом я бы остановился и взял бы её, готовую и горячую.

В общем, когда мы приехали на место, готов был как раз я. Вставать было неловко, да и двигаться тоже. Хорошо, что плотная ткань джинсов помогает скрыть некоторые… спонтанные ситуации.

Хиро оказался на месте, ловко жал рисовые колобки. Я поздоровался, он кивнул, белозубо улыбнулся:

– Ирасся-ай.

– Что это он сказал тебе? – спросила шёпотом Королева, когда мы устроились.

– Добро пожаловать, – я вручил ей меню. – Выбирай, не стесняясь.

– Ты говоришь по-японски? – на её лице появился восторг.

– Ну так, немного, – расплывчато ответил я.

На самом деле я общался на японском свободно: жил там где-то с год. Путешествовал по их обалденным, но ужасно узким дорогам, общался с тамошними мотоциклистами. Даже состоял в одной небольшой мотогруппировке, которую крышевали якудза. Правда, до дела никогда не доходило, японцы не хотели светиться с высоким белокожим «гайдзином».

Ну а с Хиро я познакомился уже здесь, на одной из японско-русских встреч, неизбежно переходивших в русско-японские пьянки.

– Обалдеть, – проронила Королева и уткнулась в меню. – А что такое магуро?

– Тунец.

– Прикольно. А торо?

– Тоже тунец. И ещё кацуо, аками, о-торо и цуна – тоже тунец.

Королева, по-моему, подумала, что я над ней издеваюсь. Подняла полные скепсиса глаза. Я со смехом развёл руками:

– Ну это как у эскимосов – тридцать слов для разных видов снега. Просто японцы очень любят тунца. Ты в первый раз в сушечной? Давай я закажу по своему вкусу. Хиро готовит – пальчики оближешь.

То ли мой заказ пришёлся ей сто процентов по нраву, то ли она была очень голодна – но уминала Королева за двоих. К концу ланча к нашему столику подошёл Хиро, мы немного поболтали, и я с удовольствием увидел, как округляются её глаза и рот.

– Новая подружка? – спросил Хиро, метнув на неё хитрый взгляд.

– Подчинённая.

Он видел меня с разными девушками, и я почему-то не хотел, чтобы он думал о Королеве как об очередной симпатичной пустышке. Но этого японца не проведёшь, он покивал и поднял большой палец вверх, словно одобряя выбор.

Мне понравилось наблюдать, как она пробует незнакомую еду, обучать разным мелочам, рассказывать о Японии, видеть, как сияют её глаза от интереса и восторга. Заодно невзначай расспросил её о себе. Королева без проблем рассказывала о прошлом, особенно о том времени, когда её отец был жив, но чем ближе к настоящему, тем болезненнее, похоже, становилась тема.

Про уход из дома упомянула мельком, сказала, что не ладила с отчимом, а мать встала на его сторону. Мне это было близко, моя мать тоже всегда принимала сторону отца, и для меня в своё время это тоже было болезненной темой, так что я не стал расспрашивать детальнее.

Попытался перевести разговор на дрыща: мне не нравилось, что она тусуется с парнем, который может выгнать её из дома – но Королева гневно зыркнула на меня и отказалась продолжать беседу.

А потом я заметил синяки на её запястьях.

Она, похоже, не обращала на них внимания, даже не прикрывала особенно, а мне они врезались в глаза, заплясали инвертированными белыми пятнами. Я почувствовал такую ярость, что аж руки задрожали. В ушах зашумело от гнева.

Ах он тощий сукин сын. Я представил, как смачно врезаю этому козлу по его вытянутой роже, как он откидывается назад, рассыпая из носа кровавую юшку, а изо рта осколки выбитых зубов.

– Где он живёт? Адрес?

Похоже, мой голос или выражение лица её напугали. Королева запнулась на полуслове, округлила глаза.

– Чей? – спросила через паузу.

– Твоего… – я в последний момент проглотил матерное словечко. – Этого… у кого ты живёшь?

– Зачем?!

– Назови мне свой адрес. Немедленно, – потребовал я, подавляя желание стукнуть по столу.

Не спуская с меня непонимающий взгляд, Королева выдала адрес.

– Окей, – я записал его в телефон.

Пока писал, начал немного отходить. Спокойно, Марк, за избиение малолетки (а парень там, хоть и двухметровый, явно не старше восемнадцати) по голове не погладят. Успеешь разобраться, не обязательно прямо сразу лететь. Если хоть ещё один синяк на Королеве прибавится, тогда и съездишь.

Самоуговоры подействовали, и расплачивался я уже почти спокойно.

Зато когда мы вышли, Королева начала совать мне деньги, якобы оплатить свою долю, и мне снова пришлось слегка рявкнуть, чтобы она унялась. Надулась, молча нахлобучила шлем и всю дорогу держалась только за бак, чтобы ни дай боже не коснуться меня.