– Мы ищем заложников, – поправил ее Номад. – Им опасными быть не стоит.

– Когда ты в джунглях, опасны все, – откликнулась лейтенант. – Погодите-ка.

Не дожидаясь ответа, она подошла к грузовику, который уже почти опустел, и вытащила небольшой холодильник – еще один неотъемлемый атрибут рыбаков. Без предисловий она вручила его Номаду. Внутри что-то тихо звякнуло.

– Для вашего друга. Это лучше, чем «Шингу». Будьте с ним повежливее – и он поделится. В добрый путь, рыбаки.

Корреа отвернулась и принялась опять раздавать распоряжения на португальском. Последняя коробка была погружена, и рабочие вернулись к грузовику: трое забрались в кузов, один занял пассажирское сиденье, а лейтенант села за руль. Когда машина скрылась в облаке пыли, Уивер жестом позвал Номада на борт. Спустившись на пляж к лодке, Перримен первым делом протянул Холту холодильник.

– Что это?

– Подарок от твоей собеседницы. Она наказывала делиться.

Холт заглянул внутрь и ухмыльнулся:

– Черта с два.

Он поместил холодильник под лавку, служащую сиденьем, и протянул Перримену руку, помогая подняться на борт. Мидас отцепил трос от ветхого пирса, и лодка свободно закачалась на волнах.

– Веди нас вверх по течению, Уивер.

– Есть, сэр. – Уорд запустил мотор, который до этого работал на холостом ходу, и лодка легко заскользила вперед сквозь темные воды.

– Ночной глаз включен? – осведомился Холт.

– В ПНВ[15] нет необходимости, – ответил Уивер. – Солнце же уже встает.

Пожав плечами, Холт вернулся к созерцанию береговой линии, бесконечной стены деревьев, лиан и прочей не поддающейся идентификации растительной жизни. Воздух звенел от птичьих трелей и визга проснувшихся обезьян, которые передавали друг другу новости об источнике шума на реке, который вполне мог оказаться хищником.

Мидас устроился на носу, беспрестанно сканируя реку впереди. Иногда он говорил Уиверу «коряга» или «отмель», и тот слегка менял курс, чтобы обойти преграду, а затем путь продолжался.

Номад сидел в центре по левому борту и изучал карты, предоставленные лейтенантом Корреа, подсвечивая их ручным фонариком.

– Уивер, как наша малышка?

– Управляется хорошо. Я держусь фарватера. Здесь глубже всего и вода чище. К тому же на открытом месте…

– Мы как на ладони? – встрял Холт, но Уивер его проигнорировал.

– На открытом месте меньше шанс, что что-нибудь свалится в лодку с дерева. Хотя, может быть, тебе хочется пообщаться с древесной гадюкой или пауком-бегуном, если они решат с нами поздороваться?

– Что еще за дурацкие пауки? – переспросил Холт. – Таких просто быть не может.

– Еще как может, – уверенно возразил Уивер. – Эти пауки – самые ядовитые в мире. Они ярко-оранжевые, и от ближайшего противоядия мы удаляемся с каждой минутой. Стоит этому маленькому засранцу запустить в тебя свои жвала, яд начнет…

– Довольно! – одернул его Номад. – Уивер, я верю в то, что твоими усилиями нас никто не съест, не укусит и не утопит, пока мы на реке. Слава богу, она достаточно широкая, чтобы никто с берега не смог нами полакомиться. Холт, просто не подпускай близко ничего оранжевого и ядовитого, и с нами все будет в порядке. Поняли?

– Да-да, – проворчал Холт. Мидас тихо свистнул, привлекая его внимание.

– Вот, – он швырнул «призраку» небольшую банку, и Холт поймал ее одной рукой. – Репеллент. Нанеси на кожу, если не хочешь привезти домой какую-нибудь заразу. На реке это особенно полезно.

Холт принялся покрывать себя аэрозолем, а потом отдал баллон Номаду. Перримен повторил процедуру и предложил спрей Уиверу, но тот ответил:

– Сделай одолжение. Я сейчас не могу отвлечься, течение сильное.

– Конечно. – Номад начал опрыскивать товарища. – Что у нас со временем?

– Границу мы пересечем раньше, чем я думал. Будет несколько хижин – в основном рыбачьих – на западном берегу. В первую очередь, я именно из-за этого держусь по центру потока. Дальше только джунгли. Кстати, граница между Венесуэлой и Колумбией проходит точно по центру реки, так что ситуация может стать еще интереснее.

– Колумбия нас не волнует. Ладно, Холт, доставай снасти. Свою роль надо исполнять до конца.

– Уверен? – с сомнением переспросил Уивер. – Судя по картам в западной части потока есть остров, через который как раз проходит граница. Вода стоит высоко, и мы сможем без проблем проскочить за ним и продолжить путь.

– Никак нет. По словам Визарда, местные парни временами наведываются в город. Последнее, что нам нужно, это слухи о лодке, которая ушла вверх по течению и исчезла. К тому же, – он скривился, – Оскар так славно потрудился, собирая для нас снаряжение. Мы же не можем допустить, чтобы все усилия были напрасны.

– Так точно, – нерешительно согласился Уивер, но продолжил вести лодку по центру реки. – У тебя же есть план на случай, если нас остановят?

Номад кивнул и устроился поудобнее:

– И его стоит озвучить. Мидас, если у нас появится компания, переговоры на тебе. Ты вывез дружков на рыбалку, не стесняйся корчить из себя богатенького придурка. Холт, ты говорил, что знаешь, как управляться со всем этим дерьмом, так что сделай так, чтобы все выглядело как надо. Уивер, если ситуация выйдет из-под контроля, вытаскивай нас.

– А сам чем займешься, майор? – с легкой улыбкой осведомился Мидас.

Номад открыл холодильник, который им дала Корреа, вытащил одну бутылку пива и положил на ее место пистолет.

– Прикинусь богатым идиотом на рыбалке. И буду прикрывать наши задницы.

Холт тут же приступил к разбору рыболовного снаряжения, перетащив часть под свое сиденье, где до него можно было легко добраться, и зарылся с головой в огромные ящики, подготовленные Дескальсо. Первым делом он наполнил водой ведро для приманки, а в ответ на заинтересованный взгляд Мидаса пояснил:

– Камакума в основном клюет на живую приманку. Мы будем выглядеть как полные дебилы, если не подумаем об этом.

Тщательно проверив все снаряжение, Холт остался доволен. Он собрал несколько 8-футовых удочек, прикрепив к удилищам особо прочную 65-фунтовую леску с циркулярным крючком.

– Ничего себе, сложная штуковина, – пробормотал себе под нос Уивер.

– Для крупной добычи понадобится еще и грузило, – откликнулся Холт. – Иначе вся наживка достанется пираньям.

– Как скажешь. – Уивер снизил скорость. – Майор, как у нас дела?

– Приближаемся к границе. Мидас, видишь что-нибудь?

Мидас в очередной раз проверил реку:

– В воде ничего. Пограничная застава по правому борту.

– Без резких движений, Уивер, – предупредил Номад. – Посмотрим, как пойдет.

По мере их приближения и того, как утро вступало в свои права, пограничная застава обретала очертания. Это было уродливое двухэтажное здание, достаточно большое, чтобы вместить и административную часть, и казармы. У берега торчал пустой флагшток. Половина пляжа была залита потрескавшимся бетоном, на котором лежали вытащенные из воды лодки. Они были похожи на ту, что использовали «призраки», только выглядели более старыми и потрепанными. К тому же кто-то от души постарался, стирая с потертых бортов любые намеки на венесуэльскую государственную символику. Номад почти не сомневался, что ни одна из них не сможет догнать их лодку, даже если та будет загружена под завязку. Только вот на носу каждой был прикручен пулемет, а это осложняло дело.

Застава была освещена, и, когда лодка «призраков» приблизились к границе, в дверях появился человек в униформе венесуэльской армии. Он был вооружен АК-103[16], который свободно болтался на ремне, когда пограничник начал махать руками и кричать на испанском, призывая повернуть к берегу.

– Майор? – уточнил Уивер.

Номад пересел поудобнее и взял пиво в левую руку:

– Сворачивай, но не слишком близко. Мидас, твой выход.