— Джанис укачало, наш второй пилот сейчас помогает ей, — Глаза средней дочери выдавали некоторую тревогу. — Мама, скажи, разве присутствие Селестины так необходимо? Я могу понять Джанис, но…

— Селестина тренировала твоего брата с четырех лет, милая, — Елена тепло улыбнулась своей дочери. — Малыш Жон совершенно точно должен был запомнить её. И если это так, то…

— Этого-то я и боюсь, — Бланш проигнорировала недоумение матери и быстрым шагом направилась вслед за своей старшей сестрой. Она ещё до их отлета решила для себя, что не допустит очередного провала из-за несдержанности и глупого высокомерия этой грудастой дуры.

Елена же лишь проводила её удивленным взглядом и направилась к Джанис. Самая юная представительница рода Арк вот-вот должна будет встретиться со своим старшим братом, и её мать сделает всё возможное, чтобы эта встреча прошла наилучшим образом.

***

Воскресенье встретило Жона тремя неприятными вещами: болью в шее из-за сна в не самом удобном положении сидя, головной болью из-за того, что спал он меньше двух часов, которым предшествовали тонны работы с документами и мозговой штурм нескольких задач, а также воспоминание о разговоре с информатором. Проведя пару минут без движения, он слегка потянулся и встал. Размяв затёкшие мышцы и суставы, и наскоро умывшись, парень пошёл к выходу. Ему предстояло вернуться в Бикон. И, желательно, как можно скорее. Поднявшись в офис Windrose и покинув его, он пошёл по утренним улицам Вейла. Тело ощущалось слегка ватно: сказывалась ещё не до конца сброшенная сонливость. Тем не менее, ноги словно на автопилоте продолжали двигаться, метр за метром приближая своего хозяина к высящейся вдалеке часовой башне. Продолжали двигаться ровно до того момента, пока их не остановил оклик. Голос из прошлого. Голос, который Жон так давно не слышал. Который он не ожидал и не хотел услышать.

— Жон?

***

Афина продрала глаза, сидя у барной стойки в одной из самых неудобных поз, которую вообще можно было представить. Простонав, девушка попыталась лечь поудобнее. Не самая лучшая её идея. Кое-как выбравшись на свободу и с хрустом потянувшись, она направилась к выходу из клуба, машинально отмечая то, как мало народу было в заведении. «В конце концов, это же не Мистраль…» — мысль была настолько внезапной и забавной, что смогла малость поднять ей настроение. Самую малость. Афина не могла сказать точно, что болело сильнее: голова, или же всё остальное. В конце концов, она пришла к выводу, что всё вместе болело куда сильнее. Однако даже здесь Афина видела крохотный, едва различимый лучик света, а именно - своё скорое отбытие. Приободрившись от этой мысли, девушка сама не заметила, как ноги понесли её в сторону посадочных площадок. Знай она, что будет дальше, наверняка повернула бы в противоположную сторону. На очередном повороте Афина зажмурилась и пастераздирающе зевнула, в результате чего врезалась во что-то мягкое, огромное и, как показал зрительный анализ, почти что родное.

— Селестина, — Афина, имея миниатюрный, если не сказать крошечный рост в 1,6 метра, снизу вверх посмотрела на скалящийся лик сестры. — Какими судьбами?

— Великими, — Селестина продолжала улыбаться, игнорируя тот факт, что сестра так и не сдвинулась с места.

— Отойди, — Афина чувствовала себя слишком разбитой, чтобы лишний раз двинуться. — Чем быстрее мы с тобой разойдемся, тем меньше гадостей наговорим друг-другу.

— Ох, моя бедная маленькая сестрёнка… — На слове «маленькая» было сделано особое, «сестринское» как его называла Селестина, ударение. — Когда Бьянка говорила, что однажды наша дорогая мама схватит тебя с поличным после очередного твоего «клубного приключения», я даже подумать не могла, что мне выпадет удовольствие лицезреть это воочию.

— Что ты… — Афина не успела договорить, так как из-за спины Селестины выглянуло ещё одно до боли знакомое лицо, удивленное выражение на котором как на замедленной съемке сменяла гримаса крайнего недовольства. — МАМА?!

— Афина, — Голос Елены был до ужаса спокойным.

— Афина, — В голосе неведомо откуда свалившийся Бланш как обычно не было даже намёка на какую-либо эмоцию.

— Афи! — А вот Джанис не скрывала своей истинно детской радости от внезапной встречи. Девчонка врезалась в многострадальную тушку Афины с, как показалось последней, зубодробительным хрустом. На деле же Джанис лишь слегка обняла её, но в мыслях Афины это было равносильно попаданию под автомобильный пресс.

У всего есть свои плюсы. Например у «пытки младшей сестрой» это было явное смягчение материнского сердца и досрочное прощение её грехов. Видимо, мать пребывала в слишком хорошем настроении, чтобы отчитывать её. Или нет.

— Мы обсудим это дома, родная, — Елена одной только улыбкой дала Афине понять, что лучше бы у девушки было достаточно достоверное оправдание. — Сейчас же нам следует поторопиться, если мы хотим встретиться с твоим братом.

— Эм… — Афина всё ещё туго соображала, однако одного только упоминания о брате хватило ей для того, чтобы вспомнить недавний и не особо приятный обмен любезностями с Бьянкой. — Жон же вроде в Биконе…

— И именно туда мы и направляемся, — Елена вновь улыбнулась ей, вот только в этот раз её улыбка была куда теплее. — И когда я говорю «мы», это означает, что ты идешь с нами. Бланш, помоги сестре.

Прежде чем Афина успела вставить хотя бы слово, её подхватили под локоть и в мгновение ока развернули на девяносто градусов. Спустя несколько минут она уже вышагивала неподалеку от матери, слушала непрекращающийся ни на секунду трёп своей младшей сестры и пыталась игнорировать ехидные шпильки старшей. Бланш как обычно молчала, однако на середине пути одной ловкой фразой заставила обеих сестер, и старшую и младшую надолго притихнуть, и только за этот факт Афина была ей безгранично благодарна. Когда девушка уже смирилась с тем фактом, что ей придется преодолеть весь путь до Бикона, ей на глаза вдруг попался её неудавшийся кавалер. Блондин выглядел примерно таким же помятым, как себя ощущала она, но, тем не менее, плёлся, судя по всему, в ту же сторону, что и они. К огромному удивлению Афины, их небольшая процессия вдруг замерла.

— Жон?

========== Глава 10 ==========

— Жон?

Афина потратила несколько секунд, пытаясь взглядом отыскать того, кого Елена назвала Жоном. В конце концов, до неё дошёл один простой, но от того не менее вымораживающий факт — мать обращалась к тому блондину, которого она собиралась недавно подцепить. Она хотела соблазнить родного брата! Пыталась… «А что бы было, если бы мне всё же удалось?» — эта мысль ни с того ни с сего заставила её улыбнутся. Афина бросила быстрый взгляд на своё окружение и чуть было не рассмеялась в голос. Даже на лице у Селестины было написано предвкушение встречи. «Они что, на полном серьёзе ждут, что он вот так просто возьмёт и бросится им в объятия после десяти лет не пойми где и не пойми с кем?» — девушка вспомнила их короткий диалог. После их общения он показался ей просто чёрствым мужланом. Хотя, какое там общение, если весь диалог с его стороны состоял из пары рубленых фраз, общий смысл которых можно было описать одним словом: «отвали». Их взгляды на мгновение пересеклись. Это слово всё ещё отчётливо читалось в глазах парня, хотя и смешанное с шоком, вызванным внезапным окликом. Оправившись от неожиданности, Жон слегка тряхнул головой и, поведя плечами, быстро развернулся, направляясь в противоположном направлении. Афина почувствовала, как её улыбка сама собой становится шире. Такой реакции от «потерянного сыночка» явно не ожидали. Селестина первой сбросила с себя оцепенение и рванулась с места, вслед за стремительно уходящим Жоном. Она почти что вытянула свой клинок из ножен, когда до неё донёсся возглас Елены, умоляющей не прикасаться к оружию. С шипением рассерженной кошки старшая дочь Арков вернула скъяволлу в ножны и ускорилась. Внезапно мимо неё пронёсся ураган белоснежных перьев. Бланш уже стояла на пути у Жона, застыв, словно статуя. Свой фирменный шарф она так и не сняла, поэтому Афина не могла видеть, какое у неё сейчас выражение лица. Селестина, не ожидавшая такой прыти от младшей сестры, чуть притормозила. Пройдя по инерции пару шагов вперёд, Жон оказался лицом к лицу с сестрой. Несколько раз безуспешно попытавшись обойти Бланш, он попробовал уйти вбок, направившись в одну из вспомогательных аллей, связывавших крупные улицы между собой. На этот раз путь ему преградила уже Селестина, успевшая нагнать парня.